В этот раз Магдалена почему-то не решилась ему противоречить, и даже стыдливо опустила глаза. Неужели, что-то начало доходить и до нее?

Ночью мне долго не спалось. Во-первых, тело безбожно чесалось, а во-вторых, у меня начала закрадываться тревога несколько иной природы. Теперь, когда у нас с Ильей уже случилась близость, я вполне могла оказаться беременной. А если вспомнить все умозаключения Карла Генриховича, то вероятность этого была очень велика. Тогда бы все сошлось по срокам, и наши с Ильей дети во всех мирах родились в одно время. Этому, конечно, можно было бы порадоваться, но сейчас, заболев мерзкой чесоткой, я начала переживать, не опасно ли это ребенку.

– Чего крутишься? – раздался сонный голос Ильи. – Сильный зуд?

– Очень, – шепотом отозвалась я.

– Старайся не расчесывать… И попробуй все-таки заснуть, – он зевнул, и примостившись ко мне поближе, снова засопел.

– Илья, – я ткнула его в бок.

– М-м-м?

– А чесотка опасна? Например, для грудных детей или беременных? – я все-таки не удержалась от этого вопроса.

– Если не занести инфекцию в расчесанные раны, то нет…– Илья отвечал, пребывая в полусне. – Разве что еще аллергия…

– А серная мазь? – не унималась я. – Она не вредная?.. Ею можно пользоваться беременным и детям?

– Можно… А ты что, собралась забеременеть?

– Нет, – отозвалась я, мысленно ругая себя за начатый диалог. – Это я так…

– И все-таки предлагаю вопрос с детьми оставить до лучших времен, – Илья снова зевнул и крепко меня обнял. – А пока давай поспим…

Человек от мэра Райса объявился только поздним вечером назавтра. До этого чесотка уже успела проявиться у всех в доме, включая Илью и Карла Генриховича. О булочной, естественно, пришлось на время забыть, и мы весь день маялись в четырех стенах и мучились от нестерпимого зуда. Благо, что эти чесоточные твари не покушались на лицо и голову.

Итак, уже знакомый нам мужчина в сером позвонил в дверь миссис Флинн, когда часы показывали почти девять вечера. Ему открыл Илья, и тот сразу протянул плотный черный мешочек:

– Мистер Райс просил передать лично в руки. В порошке не оказалось, только кристалл. Сколько нужно времени для того, чтобы вы сделали лекарство?

– Думаю, завтра к обеду будет готово, – пообещал Илья.

– Завтра в полдень буду у вас, – после этого мужчина быстро попрощался и ушел.

Илья раскрыл мешочек и извлек оттуда крупный кристалл серы. Я никогда раньше не видела этого вещества в своем первоначальном, природном состоянии. Сера оказалась ярко-желтой, полупрозрачной и даже походила на какой-то драгоценный камень.

– Я не думала, что она такая красивая. Можно? – я взяла кристалл у Ильи и принялась его рассматривать со всех сторон.

– Миссис Флинн, и вы подойдите, – с улыбкой позвал Карл Генрихович Магдалену. – Посмотрите, в этом кристалле нет ничего страшного. Помните, что я вам рассказывал о сере и ее пользе для человека?

Магдалена еще немного потопталась в нерешительности, но потом все-таки приблизилась ко мне, а за ней подбежал и Спенсер. Мы еще немного полюбовались неожиданной красотой серного кристалла, а после его обратно забрал Илья, чтобы наконец применить для дела.

Вначале серу требовалось измельчить до состояния порошка. Для этого Магдалена нехотя поделилась своей фарфоровой ступкой, и Илья начал растирать кристалл, предварительно расколов его молотком на более мелкие куски. Процесс оказался тяжелым и длительным, несколько раз Илью сменял Карл Генрихович, давая рукам того немного отдохнуть. В результате, на то, чтобы твердая сера наконец-то превратилась в порошок, ушло без малого четыре часа.

В то время как мужчины с усердием измельчали серу, миссис Флинн успела растопить свиной жир, а затем остудить до консистенции крема. Наконец, оба ингредиента были готовы. Теперь необходимо было тщательно вымерить дозировку одного и другого, и кухонные весы Магдалены здесь оказались как нельзя кстати. Смешав жир и серу в нужных пропорциях, Илья разложил получившуюся мазь по баночкам и устало откинулся на спинку стула.

– Ты молодец, – я украдкой поцеловала его в щеку, а потом начала массировать ему затекшие плечи.

– Главное, чтобы мазь помогла…– протянул он, блаженно прикрывая глаза. – А ты, оказывается, отлично массаж делаешь…

– И это только плечи, заметь, – игриво шепнула я ему на ухо. – Но для остального придется подождать более удобного момента.

– Интригуешь, – ухмыльнулся Илья. – Кстати, можешь вместо массажного масла воспользоваться как раз серной мазью… Ощущения те же плюс лечебный эффект.

– Ну да, – засмеялась я. – А еще весьма специфический запах.

Мы еще некоторое время посидели в кухне, выпили по чашке травяного чая, что приготовила для нас Магдалена, и только потом разошлись по комнатам.

Мазь нужно было нанести перед сном, жирным слоем и тщательно втирая в кожу, и не смывать до следующего вечера, поэтому спать мы ложились в облаке серного амбре.

– И как долго нам придется ею мазаться? – я с отвращением принюхивалась к собственному телу.

– Минимум три дня. Постараемся до перехода в следующий мир вылечиться, – Илья усмехнулся, глядя на мое выражение лица. – Не переживай, я тоже пахну не цветами…

– Это, конечно, небольшое утешение, – вздохнула я, накрываясь одеялом по самый подбородок, – но за компанию вонять все-таки не так обидно…

Илья тихо засмеялся, а потом быстро чмокнул меня в губы:

– Ты мне и вонючкой нравишься…

– От вонючки слышу, – я шлепнула его по руке, которая принялась игриво бродить по моей груди, и добавила, понизив голос: – Сейчас разбудим Карла Генриховича…

– Ты что, не слышишь, как он храпит? – хмыкнул Илья. – Как младенец…

– Храпит как младенец? – я прыснула со смеху.

Илья, поняв, что сейчас сказал, тоже беззвучно захохотал.

И в этот момент храп Карла Генриховича стих, а мы замерли, пытаясь унять свое внезапно вспыхнувшее веселье.

– Теперь уж точно давай спать, – успокоившись, шепнула я и, чтобы избежать дальнейших провокаций со стороны Ильи, демонстративно повернулась к нему спиной. Сзади послышался вздох сожаления, а потом меня по-хозяйски подтянули к себе и пристроили в свои уютные объятия.

«Серый» человек от мэра явился, как и обещал, ровно в полдень. Быстро забрал банку с мазью и инструкцией к ней и тут же удалился. Мы же остаток этого дня также провели в застенках дома миссис Флинн.

Ко вторнику состояние каждого из нас заметно улучшилось, зуд притих, а сыпь стала бледнеть. Магдалена больше не выступала со своими предубеждениями к серной мази и беспрекословно наносила ее по графику, который установил Илья. Атмосфера в доме немного расслабилась, и мы наконец могли поразмыслить о нашей главной цели. До открытия перехода оставалось двое суток, и нужно было придумать, как, во-первых, сказать миссис Флинн, что мы уходим, а, во-вторых, пополнить запасы нашей провизии в дорогу.