— Нет, — покачала головой Мейсон.

У него перехватило дыхание.

Он остановится. Если придется, он это сделает. Это может убить его, но…

— Вернемся в кресло, — шаловливо сказала Мейсон, и Дэнил мгновенно успокоился.

— Это не повод для смеха, — проворчал он, пытаясь сдержать улыбку.

— Напротив, ваше высочество. Я поняла, что это единственный верный способ управлять вами.

— Я не стану подчиняться ни тебе, ни кому-либо другому.

— Нет? Тогда как насчет «осторожного обращения»?

Ее рука скользнула между ними, и он поймал ее запястье. Он не мог позволить ей прикоснуться к нему. Его тело горело огнем с тех пор, как они вошли в комнату, и он не хотел опозориться, как зеленый юнец. Их взгляды встретились. Дэнил понял, что проиграл, и опустил ее на свою восставшую плоть, погружаясь в теплый, влажный жар ее тела.

Время остановилось. Ее дыхание вырывалось из легких, посылая каскады дрожи через его собственное тело. Она обвилась вокруг него, а он глубоко вошел в нее, и они соединились сильнее, чем он мог себе представить. Но постепенно его желание стало нетерпеливым, беспокойным. Он задвигал бедрами. Мейсон подстроилась. Ритм становился все стремительнее, закручивая пружину возбуждения, пока они оба не содрогнулись в бурном оргазме.

Мейсон проснулась от шума льющейся воды. Отказываясь открывать глаза, она вытянула руку и, не обнаружив Дэнила рядом, быстро села в кровати. Часы показывали три. Интересно, дня или утра? Солнечный луч, пробившийся сквозь занавески, подтвердил ее подозрения, и она потянулась, ощутив приятную истому в теле. Мейсон потрогала кончиками пальцев припухшие от поцелуев губы. Они провели волшебную ночь. А что теперь? Она снова почувствовала себя одинокой и неуверенной. Мейсон услышала, как Дэнил вышел из душа, но в спальню не вернулся.

Она завернулась в шелковую простыню и заглянула в ванную. Никого. Мейсон заметила вторую дверь. Очевидно, Дэнил через нее и вышел.

На стене в ванной висело огромное зеркало. Мейсон уронила простыню, которая растеклась у ее ног шелковистой лужицей, и, обнаженная, встала перед зеркалом. Маленькие красные пятна страсти там и здесь красовались на ее бледной коже, и она провела по ним пальцами, прослеживая путь, который его губы и руки прошли прошлой ночью.

Это ее тело, подтянутое и закаленное тяжелой работой на ранчо. Она никогда особо о нем не задумывалась. И теперь гадала, что же видит Дэнил, когда смотрит на нее. Неужели она для него всего лишь неотесанный жокей, с которым он флиртовал много лет назад? Нет. Она не могла лгать самой себе. Благоговение, истинная страсть, которую он проявил к ней прошлой ночью, что-то изменили между ними. Прошлой ночью он освободил ее от горя, показав, как принять любовь, а не бороться с ней. Но могла ли она сказать то же самое о своих чувствах к Дэнилу?

Она отвернулась от своего отражения в зеркале, не зная, что увидит в собственных глазах, и шагнула в самый роскошный душ, который когда-либо видела. Она наслаждалась ощущением горячей воды, бьющей по ее коже, нежным, пахнущим розами гелем для ванны, разглаживающим ее тело и небрежно стирающим следы, оставленные Дэнилом. На мгновение она пожалела, что утратила его запах, ощущение его присутствия.

Она знала, что не сможет вечно прятаться в душе, но тепло и пар так расслабили ее, что не хотелось уходить. Снаружи ее ожидала неизвестность, а здесь было хорошо.

Наконец она все-таки выключила воду и растерлась одним из грубых полотенец, которые, как она помнила, любил Дэнил.

Вернувшись в спальню, она поняла, что ей нечего надеть. Платье было безнадежно испорчено.

Она с виноватым видом заглянула в гардероб и вынула джинсы, кожаный ремень и белую рубашку. Надев все это на себя, она отправилась на поиски босоножек. Почему-то ей было важно их найти. Мейсон обнаружила их у кресла, надела и, распрямившись, уловила свое отражение в окнах. Как ни странно, но она выглядела «в тренде», как сказала бы Франческа.

Она застыла, увидев Дэнила позади себя в мерцающем отражении окна.

— Мы должны вернуться в Арам, — спокойно сказал он.

Она сдержала слова, вертевшиеся на кончике языка. Она собиралась поблагодарить его. Сказать ему спасибо за то, что он заставил ее взглянуть в лицо прошлому. Спасибо ему за то волшебное время, которое он подарил ей. Спасибо за то, что он заставил ее, пусть даже всего на несколько часов, почувствовать, что она снова принадлежит ему. Но вдруг представила себя принцессой в пустом замке, выходящем в открытое море, и слова застряли в горле.

Он совершил колоссальную ошибку. Он думал, что они поговорят и разрешат все проблемы, которые связывали его с прошлым. Он думал, что, переспав с ней, сможет избавиться от нее раз и навсегда. Он хотел совершить тотальную перезагрузку и жить дальше своей жизнью. Но Дэнил ошибался. Вместо этого он просто разжег костер былой страсти и понял, что не сможет расстаться с Мейсон никогда.

Усилием воли он сосредоточился на управлении вертолетом. Мейсон тоже молчала, занятая своими мыслями.

Только приземлившись на вертолетную площадку дворца в Араме, он перевел наконец дух. Он заглушил двигатель, отстегнул ремень безопасности и повернулся к Мейсон, но она вынырнула из вертолета и быстро направилась к ожидавшему ее помощнику. Он наблюдал за ее грациозной походкой и представить себе не мог, что она считает себя неотесанной австралийкой из глубинки. Даже когда они впервые встретились, она уже обладала природной грацией. Мейсон напоминала ему молодую чистокровную кобылку: все мускулы напряжены, глаза широко распахнуты, но смотрят с недоверием, словно в ожидании опасности, и никого к себе не подпускает. Боль, которую она носила в себе, была связана не только с потерей ребенка. Она имела более глубинный характер.

И в этот момент он понял, что она никогда не будет принадлежать ему по-настоящему, пока не преодолеет эту глубинную боль. И хотя он ненавидел саму мысль о том, чтобы вскрыть эту рану, он это сделает. Потому, что ему это было необходимо. Потому, что она нуждалась в нем. Потому, что, если уж на то пошло, Дэнил любит ее и никогда не переставал любить все эти годы.

Она исчезла в лабиринте дворцовых зданий, а он едва сдержался, чтобы не броситься следом. Его помощник шел рядом с ним, как будто понимая тщетность попыток привлечь внимание хозяина.

— Сэр, есть срочные сообщения…

— Не сейчас.

— Но, сэр…

— Я же сказал, не сейчас.

Дэнил увидел, как Мейсон снова появилась в дворцовом саду. Вечеринка продолжалась. Кто-то из гостей играл в крокет на лужайке, другие собрались вокруг столов, уставленных напитками и канапе. Он различил фигуры Димитрия, Антонио и их партнеров, а потом заметил, как его мать подошла к Мейсон.

Дэнил быстро наметил план действий и направился в ту сторону, откуда доносился громкий смех той, которую он искал.