– Не уходи… – выдавила из себя я.

– Я здесь.

Одна его рука легла поверх моей на поручень и крепко обхватила его. Затем он сдвинулся назад и толчком вошел.

– Вот я, милая. Я здесь. С тобой. В тебе. Я часть тебя.

Странный трепет волнами распространился от места нашего соития, словно по всему моему телу захлопали крыльями бабочки. Дразнящее, щекочущее, многослойное наслаждение охватило меня. Это было необычно, не похоже ни на что из моего прежнего сексуального опыта.

– Я сейчас кончу, – выдохнула я, теряя способность говорить.

Наслаждение поглощало мое тело, разум и подсознание, и я не желала возвращаться оттуда, куда забралась.

– Да, – он крутанул бедрами, и провернувшийся внутри меня твердый стержень вырвал всхлип из моей груди. – Ты кончишь прежде, чем я закончу с тобой. Ты сожмешь меня, милая Миа, и докажешь, что я владею этим телом. Когда я внутри тебя, есть только ты и я. Так, как это должно быть.

Он вытащил член, а затем резко толкнул вверх. Я заскулила, вновь утонув в тумане вожделения. Обжигающий, горячий разряд электричества заметался по телу, разыскивая выход, возможность выплеснуть скопившееся внутри меня возбуждение.

И вот тут я начала нести бессвязную чушь. Он трахал меня долгими размеренными движениями. И я потеряла контроль. С моих губ полились бессмысленные, разрозненные слова:

– Прошу…

– Во мне…

– Жжется…

– Сейчас…

– Люби…

– Горячо…

– Уэс…

В этот момент Уэс обхватил одной рукой мою талию, а второй что было сил сжал полотенцесушитель у нас над головами, словно решил на нем подтянуться. Привстав на цыпочки, он рывком надвинул меня на свой член. Этот каменнотвердый стержень проник так высоко, раскрыв меня до самой сердцевины, до того заветного уголка, где еще не бывал ни один мужчина. Я рассыпалась на атомы. Оргазм сотрясал меня. Сотрясал в буквальном смысле, потому что я содрогалась вокруг Уэса, словно под ударами тока. Моя киска сжалась, плотно обхватив его член, и Уэс взревел, достигая собственного пика и кусая меня там, где плечо переходило в шею. Острые иглы боли прошли сквозь меня, добавляя горючего к уже бушующему бесконтрольно пожару.

Он доводил меня до оргазма раз за разом, пока я не потеряла им счет. Я знала лишь то, что, когда он перестал меня трахать, вода совершенно остыла и мы оба дрожали. Уэс омыл мое обмякшее тело ледяной водой. Затем он завернул меня в полотенце. Все это время я стояла, привалившись к нему. Ни на что другое я была не способна. Он затрахал меня почти до потери сознания. Мозг отказывался посылать сигналы к конечностям. Все просто застыло, как в сломавшемся автомате.

Когда я почти высохла, Уэс приподнял меня и вытащил из душевой. После этого он откинул покрывало, положил меня на кровать и улегся у меня за спиной. Он вплотную прижался ко мне, а остатки влаги из душа склеивали наши тела, доставляя мне неизъяснимое удовольствие.

Мою шею защекотал его теплый вздох.

– Не хочу оставлять тебя завтра.

Закрыв глаза, я взяла его руку и положила себе в ложбинку между грудями. Ладонь Уэса оказалась рядом с моими губами. Я поцеловала его пальцы.

– Ты должен уехать, – шепнула я, понимая, что он должен это сделать, но от этого еще сильней желая, чтобы он остался.

– Я знаю, – мрачно, но решительно ответил он.

– Но для меня много значит то, что ты не хочешь уезжать.

Мне хотелось, чтобы он знал – эта встреча важна для меня. Все наши встречи важны.

– Ох, Миа, я не позволю тебе разрушить то, что есть между нами.

– Не позволяй. Надеюсь, что в течение следующих девяти месяцев ты будешь напоминать мне о том, что могло бы быть.

Прижав его ладонь к щеке, я попыталась запомнить это чувство. Запечатлеть в памяти, чтобы вечно к нему возвращаться.

– Я никогда не позволю тебе забыть то, чем ты могла бы обладать. То, что тебя ждет.

И после этих слов, свернувшись калачиком в теплых объятиях Уэса, я отбыла в страну снов.

* * *

Солнце, бьющее сквозь открытые жалюзи, ударило мне прямо по глазам, вырывая из блаженного сна. Во сне мы с Уэсом занимались серфингом. Разумеется, во сне я была экспертом в этом деле, хотя в реальном мире едва-едва заслуживала титул начинающей. Мне нужно было вернуться к океану и практиковаться, если я собиралась когда-нибудь достичь уровня Миа из страны снов.

Я медленно пошарила ногой за спиной, но не нащупала ничего, кроме холодных простыней. Мигом проснувшись, я села и взглянула направо. Уэса не было. Там, где он лежал, не осталось ничего, кроме вмятины от головы на подушке и листка бумаги.

Листок он, должно быть, вырвал из моего собственного блокнота, лежавшего на столе.

Я прижала письмо к обнаженной груди и расплакалась. Я плакала об Уэсе, о себе и о том, что могло бы быть. О том, что однажды надеялась назвать своим. Если, конечно, Уэса раньше не присвоит какая-нибудь другая красотка. Но, невзирая на это, я должна была позволить ему жить свободно, пока продолжала свое путешествие. Знать, что Уэс беспокоится обо мне, хочет, чтобы я его помнила, и надеется, что я вернусь к нему – вот и все, что мне было нужно, чтобы выдержать следующие девять месяцев. Но я призывала Уэса жить своей жизнью и собиралась жить сама. Я не могла позволить чувствам к нему помешать тому, чем я занималась, и новому опыту, который обещала себе приобрести.

Я понятия не имела, куда жизнь заведет меня за следующие девять месяцев. Как бы мне ни хотелось отбросить осторожность, послать все к чертям, позволить Уэсу заплатить долг кредитным акулам и бежать к нему, мне надо было разобраться со всем самой. В течение этого года мне предстояло решить, какой путь я выберу на всю оставшуюся жизнь. Быть может, этот путь вел к Уэсу, а, может, и нет. Может, в Калифорнию, а, может, в Томбукту. Неважно, как сильно мое сердце рвалось к Уэсу, мой разум оставался тверд. Я приняла решение. В течение следующих девяти месяцев я собиралась жить для себя, заодно спасая моего папу от него самого.