блюдечко сливок… ну, и кусочек колбасы, — с невинным видом промурлыкал кот.

Пока шёл этот диалог, процессия, возглавляемая Анилой с котом и Ратмиром, следовала по дворцу из зала в зал. Конечно, они не могли сравниться в пышности с залами дворцов Теночтитлана, но всё равно были очень красивы. Знать Танора склонялась в поклоне. И вот стражники в форме гвардейцев правителя отворили перед ними тяжелые створки дверей, ведущих в спальню правителя. Эта комната была обставлена и украшена с поразительной роскошью. На спрятанной в богатом алькове кровати лежал правитель Танора — пожилой человек, будто сжигаемый изнутри каким-то огнём. Его лицо с чеканными чертами было очень бледным и худым.

Анила, отпустив кота, приблизилась к постели.

Правитель открыл глаза.

— Дочь моя… — тихим усталым голосом заговорил он. — Слава Всевышнему, ты вернулась… Теперь я могу спокойно умереть…

— Нет, отец не говори так! — (На глазах у Анилы вновь появились слезы). — Ты ещё должен жить.

Ратмир всё время поражался выдержке Анилы. Она могла столь долго сдерживать эмоции. И в Кадиксе, перед народом, и на корабле, и здесь она не позволяла себе плакать, хотя слёзы и стояли в её прекрасных глазах.

— Нет, дочь моя, — продолжал после короткой паузы правитель. — Я уже не встану с этого ложа. Единственно, о чем я сожалею, — так о том, что не смогу благословить тебя на брак.

— Отец, — сказала Анила, зардевшись, — ты можешь это сделать! Мой избранник — здесь. Он не раз спасал меня, и мы любим друг друга. Благослови нас, отец.

Она пригласила Ратмира пройти к постели отца.

— Как твоё имя? — спросил правитель.

— Ратмир.

— Я не спрашиваю у тебя, юноша, ни твоего титула, ни откуда ты родом, — продолжал он. — Моя дочь достаточно умна, чтобы самой выбрать себе мужа и господина; к тому же, иногда люди из простонародья бывают более мудрыми, верными и бескорыстными, чем самые родовитые дворяне. — Правитель немного передохнул. — Я отдаю тебе, Ратмир, самое дорогое, что есть у меня. Я отдаю тебе свою дочь и свой народ. Я надеюсь, что под вашим правлением Танор завоюет себе ещё больше славы и почета средь других стран. Преклоните колени: ты, юноша, и ты, дочь моя. — Когда Ратмир и Анила встали перед умирающим на колени, правитель приказал слугам: — Внесите Диадемы Танора.

Появился слуга с золотым подносом, на котором покоились две золотые диадемы. На каждой сверкал огромный бриллиант. Старый правитель взял с подноса одну из них и возложил на голову своей дочери. Затем вторая была возложена на голову Ратмиру.

— Встаньте, дети мои! — (Голос старика внезапно окреп). — Слушай, народ Танора! Старый правитель ваш уходит от вас, приветствуйте нового правителя и правительницу!

Придворные, собравшиеся в комнате, ответили на эти слова громкими криками «Виват!». Их крик подхватили все находящиеся во дворце, а затем — и народ на площади.

— Виват правителю Танора! Виват Ратмиру!

— Виват правительнице Танора! Виват нашей Аниле!

— Виват! Виват! Виват!

— А ты почему такой спокойный? — спросил кот, толкнув Ратмира лапой. — У меня бы давно уже голова кругом шла!

«У меня она и так кругом идёт, — хотел ответить Ратмир. — Но я учусь искусству сдерживать свои эмоции. Я…»

Однако этих слов он вслух не произнёс. Произнёс лишь те, которые за ними следовали:

— Я должен быть достойным той, с которой меня соединила судьба.

— Если тебе это удастся, то у меню по утрам будет уже два блюдца сливок, а не одно.

Часть третья. Похищение

1

Красное, угрожающе-огромное, в ореоле кроваво-красных облаков, солнце медленно опускалось в море за кормою новейшего эскадренного броненосного крейсера ВМФ Танора «Ариетте». Царили полный штиль и странная, непривычная для моряка тишина.

— Что за скверный сегодня закат! — проговорил, поднимаясь на мостик, старший офицер крейсера. Он обращался к командиру, осматривающему горизонт в бинокль.

— Верно. Мне всегда такими вечерами кажется, что должно произойти что-то скверное, — откликнулся тот. — Единственное, что меня утешает, так — то, что мои предчувствия ещё ни разу не сбывались.

Разговор был прерван голосом вахтенного сигнальщика:

— На левой раковине два дыма!

Бинокли офицеров мгновенно развернулись в нужном направлении, но лучи предзакатного солнца мешали что-либо рассмотреть.

— Скорее всего, торговцы. Пираты по двое не ходят. Впрочем, мы, пожалуй и не узнаем, кто это: скоро стемнеет, — сказал командир, опуская бинокль. — Не менять курса!

Играя на лазурных волнах и гордясь белизною парусов, вдоль танорского берега скользила маленькая яхта правителя Танора. Появлялись из-за поворотов берега и снова уплывали поля и перелески из тропических деревьев, в которых распевали птицы. Берег здесь был низким, и редкие поселки великолепно просматривались с моря — все в кипении цветущих садов и мандариновых рощ.

Правитель Танора Ратмир Романов стоял на кормовой надстройке, выполненной в виде башни дворца. Он, опираясь на золоченные поручни, глядел в морскую даль, сверкающую под лучами солнца. Убегала за корму вода — и так же, как и вода, убегали вдаль мысли.

Вот уже более двух лет прошло с тех пор, как попал Ратмир в Новый мир, но до сих нор не смог отыскать он ответа на мучившие его вопросы. Как же он очутился здесь? Что же случилось с Россией? Первые месяцы — ещё за океаном, в Америке, у ацтеков и на землях Конфедерации Пяти Племен, — не было ни времени, ни возможности серьезно заняться поисками ответов на эти вопросы. Теперь, когда он стал правителем Танора, времени (честно говоря) стало ещё меньше. Ведь мало кто знает, какая это каторга — быть правителем! Государственные дела отнимают у прилежного правителя больше половины жизни, впрочем, у неприлежного они могут отнять и всю жизнь. А ещё куча всяких приемов, праздников и другой придворной мишуры… Всё же он нашел время, чтобы взяться за старые книги в дворцовой библиотеке. Правда, почти ничего интересного там пока не было: события, происходившие до трёхтысячного года, были представлены в виде мифов, записанных не так уж давно. Похоже, что долгое время эту часть истории пытались вытравить из сознания людей. И, читая одетую твердым переплетом книгу в типографском наборе, Ратмир не мог избавиться от ощущения, что перед ним — свиток древней новгородской грамоты со словами летописца.

В книгах упоминалось, что некогда существовала такая страна — Россия, народ которой отличался особой воинственностью, что она долго противостояла объединению мира под эгидой США и сардукаров, спасённых американцами после катастрофы их «небесного» (может быть, космического?) корабля. Говорилось также, что против России было применено какое-то супероружие, которое полностью уничтожило страну.