это название. – Теперь он умирает, как и все остальное в этом королевстве.

Я кивнула. Это, безусловно, было правдой.

Помедлив, Найфейн покосился на меня.

– Эта одежда не подходит тебе по размеру.

– Ты невероятно наблюдательный, – сухо ответила я.

– Эти вещи шили для мужчины.

– Отсюда и дополнительное пространство, куда должен помещаться член, я полагаю.

– Ты слишком худая.

– Не по своей воле. Я бы ела больше, если бы было что поесть. А хочешь, я сейчас начну перечислять твои недостатки? Ты никуда не торопишься?

Он впился в меня пристальным взглядом.

– Пойдем со мной, – произнес Найфейн через мгновение.

Его тон не допускал возражений.

Но у меня не было желания плясать под его дудку.

– Нет, – отрезала я.

Найфейн отступил так, что я не могла его больше видеть.

– Вынуждаешь меня применить силу? – спросил он откуда-то из-за двери.

– Разве ты уже не пробовал ее применять? Там, в лесу? – не оборачиваясь, возразила я. – Смотри сам, если ты хочешь еще одну колотую рану, то я готова.

– Громкие слова для пленницы.

– Сказал тот, кто защищает свои земли, похищая злых жителей деревни, пытающихся спасти семью от проклятия.

Повисла тишина. Пауза затягивалась. Найфейн молчал так долго, что я засомневалась, не ушел ли он.

Любопытство взяло надо мной верх. Я оглянулась.

Никого.

Он ушел! Как такому большому парню удавалось передвигаться так тихо?!

Я посидела еще немного, размышляя, стоит ли мне воспользоваться возможностью и самостоятельно изучить окрестности. Но внезапно мое тело превратилось в огонь. Кожа, казалось, покрылась волдырями, с шипением отделяясь от костей. Внутренний зверь бился и бушевал во мне, пытаясь взять верх. Отчаянное желание встать и повиноваться Найфейну охватило меня настолько сильно, что я едва могла соображать. Чтобы сопротивляться ему, мне потребовалось собрать в кулак всю свою волю, и даже этого могло оказаться недостаточно.

– Просто дыши, – приказала я себе, делая глубокий вдох через нос и медленно выдыхая. – Дыши.

Чем дольше я сопротивлялась, тем сильнее боль скручивала живот. Я старалась не обращать на нее внимания. Выключить ее. В прошлом меня много раз ранили… Если боль не угрожала моей жизни, я умела абстрагироваться от нее.

– Ты что-то сказала, куколка? – Адриэль просунул голову в дверной проем, его глаза были налиты кровью, а лицо осунулось.

– Нет, ничего, – процедила я сквозь зубы.

Из-за нежелания подчиняться чужому приказу казалось, что у меня вырывают волосы и выцарапывают глаза. Внутренний зверь вцепился в грудную клетку.

И все же я упорствовала, подавляя свое животное. Справляясь с болью.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась я. – Потрясающе?

Я не считала Адриэля другом – скорее уж он мог бы считаться врагом, – но после разговора по душам, который состоялся у нас прошлой ночью, мы в какой-то степени сблизились.

– Я не чувствую себя потрясающе, нет, – ответил он, прислонившись к дверному косяку и проводя рукой по лицу. – Во рту такой привкус, будто в него кто-то нагадил, и у меня просто раскалывается голова. Я несчастен. И раз уж я несчастен, господин решил, что нужно усугубить ситуацию, и попросил меня отвести тебя на садовое поле в западной части замка. Общение с ним еще больше омрачает мой день. Нам нужно поторопиться.

– Я никуда не пойду.

– Да, но если ты не пойдешь, жестоко накажут за это меня. Поэтому я вынужден умолять тебя, пожалуйста, пожалуйста, сжалься над бедным, скромным дворецким Адриэлем и пойди с ним на садовое поле!

– Ты всегда говоришь о себе в третьем лице?

– Только когда наступает тяжелая ситуация, и я не могу мыслить рационально. Это чрезвычайная ситуация, дорогая. Моя цель на сегодня – не ударить в грязь лицом. Если господин накажет меня за невыполнение приказов, я определенно обделаюсь, и тогда все будут смеяться надо мной лет пять или около того. Это очень важно. Пожалуйста. Я сделаю что угодно.

Он держался за живот, пока с невозмутимым лицом говорил все это, и я не смогла удержаться от хихиканья.

– Это не смешно, – возразил Адриэль с легкой усмешкой на губах. – Ты хоть представляешь, сколько я выпил прошлой ночью? Эта медовуха вредна для желудка, а потом я съел жирный завтрак. И все это лишь потому, что я думал, что сегодня весь день буду сидеть дома и собирать пазлы. Теперь я вынужденно оказался в стрессовой ситуации вдали от туалета и умывальника. Я не справлюсь, моя дорогая. Это мои официальные брюки. Я не хочу их портить. Мне нужно, чтобы ты согласилась пойти ради меня.

Я засмеялась еще громче – ничего не могла с собой поделать. Ситуация выглядела просто абсурдной.

– Я бы предпочла никуда не ходить, – сквозь смех выдавила я.

– Пожалуйста. Обычно я не могу выносить его гнев, и уж точно не смогу вынести это сегодня. Я сделаю что угодно.

В висках запульсировало. Если я уступлю Адриэлю, он станет моим должником. Это был хороший предлог, чтобы покончить с мучительной пыткой.

– Ладно, – проворчала я, прикинувшись расстроенной. Должна же была не выбиваться из образа.

Адриэль вздохнул с облегчением.

– А я уже посчитал тебя упрямой и неумолимой. Таких, скажу честно, я просто обожаю. Нет ничего лучше язвительной сучки, чтобы скрасить день. Терпеть не могу женщин, которые вечно на что-то обижаются, а потом ведут себя пассивно-агрессивно по этому поводу. Кто станет тратить на таких время? Но только сегодня ты мне нужна покладистой, ладно? Просто подыграй мне. А дальше опять можешь стать прежней крутой сучкой.

– Хорошо, уговорил, – продолжая смеяться, согласилась я.

– О, слава богине и ее покрытым смазкой мужчинам! Ладно, пойдем. Шагай живее. Господин уже разозлился по какой-то причине. Обычно он заводится с пол-оборота, но это просто смешно. Кто нагадил ему в завтрак, не знаешь?

– Может, тот же, кто нагадил тебе в рот?

– Не шути об этом. В этом месте случались вещи и похуже, и я бы предпочел, чтобы они не произошли    со мной.

Я оглядела его наряд: темно-серые брюки и серый пиджак с черными бархатными лацканами.

– Я скучаю по пушистому фиолетовому монстру…

– Молчи! – погрозил он мне пальцем.

– Мне понравилась плюшевая фиолетовая…

– Не смей продолжать. Я проснулся головой в унитазе и со спущенными до колен штанами. Я бы сказал, что это было рекордно низкое моральное падение, но, к сожалению, не могу такого утверждать.

– Жесть.

– И не говори.

– А это твой… костюм дворецкого?

Адриэль оглядел свой наряд, затем опустил взгляд на бархатные тапочки, которые были на два тона светлее серых брюк.

– Да. Я предпочитаю выглядеть современно. Хотя, по-моему, выбрал не ту обувь. Во всем остальном определенно