— Гениально! — закричал Хованский. — Петька,это кайф! Он приклеится, мы его вырубим, второй откроет на звонок…

— Класс! — воскликнула Даша. — Это мненравится!

— Пожалуй, в этом что-то есть, — кивнулСтас. — Только надо обдумать еще один вопрос.

Все уставились на него.

— Куда мы повезем женщину.

— Сюда! — твердо сказала Ляля. — Куда же еще!Тогда и он… скорее поправится.

— А потом что? — спросил Хованский.

— А потом они уже вместе что-то решат.

— Молодец, Ляля, — улыбнулась ей Даша. — Ты —умница.

— Значит, решено? — спросил Петька.

— Решено!

— В таком случае сейчас расходимся. Я буду готовитьклей, договорюсь с Мишей… Только придется завтра встать ни свет ни заря, чтобыприехать туда пораньше, а то вдруг они сменятся в другое время…

— Сестренка, останемся в Москве? — сказал Стас.

— Конечно, надо будет маме позвонить…

— Круза вызвать? — поинтересовался Кирилл.

— Не стоит, — решил Петька, — нас и такмного.

— А меня возьмете? — попросилась Ляля. — Мнетак хочется…

— Нет уж, ты лучше жди нас! — ответилКирилл. — А то на кого ты его оставишь, больного?

— Кстати, Ляля, ты не знаешь отчества его жены?

— Серафима Ивановна.

— Отлично, не звать же нам ее Симой, — засмеяласьДаша.

И на этом они расстались.

Даша со Стасом медленно брели домой. С реки веяло свежимветерком.

— Стасик, как думаешь, у нас получится? —осторожно спросила Даша.

— Теоретически должно получиться, а что будет напрактике… Черт его знает! Вообще-то у нас иногда самые фантастические вещиполучались… Ведь мы везучие, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!

Заметив Дашкин тоскливый взгляд. Стас тихонько спросил:

— Ты своему папе не звонила?

— Папе? Зачем? — Она притворилась, что не поняла.

— Насчет Юрика.

— Нет, Стасик.

— Боишься?

— Честно?

— Честно!

— Ужасно боюсь.

— Дашка, это страусиная политика! Прячешь голову впесок, как страус, чтобы не видеть неприятностей.

— Ну и пусть я страус.

— Дело, конечно, твое. Но я бы, например, предпочелзнать даже самую горькую правду, чем тешить себя дурацкими надеждами.

— Ты так считаешь?

— Не считал бы — не говорил бы.

— А ты почему злишься?

— Из-за тебя, дуры…

— Тебя меня, что ли, жалко?

— Жалко, ты же не чужая… Хотя мне, например, эту чужуюЛяльку еще больше жалко.

— Да, бедолага, достанется ей. Представляешь себе, якогда с ней только первый раз встретилась, она все твердила: я хочу его найти,я ему нужна. Как чувствовала…

А сама Лялька вовсе не чувствовала себя несчастной.Наоборот! Она и вправду была сейчас необходима своему отцу, хотя он и не знал,что это его родная дочь. Она ощущала себя героиней сериала, только взрослой,сильной, умной… И самоотверженной!

— Лялька, а ты ему все-таки скажешь, что ты егодочь? — спросил вечером Кирилл.

— Скажу!

— Когда?

— Когда он поправится. А может, и не скажу…

— Почему?

— Я сперва посмотрю на его жену.

— И что?

— Если она противная, я не скажу ничего!

— Почему?

— Потому что… Если она противная, она же все испортит…Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул он. — Лялька, ты за этидни здорово повзрослела и поумнела…

— Наверное. Кирка, как ты думаешь, получится у васзавтра?

— Должно получиться. Квитко, он такой…

— Он в Дашу влюблен, да?

— Заметила?

— Ага.

— Давно, чуть ли не с первого класса.

— А она?

— Ну, не знаю… У нее вроде другой парень есть,взрослый… А ты что, на Петьку глаз положила?

— Нет, что… — покраснела вдруг Ляля.

— Зря, ничего не выйдет! Он от Лаври без ума…

— Ладно, пора спать.

— Да, завтра подниматься рано… Будильник дашь?

В половине седьмого к дому на улице Усиевича подкатил синий«Мерседес» Коршуновых. За рулем сидел Миша, студент-медик, рядом с ним Стас, ана заднем сиденье Даша, Петька и Кирилл.

— На всякий случай остановись у соседнегоподъезда, — сказал Петька. — Ага, вон бежевую «восьмерку» видите? Этонашего голубчика тачка. Значит, так, Мига ждет в машине. Я один поднимусь,намажу коврик и буду следить, чтобы случайный человек не приклеился. А выпостепенно, по одному, подтягивайтесь, не стоит привлекать внимание… Синтервалом в пять минут.

— Любишь ты командовать, Петро, — усмехнулся Стас.

Петька счел за благо промолчать. Сейчас не времяпрепираться. Он вбежал на третий этаж, приник ухом к двери. В квартиру все былотихо. В квартире все было тихо. Спят, подумал Петька и принялся мазать ковриксвоим чудо-клеем. Потом намазал дверную речку и поднялся на один пролет.Баночку с остатками клея он спустил в мусоропровод. И тут же к немуприсоединился Кирилл Хованский.

— Ну, что там?

— Да вроде дрыхнут.

Вскоре появилась Даша, а через несколько минут и Стас сэлектрошоковым устройством в руках. Время шло, но никто не являлся менятьохранника.

— Черт, что же это значит? — волновался Петька.

— Скорее всего у них нет какого-то определенного часа,просто приезжают когда могут, — пожал плечами Стас. — И мы запростоможем напрасно тут проторчать.

— Нет! Напрасно ничего не будет! — отрезалПетька. — Ждем еще час, и, если никто не явится, заставим его «восьмерку»орать! Я видел, она у него на сигнализации. Тогда он уж точно выскочит!

— А может, так и сделаем, а? — воодушевилсяХованский. — Дешево и сердито.

— Точно, Петька, — воскликнула Даша. —Все-таки с одним легче справиться, чем с двумя!

— Мне эта идея нравится, — кивнул Стас. — Мыабсолютно ничем не рискуем. На худой конец он просто не выскочит из квартиры…Кстати, окна явно выходят на другую сторону, так что шансы повышаются…