***

Ожидание оказалось самым тяжелым пунктом моего мини плана. Почти пять часов я проходила из угла в угол маминой комнаты, заламывая пальцы и перекладывая фотографии с места на место. Семь драгоценных снимков я разложила на ее постели и изредка поглядывала на них, все еще не веря своей удаче.

Когда за дверью послышались удары каблуков, я заняла выгодную позицию в ее любимом кресле и закинула ноги на огромный чемодан «Луи Виттон».

— Саша? — она удивленно замирает на пороге, но потом зло сужает глаза и почти шипит. — Заявилась? Нам следует о многом поговорить…

— Да, мама, следует, — прерываю ее и улыбаюсь зловеще. — И начну я. Ни помолвки, ни свадьбы не будет.

По маминому лицу я считываю полнейший шок и желание снова вцепиться мне в волосы за проявленную дерзость. Она решительно вонзает свои каблуки в дорогой ковер, направляясь ко мне, но замирает в двух шагах. Медленно поворачивает голову вправо и непроизвольно выпускает сумку из рук с немым вскриком. Воздуха в ее легких явно не хватает, будто ей нанесли точный удар в грудную клетку. Да, мама, это сделала я, а ты меня этому обучила и вынудила!

— Какого… Как ты…

— Он, хотя бы старше меня? — интересуюсь я с заведомо выигрышной позиции.

Я неотрывно наблюдаю за тем, как на ее лице сменяются эмоции. От гневной воинственной маски не осталось ни следа. Ее идеальные губы и подбородок дрожат, а в уголках глаз поблескивают слезы. Еще этим утром она светилась от счастья, затмевая всех вокруг.

— Это не то, что ты думаешь…

Ее голос утрачивает все краски, и я чувствую, что она вот-вот осядет на пол от этого потрясения.

— Это как раз то, о чем я думаю, мам, — чеканю я и гордо поднимаюсь с места. Пытаюсь уловить ее взгляд, но она продолжает в панике шарить глазами по уликам своей измены. — Не переживай, у меня много копий. Папе будет на что взглянуть.

— Как ты так можешь… с матерью?

— Так же, как мать смогла с дочерью, — выплевываю ей в лицо. — Мы с тобой во многом похожи, я никогда не отступлю от намеченной цели. Даже, если нужно пройтись по головам и чувствам других!

— Ты не станешь разрушать нашу семью! — ее трясет от смешанных чувств, но не этого ли я добивалась?

— Это сделаешь ты, если не отменишь свадьбу, — с полной уверенностью в голосе констатирую я. — Это цена моего молчания.

— Но это невозможно! — сбивчиво тараторит она с мольбой в глазах. — Столько денег потрачено на организацию, и твой отец уже готовится к объединению компаний… Переговоры, документы, акции… Помолвка уже через неделю!

Кажется, она на секунду забывает о своем плачевном положении и включает свой строгий тон голоса. Но я остаюсь непреклонна. В этой войне ей не выиграть в любом случае.

— Моя свадьба важнее того, что ты мутишь с малолеткой? Уверена? Тогда в нашей семье будут сразу две несчастливые женщины…

— Саша, Сашенька! — прерывает мама и всё-таки оседает на пол, судорожно вцепляясь в мои колени. — Ты еще так много не понимаешь! Я не могу отменить свадьбу, но и ты не разрушишь нашу семью. Я прошу тебя, не надо! Папа ни за что не простит меня! Выгонит без гроша! Прошу, не надо, доченька!

Я улыбаюсь как безумная, ощущая, как ее слезы пропитывают ткань штанов на моих ногах. Совсем на мгновение мне становится ее жаль, но я вспоминаю с какой силой материнские руки, предназначенные для любви, тащили меня за волосы. Как они топили меня в собственных слезах и воде. Вспоминаю, с каким холодом в голосе она выносила мне приговор и с каким безразличием наблюдала за моей болью от безысходности.

Нет, все же, мне её не жалко. И пускай, я стану самой ужасной дочерью на земле. Она всегда была плохой матерью и не стыдилась этого.

— Нет, мама, — цежу я, сдерживая предательские слезы. — Смотри, что ты сделала с нашей семьей… Со мной. Я ненавижу тебя даже больше чем отца, и поэтому плевать я хотела, если эта семья развалится! Она начала крошиться на куски еще пять лет назад, когда ушел Ник. Это также было твоих рук дело, помнишь? Ты хладнокровно лишила меня брата, а я не могла заступиться. Была слишком маленькой и наивной, верила тебе, любила… Но сейчас все изменилось. Я выросла и не дам испортить мне жизнь, пускай и таким грязным методом. Мне плевать, слышишь?!

Все эти слова вылились из меня мощным оглушающим штормом вместе с неконтролируемым потоком слез. Все то, что я давно хотела ей сказать, но не могла заставить слышать. Но в данную минуту она вынуждена слышать и решать, что ей по настоящему важно. Свадьба и благополучное, по ее мнению, будущее дочери или же сопливый любовник.

И я могу предугадать ее выбор со стопроцентной точностью.

День в колледже проплывает словно в тумане. Не знаю, как я нашла в себе силы высидеть все пары, ни разу не заплакав. Грудная клетка будто находилась в тугих колючих тисках, и каждый мой вдох отдавал острой болью и резью в глазах.

Когда я чувствовала себя паршиво, то рядом всегда была Виви и Софи. Только теперь одна из них не хочет иметь со мной никаких дел, а на другую я злюсь слишком сильно, чтобы видеть. Поэтому учеба стала единственным выходом, чтобы не позволить себе утопиться в слезах окончательно.

— Саша, вот ты где! — в мое плечо впиваются острые ногти Софии, и мне приходится обернуться. — Я не могла вчера к тебе дозвониться и даже приезжала утром, но тебя не было дома. На звонки ты тоже не отвечаешь. Что случилось? Ты меня игноришь?

По ее всклокоченному виду, можно понять, что она действительно волновалась, но я не особо горю желанием с ней общаться. Свежие воспоминания о грубых руках на моем теле не дают этого сделать. Косвенная вина лежит на ней.

— Эй, ты чего, Саш? — она застывает на месте в полном непонимании, растерянно хлопая пушистыми ресницами.

Неудивительно. Мой внешний вид и отсутствие макияжа привели в недоумение как минимум десяток человек сегодня, а для остальных я и вовсе стала «новым лицом». Еще бы! Всегда идеальная во всем Саша Ветрова приперлась на занятия чуть ли не в пижаме и тапочках.

— Была занята сначала с Чейсом, которого ты мне подсунула, а потом с Рейном. Один меня едва не изнасиловал, а другой спас. Было как-то не до звонков, знаешь ли…

Отвечаю ей бесцветным голосом и готовлюсь развернуться, но подруга вцепляется в мои предплечья с новой силой. Почти встряхивает.

— Ты не прикалываешься? — ошарашенно восклицает она, но встречается с моим потухшим взглядом. Замирает и осознает, что я серьезна как никогда. — Саш, я не думала, что все так получится! Почему ты мне не позвонила?!

— А я должна отчитываться? Смартфон остался в той грязной дыре, куда меня приволок твой урод Чейс, — почти рычу я и вырываюсь из ее рук.

— Почему сразу «мой»? — недоумевает подруга, вытягиваясь как струна. — Я же не знала, что все так произойдет! Большие деньги должны были держать его в узде…