Пусть уж таким суррогатом другие наслаждаются, те, кому я эти капли и готовлю.

Глянула я на серебряную мечту последний разочек, набрала в грудь воздуха, вздохнуть восхищенно напоследок, да и забыла выдохнуть. Вывели из амбара еще одного пленника, и у меня сердце разом в пятки упало. Несмотря на попону конскую, которой его накрыли, сразу узнала я давешнего вампира.

И возмутилась, и изумилась одновременно. Это почему же его господин с ним так обращается? Ведь он мало того что его родич и начальник охраны, так еще и пострадал крупно от этих самых бандитов!

Тут уж я стоять позади не стала, ужом ввинтилась в толпу, в передние ряды пробираясь. Заворчали, завозмущались селяне, только не на ту напали. Мне, когда случается в метро или на автобусах в час пик ездить, и не такое выслушивать приходится.

Скинули с вампира попону, я и обмерла. Крылья, в лоскуты подранные, все в крови запекшейся, руки за спиной стянуты, грудь несколько свежих ран украшают, под глазами черным-черно, а один и вовсе не открывается.

– Есть желающие этого бандита взять? – таким тоном спрашивает староста, словно говорит: «Попробуйте возьмите. Потом не обижайтесь, вас предупреждали».

Стихла толпа, отступила на шажок, усмехнулся змеиной улыбкой король снежный.

Вот тут я и поняла, что пиратские захваты в Аденском заливе – это детские игры по сравнению с местными разборками. И в этот раз вампиру поражение было предрешено много раньше, чем он в путь отправился.

– Никто не желает? – уверенно заключил староста, и тут ноги сами вынесли меня вперед.

– Я желаю.

Народ задвигался, шеи вытягивает рассмотреть нахалку. Староста нахмурился и на мечту мою оглянулся. А тот только бровь едва заметно приподнял, откуда, мол, такая смелая выискалась?

– Кто ты, бабонька, вроде я тебя ранее не видел? – въедливо спрашивает староста, внимательно ко мне приглядываясь.

– Не мог ты меня ранее видеть, только сегодня мы с братьями сюда добрались, – скрипя зубами и изображая нечто вроде поклона, кротко объясняю я. – Вот собираемся просить землицы и копать землянушку. Братишки мои ремеслом плотницким зарабатывать будут, а мне на хозяйстве без помощника не обойтись.

– А разве ты не видишь, кого покупать собралась? – укоризненно журит меня староста. – Это же вампир. Неужто не боишься его?

– Да в том и дело, что денежек у нас маловато, – старательно обхожу я последний вопрос. – На нормального работника не хватит. А этого-то небось подешевле отдадите, да и кормить его не нужно. Поймает где-нибудь зайца – и сам надолго сыт, и мясо в дом принесет. Уж не откажите, люди добрые, бедной вдове, муженек-то у меня погиб, хозяина защищая, а раз деток бог не дал, то его родня из дома нас и выгнала!

Народ меня слушает да сочувствующе вздыхает. Ну а как же им не вздыхать, если я маленькое заклинаньице в своих словах запутала? На жалость и рассчитанное.

Золотоволосая мечта насмешливо хмыкнула и еле заметно кивнула. А я хоть его мысли и не умею подслушивать, но перевести на русский язык свободно могу. Смешно герцогу, что купят бывшего родственника по самой малой цене, дешевле бандитов придорожных. И заставят копать бедняцкую землянуху, а потом и жить там, в самом сыром углу.

– Ладно, бери, – по-барски усмехнулся мне староста. – А землю займешь с южного краю, там уже делянка нарезана, да не прижился переселенец. Ну, плати.

Я к Атанию обернулась, глаза ему страшные сделала, мол, деньги давай, гном.

Он страдальчески сморщился и несколько мелких монеток мне в руку сует. Ох, не слишком ли это мало? Как бы не сорвалась сделка.

– Вот, господин, – склонив виновато голову, протягиваю монетки старосте. – Это все, что есть.

Рыцарь моей мечты на монеты глянул и откровенно заржал. А я на его улыбку завораживающую так и засмотрелась. Эх, до чего же хорош, мерзавец!

И как жаль, что так редко уживаются красота с добротой и благородством в одном флаконе.

– Забирай, – милостиво хихикнул и староста, оглянулся на многозначительно приподнявшего бровь герцога и добавил: – Да помни, продавать его ты не имеешь права ни за какие деньги. Отныне он принадлежит твоей семье на веки веков.

– Благодарствую, – еще ниже склонила я голову. – Ни в жисть никому не продам, сама пользоваться буду.

И, стараясь не поднимать на свою бывшую мечту глаз, чтобы он чего лишнего в них не углядел, схватила за цепочку, которой обвязали торс вампира, и резво поволокла приобретение прочь.

Где, староста сказал, тут мой надел? Из деревни сразу уйти нам не удастся, немедля ему донесут. А тот – герцогу, в результате погоня нам обеспечена. Ну что я за несчастливая такая Бабка-ёжка, куда ни пойду, а в заварушку попаду обязательно! Хоть в своем мире, хоть в этом.

Гномы сзади топают и сопят недовольно, как два паровоза. Причем если Талм еще не так старается, признал, видимо, моего вчерашнего пленника, то Атаний прямо-таки почти рычит от возмущения. И я его злость понять вполне могу, их с Гароном бандиты с помощью этого самого вампира вчера и схватили, сами вечером рассказывали.

Но мне на их сопение внимание обращать некогда, вампир еле ноги передвигает, я уже сомневаться начала, что своим ходом до делянки дойдет.

Однако дошел.

Старушки любопытные, что надел мне показали, с вампира глаз не сводили, так интересно им, как у него крылья устроены.

Только я с ними разговоры разводить не стала, быстренько перешла на просьбы, мол, не поделитесь ли чем на обзаведение. Тут большая часть толпы сразу вспомнила про неотложные дела, остались только двое, бабка кривенькая да старичок глуховатый. Я с ними гномов отправила, принести что дадут, а сама вампира на делянку завела, под куст посадила и начала ремни распутывать.

Про себя такие словечки поминая, что Атаний вполне мог обзавидоваться. Если бы услышал.

– Зря ты за меня деньги отдала, женщина, – повернув ко мне голову, показал удлинившиеся клыки вампир. – Не удержать тебе меня в рабстве.

– Помолчи пока, а то у меня тут узел запутался, – прикрикнула я, показав свои зубы.

Эх, жаль сейчас я не в кошачьем облике, там у меня клыки не меньше, чем у него.

– Зачем ты вообще его покупала, кровопийцу этого? – буркнул Атаний, сгружая с тележки лопаты и кирки.

– Атанчик, лучше скажи мне, это что, действительно наши последние монеты были? – едко осведомилась я.

– Нет, – снова полыхнул огнем гном. – Просто остальные я спрятал, не при всех же доставать.

Вот и гадай теперь, куда же он их умудрился спрятать, если они тут даже стринги не носят?

– Вия, – проследив за моим заинтересованным взглядом, возмутился гном, – куда ты смотришь? Я их в сапог положил.

– А ты не кричи на нее, – ставя на землю котелок и бросая рядом мешок, в котором что-то звякнуло, ринулся на мою защиту Талм. – Она правильно поступила. Я потом понял. Этот герцог…