Она крепко обхватила Ваню за плечи и прижалась губами к его уху.

– Веди себя хорошо, я ж все в отчете напишу, – прошептала она.

– Я тебе отомщу, – пообещал Ваня, не сделав попытку обнять ее в ответ.

Лиля еще раз махнула ему рукой, грустно улыбнулась и в сопровождении доктора отправилась обратно, а Ваня вошел в палату. Та оказалась небольшой, всего на две койки, на одной из которой лежал, отвернувшись к стене, мужчина, а другая пока пустовала. В ногах каждой койки стояла тумбочка, а возле окна расположился стол с одним стулом. Больше в палате не было ровным счетом ничего, даже несчастной раковины. Ваня вдруг подумал, что, если задержится здесь хотя бы на неделю, сам впадет в депрессию. Надо бы разговорить этого психа побыстрее. Эх, Сашку бы сюда! Она бы мигом его загипнотизировала и все узнала. Почему они раньше не подумали?

Когда за медсестрой закрылась дверь, его новый сосед внезапно повернулся к нему, сел на кровати и уставился на него таким взглядом, что Ване стало не по себе. На вид ему было не больше тридцати, и даже сильные залысины не добавляли лет, но вот глаза… Глаза принадлежали глубокому старику: бледно-голубые, как будто выцветшие, они смотрели одновременно на собеседника и куда-то сквозь него, не в потаенные мысли и страхи, а как будто в параллельную вселенную.

– Ты принес с собой голоса? – спросил он.

– Что? – растерялся Ваня.

– Голоса. Они пришли с тобой?

– Н-нет… Не принес я никаких голосов.

Слава заметно расслабился, плечи опустились, а взгляд сфокусировался на Ванином лбу.

– Хорошо, – сказал он. – Значит, мы в безопасности.

Он снова лег на кровать и отвернулся к себе, а вот Ване впервые в жизни захотелось слинять с задания.

18 апреля 2016 года, 13.30

Институт исследования необъяснимого

г. Санкт-Петербург

После тщательного изучения письма, пересланного Анной на его почту, сбора некоторой информации и парочки важных звонков Войтех все-таки вызвал Дементьева к себе, чем тот оказался не слишком доволен. И вообще явился только полчаса спустя.

– На, держи свой отчет! – заявил он, бросив на стол тоненькую папку, которая в связи с почти полным отсутствием веса стремительно проехалась по столу и, если бы Войтех не успел поймать ее, упала бы на пол. Очевидно, в папке этой содержался отчет, которым Войтех третировал подчиненного целую неделю. Точнее, два раза напомнил.

– Что-то он тоненький какой-то, – не удержался он от подначки.

Брови Дементьева улетели к волосам примерно с такой же скоростью, с которой чуть раньше папка ехала по столу.

– А ты что, «Войну и мир» ожидал получить?

– Ну, по крайней мере, хотя бы три исписанных листа, – едва заметно усмехнулся Войтех, заглядывая в папку.

– Ну ты и сволочь! Сам на пляжах и в пансионатах нежился, а мне пиши!

– Странно, раньше я был иностранной скотиной.

– А теперь стал иностранной сволочью, – парировал Дементьев, с размаху плюхаясь в кресло посетителя. – Считай, повысили. Как они тебя, зануду, терпят столько лет?

Теперь Войтех улыбнулся шире.

– За необычные приключения и возможность прикоснуться к сверхъестественному люди еще и не такое терпят. Разве ты не поэтому здесь?

Дементьев выдохнул, но отвечать не стал. Да и что тут ответишь? Даже если скажет, что он здесь, потому что его поперли из Следственного комитета, это все равно будет правдой лишь отчасти, и Дворжак прекрасно это знает. Экстрасенсу не соврешь.

– Зачем позвал вообще? Уж не ради отчета поди.

– Не ради, – согласился Войтех, откладывая папку в сторону. – У нас третий схожий случай.

Маска неудовольствия тут же исчезла с лица Дементьева. Он выпрямился в кресле и с интересом посмотрел на собеседника.

– Где?

– В Москве. Студенка архитектурного сегодня ночью убила двух соседок по комнате, а затем покончила с собой.

– И что, никто ничего не слышал? – недоверчиво уточнил Дементьев.

– Это же общежитие, – пожал плечами Войтех. – Крики и визги никого не удивляют.

– Записка есть?

– Не просто записка. Девушка исписала одной фразой целый лист бумаги. «Они ненастоящие» повторялось раз двести.

Дементьев задумчиво почесал подбородок:

– Знать бы, что это означает.

– Думаю, если бы мы знали, то и причину нашли бы гораздо быстрее, – заметил Войтех. – Я позвонил Ляшину, он пообещал посодействовать. Поскольку убийство совсем свежее, вам дадут осмотреть и место преступления, и тела, и записку.

– Нам? А ты не поедешь? Раз у нас будет возможность все это осмотреть, твои экстрасенсорные способности очень пригодились бы. Глядишь, потрогал бы записку и чего узнал бы.

По лицу Войтеха пробежала едва заметная тень.

– Нет, я останусь здесь, – чуть холоднее, явно пытаясь скрыть волнение, ответил он. – У меня кое-какие дела. Поедете ты и Саша.

Теперь Дементьев удивился еще больше. Вот уже полгода Войтех никуда не отправлял с ним Сашу. Если на возглавляемом им расследовании нужен был медик, ездил Долгов, хоть тот и был не слишком этому рад. Он терпеть не мог выездные расследования, особенно в какой-нибудь глуши без приличных магазинов и гостиницы минимум в три звезды. А уж в Москву так и вовсе должен был поехать Долгов, как и в феврале. Это был его любимый город, у него там осталась очень даже приличная квартира, Дементьев имел возможность лично в этом убедиться. В общем, поездка в Москву с Дементьевым не Долгова, а Саши выглядела крайне нелогично со стороны всегда логичного до зубного скрежета Дворжака. Если только тот не пытался напакостить кому-то из этой тройки. Саше едва ли, остаются он и Долгов. Неужели реально за задержанный отчет мстит?

– Почему не Костя? Ты перестал на меня обижаться? – не удержался Дементьев.

– Я на тебя обижался? – в свою очередь удивился Войтех.

– Ну да. Когда я тебе в сердцах заявил, чтобы ты или Сашку воспитал, или больше ее со мной не отправлял. Разве не поэтому последние полгода со мной ездил только Долгов?

– Ничего подобного.

– Да у тебя это на лбу было написано.

– У меня на лбу никогда ничего не написано.

Дементьев расхохотался.

– Это смотря как читать. Может, Саша или Сидоровы и не могут, а бывший следователь, знаешь ли, и не таких читал.

– Ну хорошо, может, немного и обижался, – сдался Войтех. – Но совсем чуть-чуть. Сейчас же Костя нужен мне здесь, а с Саши я возьму обещание во всем тебя слушаться.

Дементьев собирался ответить, что Сашиным обещаниям грош цена, но передумал. Что-то в выражении лица Войтеха заставило его промолчать. Костя ему был нужен для чего-то определенного, это точно. И это что-то касалось вовсе не работы. О том, что у Войтеха в голове, как и у всех экстрасенсов, которых удавалось обследовать ИИН, а ранее – ЗАО «Прогрессивные технологии», есть опухоль, Дементьев знал. И знал, что именно Константин Долгов за ней наблюдает. Возможно, что-то связанное с этим. И если лица Дементьев читал хорошо, то в психологи никогда не записывался. А ну как начнет расспрашивать, а Дворжак и вывалит на него что-нибудь, что потребует ответов человека с тонкой душевной организацией? Нет, Дементьев всегда знал, когда нужно остановиться.