За время его отсутствия Ирина подстриглась и покрасила волосы светлыми перьями. Спросила, нравится ли Максиму ее новый имидж. Он заверил жену, что все очень хорошо. У Ирины как раз случились месячные. Она объявила об этом страдальческим тоном: голова болит, секс отменяется. Максим изобразил сожаление на лице, но в глубине души обрадовался. Впервые за эти годы он смотрел на Ирину глазами постороннего наблюдателя. По-прежнему находил ее эффектной, привлекательной, но влечения к ней не чувствовал. Словно никогда не было их бурных ночей. Безжалостная насмешка судьбы: всю жизнь стремился забыть Евгению и полюбить Ирину, а получилось все с точностью до наоборот. Смотрел и изумлялся, насколько чужими они с женой стали друг другу, даже говорить после разлуки толком было не о чем. Конечно, кроме детей. Половину жизни прожили вместе, а как будто все произошло в каком-то другом измерении.

На прощание Ирина сказала, что приедет в Москву обставлять квартиру. Максим, зная вкус жены, сморщился, как от зубной боли, и доходчиво объяснил: квартира, по сути, выполняет функцию его кабинета. Розовые кружевные занавески, аляповатые обои и золотые дверные ручки там не нужны. Ирина надулась и поинтересовалась его планами на будущее: собирается ли Максим перебираться в Москву? Если да, стоит подумать о жилье для семьи. Он ведь не может вечно курсировать между Москвой и Питером. Максим пообещал просчитать все варианты и решить вопрос к лету. Ирина скривилась: почему так долго? Максим отрезал, что подобные вещи в один день не решаются. Что вообще она понимает в делах? Сидит дома, вот и пусть дальше сидит и ни во что не вмешивается. Ирина помрачнела, сердито поджала губы, но спорить не стала.

Всю обратную дорогу Максим думал: стоит ли сохранять видимость их союза с женой перед детьми, если чувства ушли безвозвратно? Понимают ли Анютка и Васька, что родители давно чужие друг другу, как соседи в коммунальной квартире? Каким примером для них послужит это равнодушное сожительство? Да, они с Ириной не скандалят, не устраивают разборок в итальянском стиле. Но и не держатся за руки, не придумывают смешные ласковые прозвища… Рано или поздно дети вырастут и уйдут строить собственную жизнь, делать свои ошибки. И что останется ему, Максиму? Терзающие душу воспоминания и бесконечное сожаление о том, что счастье было так возможно?

Он думал и не находил ответа. Все было слишком сложно, гораздо сложнее, чем большой бизнес.

* * *

– Не волнуйтесь. Все будет хорошо. – Максим проводил до двери своего кабинета невысокого человечка в дорогом сером костюме с напряженным лицом такого же цвета, испещренным паутиной морщин, ободряюще похлопал посетителя по плечу.

– Обещаете? – с надеждой переспросил посетитель, и морщины его стали потихоньку распрямляться, а лицо приобрело нормальный оттенок.

– Даю слово, – серьезно подтвердил Максим.

– Спасибо вам, Максим Петрович. – Серый человечек схватил Максима за руку и долго ее тряс.

– Пока не за что. – Максим приподнял уголки губ в сдержанной улыбке. – С вами свяжутся в ближайшее время. До свидания.

– До свидания! – воскликнул посетитель, открывая задом массивную дверь. – Спасибо. До свидания, – повторил он уже по ту сторону порога и бережно затворил за собой дверь.

Максим выждал некоторое время, затем приоткрыл дверь, выглянул в коридор, убедился, что приемная пуста, набрал знакомый номер. Голос на том конце провода с металлическими нотками ответил кратко, по-военному:

– Слушаю.

– Сергей Сергеевич? Добрый вечер. Максим Протасов вас беспокоит.

– А… – Голос потеплел. – Здравствуй, Максим, как дела?

– Хорошо. А ваши?

– Благодарю. Тоже неплохо. Что ты хотел, Максим? – перешел к делу Сергей Сергеевич.

– Человечек один просит обеспечить безопасность бизнеса, – коротко сообщил Максим. – Проблемы у него возникли.

– Серьезный человечек? – осведомился собеседник.

– Вполне.

– А что за бизнес?

– Бензин. – Максим немного помолчал. – Он вам сам все подробно расскажет.

– Хорошо, с ним свяжутся, – согласился собеседник. – Диктуйте данные.

Максим зачитал вслух все, что было написано на визитке просителя. Затем, помедлив, добавил:

– Сергей Сергеевич, у меня к вам еще одна просьба личного характера. Мне нужно досье на одного человека.

– Что именно ты хочешь знать? – профессионально насторожился чекист.

– Все, – коротко сказал Максим. – Записываете? Щербинин Антон Валерьевич, 1961 года рождения.

– Какие-то проблемы с ним? – уточнил Сергей Сергеевич.

– Нет, все нормально. Это личное. – Максим не хотел распространяться. – До свидания, Сергей Сергеевич. Был очень рад вас услышать.

– Всех благ, – ответил собеседник и отключился.

Какое-то время Максим сидел, облокотившись о стол, смотрел в окно, собирался с мыслями. Яркое морозное солнце отражалось от окна здания напротив, но не могло пробиться сквозь тонированное стекло кабинета. Правильно ли он поступает? Врага надо знать в лицо. Соперника – тем более. Информация никогда не бывает лишней. А дальше – видно будет.

* * *

В свою новую квартиру на Остоженке Максим запустил дизайнера, в двух словах объяснив, что хочет делового минимализма без дурацких наворотов. Евгения на Остоженку ехать наотрез отказалась – дом, в который будут приезжать жена и дети, не место для свиданий. Для встреч Максим снял отличную двушку недалеко от центра, куда Евгении было удобно добираться и от дома и с работы. Одна комната – спальня, другая – кабинет. Ожидая друг друга, оба частенько коротали время за компьютером. Однажды Максим целый час ждал, пока Евгения, развернув ноутбук, утрясала какие-то дела, и попросту заснул. Очнулся от прикосновения ее теплых губ.

– Наконец-то! – прошептал он. – Иди сюда.

– Спасибо тебе, – улыбнулась Евгения.

– За что? – удивился он.

– За то, что принимаешь меня такой, какая есть, со всеми моими заморочками и тараканами, – ответила она.

– Все правильно. Мужики уходят, бизнес остается, – поддразнил ее Максим. – А ну, быстро раздевайся – и в койку!

– Раскомандовался… – В ее голосе послышалась тихая нежность. Или только послышалась? Пальцы медленно расстегивали блузку.

– Дай помогу, – сказал Максим и нечаянно оторвал пуговицу.

– Что ты наделал? – пожурила Евгения. – Это же блузка от Сен-Лорана!

– Ну и брось ее в помойку, – надул губы Максим. – Нечего какому-то Сен-Лорану моей любимой девушке кофточки дарить!

Евгения покатилась со смеху.

– Ты правда не в курсе, кто такой Ив Сен-Лоран? Или ты шутишь!

– Могу сказать совершенно точно: нефтью он не торгует, – остался нарочито серьезным Максим.