– Да-да, я слышала что-то такое… Но ведь она, Лёля-то… Она ведь…

– Да, она не вышла замуж, так получилось Она родила и дальше пошла учиться. А я с малышом дома сижу. И не вижу в этом ничего страшного, Тань.

– Конечно, конечно… Чего тут может быть страшного! Да я вообще считаю, что ты героиня, Кать! Я бы так не смогла, честное слово… Да я бы вообще не знаю что сделала, если бы моя Лиза вдруг… Да я бы с ума сошла, что ты!

– Не сошла бы, Тань. То же самое бы сделала, наверное.

– Да нет, что ты… Я бы кардинально вопрос решила, если бы довелось… Но Лиза у меня такая выросла, знаешь… Очень продуманная на этот счет. У нее все наперед запланировано – сначала институт, потом карьера, а потом уж семья и дети. Это она в отца пошла, никогда ничего не сделает, наперед не подумавши!

– Что ж… Молодец твоя Лиза…

– Да ладно, ты не обижайся, Кать! Всякое ведь в жизни бывает!

– А я разве обиделась, Тань?

– Ну, мне так показалось… Получается, что я своей дочерью хвастаюсь, а ты…

– А мне вроде как и похвастать нечем, да?

– Да ладно, Кать… О чем мы с тобой говорим сейчас? Не о том нам говорить надо…

– А о чем, Тань?

– Да вот не знаю, рассказывать тебе или нет… Сижу и мучаюсь, понимаешь ли… Философский вопрос решаю на тему, бывают ли такие случайные встречи…

– Это ты о чем, Тань?

– Ну, что вот так взяло все и совпало… Когда знаешь какую-то информацию, и надо бы донести ее до человека, и вдруг этот самый человек тебе на пути и встречается!

– И все равно я не поняла… Ты что-то мне хочешь рассказать, Тань? Именно со мной какой-то информацией поделиться?

– Да, да! Все так! Я все сейчас тебе расскажу… Ведь не зря же мы с тобой встретились так случайно, правда? Не зря же говорят, что случайность – это форма проявления назревшей необходимости?

– Тань, ну что ты загадками говоришь! Давай уже выкладывай, что у тебя там за необходимость такая назрела!

– Это не у меня она назрела, Кать… Это у тебя…

– В каком смысле?

– Да в таком, Кать! Уж позволь, я тебе прямо в лоб скажу, не умею я экивоками да намеками… У твоего Мити другая женщина есть, Кать! Я своими глазами видела! И не один раз!

– И где видела? В машине кого-то вез, да? Вынуждена тебя огорчить, Тань, но Митя нынче в такси подрабатывает… И женщины в машине у него ездят разные – белые, черные, красные! Так что…

– Нет, Кать. Ты меня не поняла. Я его с одной и той же бабой вижу, практически каждый день.

– Где ты его можешь видеть, Тань? Ну где?

– Да все очень просто, Кать… Эта женщина работает в том же офисном здании, где и моя контора находится. Поэтому мне и приходится волей-неволей лицезреть, как она к нему каждый вечер после работы в машину прыгает. Причем не просто так прыгает, а еще обнимает и целует, как родного. Знаешь, я поначалу даже своим глазам не поверила – у вас ведь такая семья крепкая была… Это от кого другого можно ожидать было, но только не от твоего Мити! Я даже понимаю прекрасно, почему ты мне не поверила сейчас и защищать его сразу стала… Может, мне и не стоило тебе этого говорить, но…

– Да почему же не стоило… Спасибо тебе, что сказала…

– Ну Кать! Ну не расстраивайся так, чего ты! Мужики – они ж все такие! Говорят, в тихом омуте черти водятся! И самые хорошие и верные мужья могут вот так загулять напропалую…

– Как она выглядит, эта женщина? Красивая, да? – перебила ее Катя.

Она и сама от себя не ожидала этого вопроса. Какая, в общем-то, разница, как выглядит эта женщина? Разве ей легче будет от того, если окажется, что она плохо выглядит? Но если спросила, значит, есть разница…

– Да не такая уж и красивая она, Кать… – озадаченно произнесла Таня, пожав плечами. – Она скорее молодостью его взяла, ей где-то двадцать с небольшим… Длинноногая такая, в узких брючках, в кроссовках, рюкзачок за спиной болтается… Знаешь ведь, какие нынче наглые эти молодые девки, как они к женатым мужикам без зазрения совести липнут! Да что я говорю, ты и сама можешь на нее посмотреть, если хочешь! Приходи завтра вечером к моему офисному зданию, сама все своими глазами увидишь!

– Нет, Тань. Не пойду. Зачем? Я ж не мазохистка какая-нибудь…

– И то правда. Ну, тогда я не знаю, что тебе еще предложить и как помочь…

– Не надо мне никак помогать, Тань. Чем ты мне можешь помочь? Ладно, пойду я… У меня там Лёлька где-то гуляет с Темочкой, пора их домой зазывать…

– Но ты даже эклеры не попробовала, Кать! И кофе не выпила!

– Да расхотелось как-то, Тань… Извини, но я все же пойду…

– Ну вот, взяла и испортила тебе настроение… А ведь думала еще, говорить или не говорить! Но если уж так вышло, что мы встретились… Значит, судьба…

Катя не дала ей договорить, поднялась из-за стола, быстро пошла меж столиков к выходу, будто сбегала. И чувствовала, как Таня пристально смотрит ей вслед. Жалеет ее, наверное. Да и она бы жалела, если бы довелось быть сейчас на Танином месте…

Но что делать – у нее, униженной, раздавленной, было теперь такое вот место. Место гвоздя, вогнанного в доску по самую шляпку.

Потом шла по летней улице, ничего не видя вокруг. Тополиный пух в эти дни только набирал силу кружения, белые мелкие хлопья проносились перед глазами, норовя зацепиться за волосы, за ресницы, и она отфыркивалась от них, вертела головой, как усталая загнанная лошадь. Казалось, даже походка вдруг изменилась, стала тяжелой, неловкой. И сумки руки оттягивают… Зачем, зачем она потащилась в этот чертов супермаркет, могла ведь дома остаться! Сидела бы, телевизор смотрела, Темочку с Лёлей с прогулки ждала…

А впрочем – о чем это она сейчас думает? Было бы лучше, что ли, если б она не знала, что происходит? Жила бы в святом неведении, а события бы развивались сами собой, по плохому сценарию? Ну уж нет, не бывать этому!

Но чему, собственно, не бывать? Что она может сделать в такой ситуации? Да и что вообще делают в таком положении обманутые жены?

Некоторые просто терпят, наверное. Молчат. Ждут, когда за их терпение и перенесенные страдания получат вознаграждение. То есть ждут, когда их мужья одумаются и вернутся в лоно семьи с посыпанными пеплом головами. И молодцы эти женщины, если так могут…

А она разве сможет молчать? Ведь наверняка не сможет… Это ж какую в себе силу надо иметь, чтобы носить внутри это молчание и терпение? Да тут никаких цветов уже не захочешь, пошли они к черту! И силы этой не надо! Что она, терминатор, чтобы такую унизительную силу в себе культивировать?

Нет. Ни молчать, ни цветы терпения в душе выращивать она не станет. Она просто поговорит с Митей – прямо и честно. Глаза в глаза. Пусть он все скажет как есть! А там уж посмотрим, что дальше делать… Быть или не быть, вот в чем вопрос…