В этот момент ее сестры и леди Фенвик вошли в комнату.

Уилл прошел вперед, чтобы приветствовать дам. Джессика выглядела великолепно в темно-красном — это был самый любимый ее цвет — роскошном платье, модные рукава которого поражали пышностью буфов. Серена оделась чуть более строго — в серое с голубой отделкой. Уилл обменялся с ней искренней улыбкой — когда все недоразумения разрешились, они стали с ней добрыми друзьями, после того как разорвали помолвку.

Беатрис, леди Фенвик, молодая миловидная вдова, выглядела печальной. Уилл хорошо ее понимал. Муж ее, умерший всего несколько месяцев назад, отличался крутым нравом и тяжелой рукой, и она все еще не оправилась от его издевательств. Одетая в черный шелк, она держалась сдержаннее, чем две другие леди.

Серена с задорной улыбкой обратилась к Мег:

— Мы с Беатрис поспорили, сколько приглашений на танец получит сегодня Джессика. Хочешь присоединиться?

— Я даже не берусь предположить, — сказала Мег сердечно, но без того возбуждения, как у ее сестер.

Джессика уперла руки в бока и высоко задрала нос.

— Я буду танцевать только с красивыми мужчинами. Невзрачные пусть даже не рассчитывают, потому что я им откажу.

Леди Фенвик улыбнулась, что с ней случалось не часто.

— Значит ли это, что мы должны пересмотреть наше пари, Джессика? Несколько джентльменов пригласят тебя на танец, а сколько красивых джентльменов попросят тебя станцевать с ними? Но не слишком ли субъективным будет подход в таком случае? Кто будет решать, достаточно ли красив тот или иной мужчина, чтобы его учитывать?

— Конечно же, я, — заявила Джессика. — Кто же еще?

Серена насмешливо фыркнула:

— Они все будут красивы. После твоих дурацких выходок в прошлом сезоне сомневаюсь, что у кого-либо из некрасивых хватит духу пригласить тебя.

— Ну что ж, мне необходимо кого-то выбрать, знаешь ли. Мне уже девятнадцать, и я не становлюсь моложе. Того и гляди останусь в девицах. — Джессика прищелкнула пальцами для выразительности.

Мег и Серена застонали, затем переглянулись, удивленные своей одновременной одинаковой реакцией, и рассмеялись. Вернее, Серена рассмеялась, а Мег лишь слабо улыбнулась. Прищурив глаза, Серена посмотрела на младшую сестру.

— Следи за собой, Джессика. Ты здесь среди старых склочниц.

— Вовсе нет! — Джессика обвила рукой талию леди Фенвик. — Беатрис всегда со мной.

Серена возвела глаза к небу, а Мег серьезно сказала:

— Ну ладно, я никогда не считала себя старой девой, но, видимо, так оно и есть. — Она нахмурилась. — Теперь об этом нечего думать.

Джессика и Серена посерьезнели.

— Мы всегда думали, что ты первая выйдешь замуж, Мег, — сказала Серена.

Уилл тяжело вздохнул. Он тоже думал, что она первой из сестер Донован пойдет под венец. Он ожидал, что она выйдет за него.

Мег пожала плечами и улыбнулась, но уныние так и не покинуло ее глаз.

— Ну что ж, судьба имеет обыкновение распоряжаться по-своему, разве нет?

В этот момент в гостиную вошел Стрэтфорд и объявил дамам, что пришло время отправляться. Сестры обнялись на прощание, и Серена поцеловала Уилла в щеку, наказав ему присматривать за ее сестрой, пока их нет. Уилл бросил взгляд на Стрэтфорда, подав ему глазами знак, что им нужно поговорить. Стрэтфорд коротко кивнул, и все они тут же упорхнули, блистая, как положено людям их возраста и положения, оставив после себя оглушающую тишину.

Некоторое время Мег и Уилл молча смотрели на закрывшуюся дверь, наконец Мег сказала:

— Уже темнеет.

Огонь в камине ярко пылал, однако она обошла комнату, зажигая канделябры на стенах.

Закончив, она вернулась к Уиллу.

— Вам нет необходимости оставаться здесь. Мы с Джейком прекрасно обходимся одни. У лорда Стрэтфорда в доме бессчетное количество слуг. Честно говоря, даже не представляю себе, где он всех их держит.

Уилл встретился с ней взглядом. Ему тревожно было оставлять ее с Джейком одних этим вечером, были тут слуги или нет. К тому же и день этот выдался слишком долгим — длиннее, чем он ожидал, — и он страшно соскучился по Мег.

— Я остаюсь.

Тут раздался стук в дверь, и вошел лакей.

— Ужин подан.

Мег кивнула, затем, сжав ладони перед собой, спросила:

— Вы голодны?

Уилл весь день ничего не ел со времени почти не тронутого завтрака.

— Ужасно.

Когда они направились к двери, он искоса взглянул на Мег и спросил:

— После ужина не сыграть ли нам в криббидж?

— Звучит заманчиво. Мне всегда нравился криббидж.

— Я помню, — произнес он с грустной улыбкой.

Она была так прекрасна в своей скромности и внезапном смущении. Боже, как он хотел ее! Как могло так случиться, что он никогда не желал другую женщину так, как хотел ее?

Она была для него всем. Хотя она почти ничего не рассказывала ему о прошедших годах и так сильно изменилась во многих отношениях, она по-прежнему оставалась единственной, ни с кем несравнимой.

Когда-то она тоже его хотела. А сейчас? Если она и хочет его, то никак этого не показывает.

Нет, это не совсем так. Когда он поцеловал ее в ту ночь в гостинице, она тоже поцеловала его в ответ. Она не отшатнулась, не оттолкнула его. Она обвила его руками и поцеловала. Так же жадно, как он целовал ее.

Без сомнения, это кое-что значит, в особенности когда исходит от такой сдержанной, уравновешенной и замкнутой женщины, как Мег.

Они пришли в столовую, где ужин уже ждал их. Они ели и пили, изредка переговариваясь. Хотя столовая была просторной, рассчитанной по меньшей мере на двадцать человек, слугам каким-то образом удалось создать атмосферу интимности. Высокая ваза, наполненная нарциссами и тюльпанами, отделяла их часть стола от остального. Свечи в хрустальных подсвечниках заливали золотым светом пространство вокруг них, тогда как остальная часть комнаты утопала в полутьме.

Уиллу было хорошо здесь, рядом с Мег. Он не был склонен вести оживленную беседу за едой. На военном корабле еда была рутинной работой, которую он выполнял по необходимости, прежде чем вернуться к более важным обязанностям. И когда он продал свой офицерский патент, ему по-прежнему казалось неестественным превращать трапезу в развлечение. Хотя ему приходилось иногда поступать так из вежливости, он предпочитал избегать этого. Однако, ужиная с Мег, он был доволен уже тем, что просто смотрел на нее.

Еда была довольно скромной для ужина в графском доме: черепаховый суп и лососина, жареный фазан, мороженые яблоки, финиковый пирог и богатый выбор сыров. Мег едва притронулась к каждому предложенному блюду, а когда лакей унес блюдо с сырами, она ополоснула пальцы в чаше с душистой водой. Руки у нее были белые, пальцы длинные и изящные.