ни к чему, — попыталась я уйти от ненужного надсмотра. — У тебя наверняка много дел, не хочу тебя утруждать…

— Что за странные мысли, Виктория? Ты — моя дорогая младшая сестра, и я всегда найду на тебя время. Более того, я почту за честь присутствовать на столь важном для тебя мероприятии, как начало соревнования за должность префекта. Вся семья и я лично очень гордимся тобой. Однако если ты хочешь побыть наедине с собой, разумеется, я пойму, — не знаю почему, но у меня от её «пойму» и пронзительного взгляда мурашки по коже побежали.

— В таком случае, с радостью приму твоё предложение, сестра, — сдалась я, решив, что с Ларисой лучше не спорить.

Несмотря на тёплые слова сестры, искренности в них не было ни грамма. По крайней мере, я теперь окончательно убедилась в том, что она просто старалась понравиться тем студентам, которые стояли вокруг нас и внимательно прислушивались к разговору двух принцесс империи. Вот только… Играла Лариса откровенно фальшиво. Пожалуй, ей бы не помешало взять у Лиды пару-тройку уроков.

Пока я думала об этом, мы с Ларисой двинулись в сторону бального зала и сцены. Удивительно, но при виде сестры все ученики послушно расступались в стороны, пропуская её вперёд. Многие даже склоняли головы и делали реверансы, несмотря на то, что в академии подобные знаки почтения по отношению к другим студентам считались неприемлемыми. Интересно, это от уважения или от страха? Как бы там ни было, так продолжалось недолго. В какой-то момент перед нами, словно из ниоткуда, возникла незнакомая мне светловолосая девушка. Более того, по обилию драгоценностей на ней было очевидно, что студентка принадлежала к очень богатому роду. Ещё до того, как она представилась, я смогла предположить, кто это такая. Слишком уж испепеляющими взглядами без стеснения обменивались моя сестра и эта незнакомка.

— Кого я вижу, — по-змеиному улыбнулась нам девушка, чуть ли не оскалив клыки, после чего, демонстративно проигнорировав Ларису, сконцентрировала свой взгляд на мне. — Рада видеть вас, Виктория. Как ваше самочувствие?

— Спасибо, хорошо. Однако у меня имеются некоторые проблемы с памятью. Вы… — сделала я демонстративно длинную паузу.

— София Александровна Шереметьева, префект четвёртого курса в студенческом совете, — ответила она, и затем, словно невзначай, переведя взгляд слегка в сторону от меня, произнесла, как будто удивившись. — Лариса Викторовна. Прошу прощения, что сразу вас не заметила. Слишком уж сильно ваш экстравагантный наряд походит на вешалку у входа. Нетрудно перепутать, — заявила она тоном, пропитанным язвительной желчью, не забывая при этом невинно хлопать ресничками.

— Печально, что вы не узнаёте работу Бризака — известнейшего имперского модельера, — показательно вздохнула Лариса, ничуть не смутившись. — Ну да я не удивлена. Даме особых мыслей, вроде вас, свойственно терять связь с реальностью. Одни только ваши украшения явственно намекают на то, что, к сожалению, вы, София Александровна, одеваетесь по моде позапрошлого века.

— Именитый портной не означает, что его работа обязательно будет хорошей. — И тут я с Софией была абсолютно согласна! — Кроме того, разве не внимание мужчин служит главным показателем того, насколько успешный наряд себе выбрала дама?

— Хотите сказать, что какой-то несчастный, сжалившись, сделал вам комплимент? — поинтересовалась Лариса со всё той же вежливой улыбкой. Правда, сейчас она отдавала лёгким желанием задушить собеседницу.

— Это вы, уважаемая Лариса Викторовна, считаете комплименты единицами. У меня лишь за сегодня счёт перешёл на сотни, — взмахнув веером, София прикрыла лицо, отчего её горящие предвкушением глаза стали ещё более выразительными. — И самыми приятными словами меня одарил наш общий знакомый, Никита Алексеевич Нестеров. Ах, как я могла забыть, — празднуя победу, София сомкнула веер, и мы увидели её светящееся триумфом лицо. — Ведь вы, Лариса Викторовна, страстно хотите стать его суженой. Надеюсь, мои слова вас не расстроили?

— Ну что вы? Конечно, нет, — ответила Лариса всё тем же невозмутимым тоном. Я же тем временем поспешила сделать пару шагов назад. Учитывая то напряжение, что искрилось в воздухе, я бы не удивилась, если бы эти двое кинулись выдирать друг другу патлы прямо здесь и сейчас. — Ведь всем известно, как вы любите приукрашать. Заверяю вас, то, что Никита Алексеевич не отказался стоять рядом с вами во время вступительного слова префектов — это ещё не комплимент.

— Так уж и быть, не стану разрушать ваши иллюзии, Лариса Викторовна. Как-никак, мы ведь родственницы, и я искренне переживаю за вашу судьбу. Прискорбно будет, если господин Нестеров так и не обратит на вас внимания. Провалив столь важное поручение своего отца, вы, скорее всего, будете вынуждены составить партию какому-нибудь виконту. Не знаю, как вы, но я бы такого позора точно не пережила.

— То, что вы только что сказали о поручении, — не более чем беспочвенные сплетни низших аристократов. Прискорбно, что столь уважаемая особа, как вы, ставит себя на их уровень. Или же вы просто вспомнили о желаниях собственного отца? Боюсь, помолвка с виконтом — наименьшее из зол, что настигнет вас, если его высочество Александр не заключит союз с родом Нестеровых, — Лариса провела ладонью у глаз, как будто бы вытираю несуществующую слезинку с ресниц, после чего демонстративно бросила взгляд на часы и продолжила. — Смотрю, мы с вами заболтались. Было приятно побеседовать, однако мы с Викторией кое-куда спешим. Прошу прощения, но я вынуждена закончить нашу замечательную беседу.

— Понимаю, — кивнула головой София, бросив в нашу сторону последний испепеляющий взгляд. — Была рада с вами увидеться.

— Как и мы, — тут же ответила Лариса, после чего кивнула мне головой, мол, пора идти.

— А это правда? — практически шёпотом спросила я у сестры, когда мы уже подходили к сцене. — Отец хочет, чтобы ты соблазнила сына герцога?

— Виктория, не употребляй подобные непристойные слова в культурном обществе. Иначе тебя посчитают сродни простолюдинам, — только и сказала она.

На этом наш разговор с Ларисой был закончен. Конечно, мне хотелось ещё о многом её расспросить, однако я решила не рисковать. Слишком уж злой и взбешённой она была после встречи с Софией. Но всё же интересно… Может ли быть, что мой отец и Александр действительно дали своим дочерям одинаковое задание? Что-то вроде «влюбить в себя Никиту, и тем самым склонить пока что независимый род Нестеровых на свою сторону». Если это действительно