садистами. Я мог получить любую работу в любом подразделении, но у ФБР была структура и фронт, в которых я всегда нуждался. И подумать только, я мог потерять это из-за гребаной девушки.

— Я думаю, мы оба знаем, что ты допущен к работе. Честно говоря, не понимаю, почему они заставили тебя пройти через эту шараду.

— Ты разочарована?

Она заправила прядь волос за ухо, в ее глазах было что-то легкое и затаенное.

— Нет. Я давно хотела проникнуть в твою голову.

В моем смехе прозвучали мрачные нотки.

— Тебе повезло, что я тебя выпустил.

Поднявшись на ноги, я поправил манжеты и направился к выходу.

— У того, что ты описывал есть слово, Кристиан.

Я остановился, положив руку на дверную ручку.

— Одержимость.

Уголок моих губ приподнялся, когда я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Часть 2

Настоящее

Глава 8

Сегодняшние дни

Джианна

— Я просто... ну, я пытаюсь сказать, ты выйдешь за меня замуж?

Я моргнула, глядя на мужчину, стоявшего на одном колене рядом со мной. В шортах, без рубашки. Держа массивное кольцо с бриллиантом в черной бархатной коробочке. Если я надену его и упаду за борт, то утону прямо на дно океана.

Лежа в шезлонге, пока яхта мягко покачивалась на волнах, я прикрыла глаза от солнца.

— Винсент, я думала, что это незаконно быть замужем сразу за двумя мужчинами. Хочешь сказать, что все это время я жила во лжи?

Винсент вздохнул.

— Все знают, что твой брак фикция. Между тобой и Ричардом нет никаких отношений. Ты даже кольца не носишь.

Бриллиант, который он держал, сверкал на солнце, ослепляя меня. Я села и задумалась, почему со мной всегда случаются такие вещи.

— Даже если бы я могла выйти за тебя замуж, Винсент. Я бы не стала, потому что свела бы тебя с ума за неделю.

— Свела бы с ума, — согласилась Валентина, сидя рядом со мной в шезлонге и потягивая мохито через соломинку.

— Я ужасно грязная, — продолжала я. — Даже моя экономка неряха. Вот насколько грязна моя жизнь.

— Джианна, мне все это безразлично. Просто... я влюблен в тебя.

Валентина подавилась. Потом закашлялась и ударила себя по груди.

Ирония состояла в том, что в нашей жизни предложение руки и сердца было менее странным, чем признание в любви.

Я теребила золотую цепочку, пересекающую мой голый живот, пока мой взгляд скользил по яхте. Все взгляды были прикованы к нам. Сочувствие наполнило мою грудь. Любовь отстой. Я бы никому этого не пожелала. Ну, кроме Гитлера. И определенно Лорду Волан-де-Морту.

Я встала.

— Пойдем выпьем со мной, Винсент.

Он вздохнул и поднял голову к небу. Он знал, что я мягко откажу ему, но в конце концов закрыл коробочку с кольцами с печальным щелчком и поднялся на ноги в сандалиях. Я спустилась под палубу и направилась к маленькому бару с твердым намерением приготовить действительно крепкий напиток.

— За что ты меня любишь? — спросила я, наливая патрону в стакан.

Он потер затылок.

— Ты... так... великолепна, Джианна. Всякий раз, когда я вижу другую девушку, я не могу удержаться от сравнения ее с тобой.

Это все, что нужно, чтобы полюбить кого-то?

Я потянулась за апельсиновым соком, но в последнюю минуту изменила курс и вместо этого добавила в стакан еще текилы.

— Я хочу заботиться о тебе, Джианна... узнать тебя лучше, чем кто-либо другой.

Это было довольно мило.

Тем не менее, этот мужчина убежит в горы, как только узнает о проблемах с моим отцом. Винсенту нравилась та я, которую он видел: игривая, свежая и общительная. Он не знал бы, что делать с беспорядком под ней, который я пыталась скрыть по одной панической атаке за раз.

— Винсент, ты же знаешь, что я не могу выйти за тебя замуж.

Я обернулась, и вот тогда он поцеловал меня. Полный стакан текилы выплеснулся через край мне на руку. Он обхватил мое лицо своими теплыми, мягкими руками и прижался губами к моим. Нежно. Пассивно. Будто, если он не будет осторожен, я сломаюсь.

Укуси меня. Потяни за волосы. Прижми спиной к стене.

И все же прикосновение его губ было мягким, сладким и не вдохновляющим. Вздох разочарования заиграл у меня в голове. Он отстранился, тяжело дыша, будто у него произошёл совершенно другой опыт, чем у меня.

Это мой первый поцелуй после неприлично грязного федерала. И в то время как часть меня умирала от желания большего, от любого, кто мог бы удовлетворить эту потребность внутри меня, другая не могла быть более страстной.

— Это было... вау, — выдохнул он.

Я опрокинула в себя остатки напитка. Оно выжгло вкус его вишневой помады.

— Вау, правда? — он спросил.

— Что? — пробормотала я. — О-о-о, да... вау.

Он схватил меня за липкую, облитую руку текилиой.

— Дай нам шанс, Джианна. Я буду водить тебя по разным местам, покажу тебе мир.

Я могу себе представить, что большинство девушке были бы на седьмом небе от счастья, оказавшись сейчас на моем месте. Но я? Это только разозлило меня. Жар покалывал мою кожу.

— Ты не понимаешь, Винсент, не так ли? Я не могу просто развестись с мужем и сбежать с тобой, — я отдернула руку и поняла, что сказала это на быстром итальянском. Тяжесть легла мне на плечи. Я глубоко вздохнула и снова попыталась заговорить по-английски. — Развод для меня невозможен, Винсент.

Он сглотнул, задумчиво потер лоб.

— Хорошо. Тогда нам не нужен титул. Просто... будь со мной.

Боже, как бы я хотела быть не таким Железным Человеком. Мне хотелось, что вся любовь, которую я могла дать, не была украдена у меня в первые двадцать с лишним лет моей жизни. Мне хотелось быть нормальной. Потому что здесь, передо мной стоял идеальный мужчина, признавшийся мне в любви, и мое сердце даже не дрогнуло.

— Моя жизнь не так свободна, как ты можешь себе представить, Винсент. Я не могу наставлять рога на своего мужа. Не могу пообещать тебе безопасность, если об этом узнают. — я печально вздохнула. — И себе тоже, на самом деле.

Я была почти уверена, что Туз со мной на последней капле.

На лице Винсента отразилось отвращение.

—