трактат древнего философа У-Ди «О воинском искусстве», который возбраняет общаться с варварами на равных, но и — сочинения об искусстве икебаны!

— Да, — невозмутимо кивнул самурай. — Попытайтесь впустить этот лес в себя, почувствовать его. Он, как будто умирает от старости… или от смертельной болезни, хотя ещё молод. Чем он болен?

— Это из-за сардукаров, — вмешался в разговор кот. — У них какая-то особенная ненависть к нашей земной природе, и природа платит им тем же. Мне этот лес напоминает, скорее, пленника, который скорбит о своём пленении.

Под сенью леса-пленника говорить не хотелось, и после краткого отдыха отряд продолжил свой путь по тропе, указанной индейцами. Уже темнело. И никто не заметил, как промелькнула над кронами крылатая тень.

Минули ещё сутки. Затем — ещё. На третий день пути матросы, отправленные на разведку, сообщили: отряд Брова отдыхает всего лишь в километре от них. Танорцы ускорили шаг. И, достигнув большой поляны в лесу, обнаружили там тех, кого искали. Отряд Брова стоял на ней походным лагерем.

Ратмир приказал матросам не стрелять без нужды, чтобы случайно не ранить Анилу. Врагов было всего лишь тридцать человек, все — американцы, сардукаров никто не заметил.

Танорцы окружили лагерь полукольцом, Бесшумно сняли часовых. Затем, по сигналу Ратмира, разом вышли из тени деревьев, наставив на американцев свои винтовки.

— Руки вверх, бросайте оружие, вы окружены! — крикнул унтер-офицер взвода.

Ответом ему было злобное хихиканье и треск ломаемых кустов. Навстречу танорцам — с другой стороны поляны — вышло не меньше сотни рейнджеров, а из кустов выставились рыльца двух пулеметов. Хихиканье же исходило от жирного и лысого человека в камуфляже, в котором Ратмир узнал Брова.

— Бросайте свое оружие, дураки, оно вам больше не понадобится! — Посмеиваясь, он приближался.

Матросы оглядывались на своего правителя. Они готовы были сражаться даже без надежды на победу и умереть с оружием в руках, если таким будет приказ. Но Ратмир не отдал такого приказа.

— Бросьте оружие, ребята, сегодня мы проиграли, но игра ещё не окончена.

С лязгом попадали наземь винтовки. Американцы немедленно расхватали их, а рейнджеры согнали танорцев в кучу и окружили конвоирами.

К Ратмиру подошёл Бров:

— Ты просто не представляешь себе, как я рад тебя видеть! Ты уже догадался, почему. Ушёл, не спросился… Ладно, подробный разговор впереди. А сейчас, надеюсь, ты не откажешь мне в любезности! — Он протянул руку, требуя саблю и диадему.

— Вот тебе. — Сломанная пополам сабля упала к ногам Брова. Вслед за ней полетела диадема. Но тут в воздухе мелькнуло что-то мохнатое, рыжее. Послышалось: «Мя-я-ау!» И — смолкло. Сжав обруч зубами, кот Норт бросился в лес.

— Стреляйте, идиоты! — заорал Бров. Вдогонку Норту полетели пули. Но стрельба по кустам не увенчалась успехом. А кот исчез среди этих кустов на удивление ловко. Бров, красный от ярости, подошёл к Ратмиру. — Если ты думаешь, что разумная скотина спасёт Танор, я вынужден буду тебя разочаровать. Узнав, что вы отправились за мною в погоню, я сообщил об этом куда требуется, и теперь твой крейсер у выхода стережёт целая эскадра. — (Ратмир молчал. Он решил не отвечать Брову, чтобы не унижаться). — Языка лишился? Давай, я познакомлю тебя с одной очень красивой женщиной!

Из палатки помощники Брова вытащили Анилу.

Она хотела броситься к Ратмиру. Но его предостерегающий взгляд остановил её.

— Что-то вы не очень рады видеть друг друга, — продолжал издеваться Бров. Но до бывшего начальника концлагеря уже доходило, кто над кем тут издевается. Пленник не реагировал на насмешки. Бров заорал: — Молчишь, сволочь! Ну ничего! Когда мы доберёмся до места, ты у меня соловьём заливаться станешь, уж я об этом позабочусь!

Не дождавшись ответа он в ярости ударил Ратмира по лицу. Тот упал. Анила вскрикнула, доставив, видимо, тем самым изрядное удовольствие Брову. Ратмир поднялся. Из рассечённой губы пленника текла кровь, но он по-прежнему молчал. Бров обратился к помощникам:

— Свяжите его, чтобы он не пытался сбежать или не сделал бы себе харакири. Нам пора в дорогу! Чем скорее мы дойдём, тем скорее я займусь этим… — Бров скрипнул зубами. Отвергнулся. И, пока разбойники сворачивали лагерь, обратился к Токео Хиросо: — Вам, сыну Страны Восходящего Солнца, нет надобности возвращаться на крейсер. Он, как я уже сказал, едва ли выйдет в море. Мы отправим вас с попутным кораблем в Европу, а оттуда вы уж доберетесь как-нибудь. Решайте сами, как. Но если вас захватят сардукары, дни свои вы кончите в концлагере, не смотря на то, что ваша страна с сардукарами не воюет.

— Я приму ваше любезное приглашение. — Голос самурая звучал, как и всегда, спокойно и вежливо. Но Ратмиру показалось: от облаченной в кимоно фигуры исходил холод.

5

Отряд медленно продвигался по едва приметной, заросшей, хотя и довольно широкой тропе. Разбойники ворчали, прорубая путь. Но, как говорил Бров, подгоняя их, оставалось совсем недалеко до настоящей дороги. «Живее! Живее! Как только выйдем из бывших владений ирокезов, я заставлю вас идти еще быстрей! Это случится уже завтра!»

Ратмир не мог простить себе того, что случилось. Он считал: именно по его оплошности он сам и Анила опять в плену. Что дальше? Смерть, которая, как принято считать, лучше позора? Смотря какая смерть! Ратмир искал выход. И — не находил его. На что надеяться? На то, что крейсер «Танор» смеет прорываться в открытое море и уйти от преследования: А символы власти? Удалось ли Норту спастись? А если даже и удалось. Как он вернет диадему на крейсер? Существование государства, вверенного его попечению, — под угрозой! Игра заканчивается. Осталось одно: собрать все силы — душевные и физические, чтобы достойно встретить смерть.

Прерывая похоронные мысли Ратмира, над дорогой пропела стрела. Ближайший к Ратмиру сардукар-рейнджер, захрипев, мешком свалился на дорогу. Стрелы полетели со всех сторон. Падали сардукары, валились один за другим американцы. Порядок отряда нарушился. А с деревьев на дорогу прыгали вооруженные ирокезы. Закипела яростная схватка, в которой Ратмиру была отведена роль статиста. Он был крепко связан и мог только наблюдать, как ирокезы, метнув боевые топоры, схватывались с противником врукопашную. Индейцы были в явном меньшинстве, но им послужила внезапность нападения там, где нападения никто не ожидал. Им помогли в тесноте их страшные кривые ножи, Сардукарам с длинными мечами было не развернуться. Рейнджеры гибли. Американцы — даже те, у кого были мечи, — вступать в схватку не торопились. Она уже шла к концу, когда из-под груды тел выполз Бров с револьвером в руке. Жирное лицо горело, как начищенный медный котел,