– Сейчас начнется, – с каким-то мрачным предвкушением произнес он.

Около полуминуты ничего не происходило: цеппелин маневрировал, лениво переваливаясь с боку на бок, за прямоугольной прорезью амбразуры проплыло несколько белесых облачных клочков, под которыми все так же неторопливо полз вдаль морщинистый, изборожденный ущельями горный массив.

Внезапно ожил пулемет где-то в дальнем конце орудийной палубы, его перестук тут же подхватил второй, отсек мгновенно заполнился едким и горьковатым пороховым дымом. Эрдман, до этого с прищуром вглядывавшийся в даль сквозь прорезь амбразуры, вдруг оперся на пятки и медленно, сопровождая стволом какую-то невидимую Диме цель, нажал на спусковую скобу.

«Тах-тах-тах-тах-тах-тах!» – забился в конвульсиях «Заг-Зольдер», толчками засасывая в свое чрево поблескивающую на солнце патронную ленту. На жестяной пол со звоном посыпались гильзы. Скорострельность орудия, конечно, оставляла желать лучшего, и в условиях скоротечного воздушного боя медлительный «Заг-Зольдер» заметно уступал противнику, вооруженному более совершенным пулеметом. Однако «Фальтсхеттельмарк» был оснащен восьмью «Зольдерами» – по четыре с каждого борта орудийной палубы, поэтому невысокая скорость стрельбы с лихвой компенсировалась количеством стволов.

Наступила тишина, длившаяся около минуты, затем раздалось несколько очередей с противоположного борта, и дирижабль вновь начал выполнять разворот. А спустя еще мгновение затарахтел пулемет рядом с Димой. Чуть приподнявшись на колене, он мельком выглянул в амбразуру, пытаясь увидеть, куда целится стрелок. Сначала Дима не сумел различить решительно ничего, за исключением клубящихся над горными вершинами громад белоснежных кучевых облаков, а потом все-таки рассмотрел приближавшуюся к цеппелину цель.

Самолет был маленьким, по всей видимости, одноместным. Два расположенных друг над другом матерчатых крыла, ажурный открытый фюзеляж и киль, похожий на рыбий хвост. Самолетик вел себя в воздухе неустойчиво: его покачивало и подбрасывало в переменчивых воздушных потоках. Судя по всему, диковинный летательный аппарат не был вооружен, однако его пилота это ничуть не смущало: он старался приблизиться к цеппелину, все время оставаясь в его мертвой зоне, не простреливаемой с палуб. Вероятно, летчик пытался подобраться к дирижаблю поближе с целью определить, везет ли он бомбы либо десант.

Вновь застучал пулемет Эрдмана, и в нос Диме ударил едкий пороховой запах. «Заг-Зольдер» размеренно втянул в себя остатки ленты из железного короба, выплюнул в небо несколько ярких, точно молнии, огненных стрел и затих, из дульного среза потянулась в амбразуру тонкая струйка дыма. Его смолкшую было песню тут же подхватил соседний пулемет.

– Трассеры! – крикнул прямо в ухо Диме Эрдман, пытаясь пересилить стрекот сразу нескольких стволов. – Последние десять патронов в укладке – трассеры! Увидел пламя – бежишь за следующим коробом! Понял? Быстро, быстро!

Дима кивнул, поднялся на ноги и, подхватив пустой короб, бросился к бункеру с боеприпасами. Сейчас он хорошо понимал, почему палуба дирижабля имеет ребристый настил: «Фальтсхеттельмарк» вновь начал маневрировать, и на гладком полу он попросту не сумел бы удержаться на ногах. Впрочем, в некоторых случаях даже такая предусмотрительность конструкторов не способна спасти ситуацию: Дима уже успел бросить в распахнутую дверцу арсенала пустой короб и извлечь оттуда полный, когда палуба неожиданно ушла из-под ног, и он покатился кубарем, больно приложившись головой о пулеметную треногу. Из глаз брызнули искры, тяжелый короб больно ударил по ноге.

– Твою мать! – в сердцах выругался Дима, хватаясь за ушибленное колено.

– Ты в порядке? – склонился над ним пулеметчик соседнего расчета. – Встать сможешь?

– Да, спасибо, все нормально, – кивнул он, пытаясь подняться на ноги. И вдруг осознал, что только что разговаривал с незнакомым пулеметчиком по-русски.

– Земляк! – хлопнул его по плечу тот. – Ну надо же, земляк! Ты-то тут какими судьбами?

– Митто! – тут же донесся до него окрик Эрдвина. – Ты там заснул, что ли? Тащи патроны!

Кивнув своему новому знакомцу, Дима перехватил поудобнее короб, кое-как доковылял к своей турели, торопливо откинул крышку и принялся перезаряжать пулемет. Мотор вражеского самолета пел где-то уже совсем близко, его высокое комариное жужжание было легко различимо на фоне басовитого гудения тяжелых и мощных машин цеппелина.

– Давай же, давай быстрее! – торопил его Эрдман.

Наконец лента послушно заняла свое место, и пулемет вновь включился в игру, на пол золотистой лавиной хлынули гильзы. Воспользовавшись секундной передышкой, Дима выглянул в амбразуру, не забывая следить за тем, чтобы патроны поступали в механизм заряжания без перекосов.

Аэроплан появился в пределах его видимости неожиданно – он летел, покачиваясь, чуть ниже и сзади, там, куда не доставал огонь пулеметов дирижабля. Самолет был так близко, что Дима даже смог рассмотреть пилота в открытой всем ветрам кабине: черный кожаный шлем, огромные, закрывающие половину лица лупоглазые очки, намотанный на шею светлый шарф. Несмотря на все попытки отогнать его прочь, аэроплан некоторое время держался на небольшом расстоянии от цеппелина, а затем летчик, видимо, выполнив свою задачу или просто поняв, что у него заканчивается топливо, заложил вираж, уводя машину в сторону. Еще секунда – и он скроется внизу, затеряется среди укрытых облаками горных вершин. Однако в этот самый момент туго обтянутые материей крылья легкой машины попали в восходящий воздушный поток. Самолет качнуло, подбросило вверх, и он натолкнулся на льющийся с борта «Фальтсхеттельмарка» водопад пуль. Раздался оглушительный треск, брызнули в разные стороны мелкие обломки, самолет клюнул носом и тут же налетел на очередь, прицельно выпущенную Эрдманом.

– Есть! – радостно закричал тот, словно ребенок, сумевший быстрее одноклассников взобраться по гимнастическому канату. – Готов!

Дальнейшее развитие событий заняло считаные секунды: аэроплан, задрав в небо рыбий хвост, лениво повернулся несколько раз вокруг своей оси, а потом хрупкие крылья просто сложились, и летательный аппарат камнем рухнул вниз. Эрдман победно взглянул на своего напарника:

– Отличная работа, Митто! Мы сделали его, парень!

Дима лишь устало кивнул. Теперь ему предстояло разрядить пулемет, смотать остаток ленты и убрать рассыпанные по всей палубе гильзы в специально предусмотренное для этой цели жестяное ведро. Что ни говори, а у первого номера пулеметного расчета были в этом отношении кое-какие преимущества.

– Как нога? – услышал Дима позади знакомый голос. Говоривший по-русски пулеметчик – коренастый и смуглый, похожий на цыгана парень с копной растрепанных темно-русых волос – разглядывал его с явным любопытством. – Меня, кстати, Лехой звать. Но все здесь называют меня Алекс.

– Дмитрий, – пожал он протянутую ладонь, – но местные зовут меня Митто.

– У тебя когда вахта? Заканчивай тут с делами и беги в жилой блок, мы там с парнями в «квот» играть будем.