Джейк виновато посмотрел на Мелиссу. Он и без того многое в ее жизни пропустил. А что, если бы он не отправил ее в школу или не стал платить за колледж? Что, если бы не покупал ей книг или не читал на ночь Лонгфелло и Эмили Дикинсон? Его пробрала дрожь, хотя разговор становился все более горячим.

Мелисса поставила свою чашку на стол.

— Знаете, кто вы такой? Вы настоящий сноб. Вы думаете, что, если человек не учился в Оксфорде, он не в состоянии написать пьесу.

Сунир пожал плечами.

— Понятно. Возможно, нужно поблагодарить за это Голливуд. Ваш американский антиинтеллектуализм с радостью выдает подобные заявления, хотя я совершенно точно знаю, что вас никто не станет принимать всерьез, не говоря уже о том, чтобы напечатать какое-нибудь научное исследование, сделанное вами, если у вас не будет степени. Впрочем, это не важно. Чтобы написать те произведения, требовалось если не первоклассное образование, то, по крайней мере, личный опыт плюс умение его записать.

— Вы хотите сказать, что нужно было там бывать, — произнес Джейк.

Мелисса достала мобильный телефон и отвернулась.

— Это просто смешно.

Сунир с извиняющимся видом посмотрел на Джейка.

— Мне очень жаль, что я огорчил вашу дочь, мистер Флеминг. Но правду необходимо сказать.

— Ха! — фыркнула Мелисса.

— Не обращайте на нее внимания, — проговорил Джейк, пожав плечами. — Просто вы поставили под вопрос всю систему ее образования и все то, во что она верит.

— Знаете, все эти предположения заставляют задуматься над тем, умел ли Шекспир читать вообще, учитывая то, как он подписал шесть существующих в природе документов, не говоря уже о том, что он поставил под своим брачным свидетельством крестик.

— Хммм. Об этом никто и никогда не упоминал.

Мелисса больше не слушала их, а увлеченно что-то делала со своим телефоном.

«Интересно, что? — задумался Джейк. — Посылает электронное письмо? Проверяет, сколько у нее денег на счету? Смотрит видеозапись?»

Свой мобильный он оставил в бардачке машины в Беркли, потому что тот годился только для звонков и был устаревшей моделью, которая не работала за пределами Америки. В «Рейтере» ему выдали телефон для рабочих целей, но он отдал его, когда собрался вернуться в Штаты.

Они вышли из кафе через кухню и с радостью обнаружили, что на улице никого нет. Все трое находились в задумчивом (а в случае Мелиссы еще и мрачном) настроении и почти ничего не сказали друг другу на прощание.

— Будьте осторожны, — предупредил Джейк индуса, когда садился в такси. — Если то, что вы рассказали, правда и Льюис пострадал из-за своей книги, вам тоже угрожает опасность.

— Думаете, я этого не знаю? — сердито спросил Бальсавар и быстро зашагал прочь.

Когда они с Мелиссой вернулись в квартиру, она холодно проговорила:

— Я ему не доверяю.

Мысли Джейка путались. Какие еще тайны и сюрпризы приготовил для них этот древний современный город контрастов? И как объясняют эти глубинные литературные споры исчезновение Десмонда Льюиса? Неужели чье-то эго настолько уязвимо, что он — или она — не смогли выстоять перед этой угрозой? Или происходит что-то более изощренное?

К нам идет дурной скиталец…

У. Шекспир. Макбет

(Перевод М. Лозинского)

Блумсбери, Лондон, 7.35 вечера

Вернувшись в квартиру, Мелисса молча подошла к компьютеру и включила его. Вздохнув, Джейк уселся в гостиной и снова взял в руки автобиографию Марка Твена. По крайней мере, теперь он знал, что искать.

Он перечитал предисловие и содержание книги, и, конечно же, там было имя сэра Сидни Ли. А это привело его к тому, что он упускал раньше, — к целой серии глав под названием «Умер ли Шекспир?». Как раз то, о чем говорил Бальсавар. Разумеется, раньше Джейк знал недостаточно, чтобы искать упоминание имени Шекспира, спрятанное среди сочинений на тысячи всевозможных тем, интересовавших разностороннего американского писателя.

— Я нашел записи Марка Твена, посвященные Шекспиру, — крикнул он Мелиссе. — Ты их читала раньше? Называется «Умер ли Шекспир?».

— Нет, не читала.

Твен начал с пояснения того, кого именно он называет «обманщиками»: людей, которые либо сами выдавали себя за тех, кем не являлись, либо кто-то другой выдавал их за таковых.

— Он пишет, что Шекспир был «обманщиком».

— Хорошо ему.

Джейк продолжил читать и наткнулся на упоминание Сатаны, которое привлекло его внимание, и он сделал для себя заметку.

— Он сравнивает Шекспира с Сатаной, — сообщил он дочери.

— Вполне понятно.

«Сатана и Бард?» — удивленно подумал Джейк и стал читать дальше.

Какая любопытная параллель между Сатаной и Шекспиром, учитывая скудость биографических деталей. Это удивительно, уникально, абсолютно неожиданно, нет ничего похожего в истории, в литературе, ничего даже близкого в традиционной трактовке этих фигур. Какое высокое положение они занимают, настоящие небожители — два Великих Незнакомца, две Знаменитые Загадки. Они самые известные неизвестные личности на планете.

Что заставило Марка Твена выступить против Уильяма Шекспира? Да и Десмонда Льюиса? Джейк проглотил конфетку и стал читать дальше: «Я не думаю, что Шекспиру придется освободить пьедестал до 2209 года. Сомнения в нем не могут возникнуть быстро, нужно много времени, чтобы укрепилось недоверие к здоровому и нежно любимому смоляному чучелку… Следовало бы объяснить, что он… всего лишь псевдоним, за которым прятался другой человек…»

— Марк Твен считал, что Шекспир — это псевдоним, — громко сказал Джейк.

— И что с того? Марк Твен — тоже псевдоним.

— Нет, он говорит, что за этим именем прятался кто-то другой.

Мелиссе было явно не интересно, и Джейк вернулся к книге.

Твен продолжал перечислять известные факты: «Для тех, кто не знает, я составлю список событий из жизни Шекспира, которые являются подтвержденными данными — точными, установленными фактами, не вызывающими сомнений.

ФАКТЫ:

Он родился 23 апреля 1564 года.

Его родители были простыми крестьянами, которые не умели читать, писать и даже поставить свое имя на документе.

В Стратфорде, маленьком поселке, который в те времена был захудалым, грязным и глубоко невежественным. Из девятнадцати человек, управлявших городком, тринадцать „ставили пометку“ на важных документах, потому что не могли написать свое имя.

О первых восемнадцати годах его жизни нет никаких сведений. Они представляют собой чистый лист».

Дальше Твен рассказал о женитьбе на Энн Хатауэй, которая была на тот момент уже беременна. Затем: «Дальше идут три очень наполненных года. Занятых актерской игрой. Потом в 1597 году он купил „Нью-Плейс“ в Стратфорде. Прошло тринадцать или четырнадцать лет, в течение которых он составил себе состояние и репутацию актера и управляющего.