В 1823 г. Воронцов был назначен новороссийским и бессарабским генерал-губернатором. Это — особая страница в его биографии. Именно тогда, — а он оставался губернатором до 1844 г. — Михаил Семенович заработал сколь нелестную, столь и, как представляется, запальчивую и потому несправедливую характеристику от великого поэта.

Хорошо известно, что Пушкин испытывал романтические чувства к жене Воронцова — Елизавете Ксаверьевне. Это была, действительно, женщина редкого обаяния. Вдовствующая императрица Мария Федоровна говорила, что выдающийся характер сочетается у нее с прелестью красоты и ума, и того человека, который соединит с ней свою судьбу, она сделает счастливым. Таковым стал Воронцов, незадолго до кончины он признался, что женитьба на Елизавете Ксаверьевне дала ему за почти 40 лет совместной жизни много счастья.

Административная деятельность Воронцова по обустройству Новороссийского края оставила его имя в истории русской культуры. Им были приняты меры к заселению и хозяйственному освоению пустынных земель, получила широкое развитие внешняя торговля через порты Азовского моря, Одесса по своему промышленному значению превратилась в южную столицу России. Город украсился великолепными зданиями, построенными по проектам известных архитекторов. Приморский бульвар с портом соединила знаменитая лестница. А для себя на Южном берегу Крыма Воронцов устроил поэтическую Алупку.

Продолжая заниматься гражданским управлением края, он в чине генерала от инфантерии успел принять важное для армии участие в войне с Турцией 1828–1829 гг. Дело в том, что возглавивший осаду крепости Варна генерал А.С. Меншиков (правнук петровского генералиссимуса А.Д. Меншикова) получил жестокую контузию и Николай I, находившийся в это время в Одессе, поручил штурм именно Воронцову. Тот жесткой рукой взялся за организацию осады, и через 40 дней 29 сентября 1828 г. Варна пала. Николай, прибывший к войскам, лично вручил полководцу золотую шпагу в бриллиантах с надписью «За взятие Варны», а в следующем году удостоил его ордена Св. Андрея Первозванного.

В 1844 г. по предложению императора Михаил Семенович объединил в своем лице ранее находившуюся в разных руках военную и гражданскую власть на Кавказе, который из-за давно уже длившейся войны с горцами был поистине больным регионом России. Он стал здесь наместником и главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом. «Я стар и становлюсь дряхл, боюсь, что не в силах буду оправдать ожидания царя, но русский царь велит идти, и я, как русский, осенив себя знамением креста Спасителя, повинуюсь и пойду», — был ответ 62-летнего генерала на предложение Николая.

Новому наместнику были предоставлены чрезвычайные полномочия. Ему предстояла действительно трудная задача — восстановить потрясенный Шамилем авторитет русского оружия. Для начала он проинспектировал левый фланг Кавказской линии, войска которой готовились к походу против имама, осмотрел укрепления Сунженской линии, Назрани, крепости Грозная, обозрел Северный Дагестан. И только после этого, уверившись в надежности тылов, 31 мая 1845 г. Воронцов выступил во главе войск в знаменитую Даргинскую экспедицию (см. очерк о А.И. Барятинском).

Преодолев необычайной трудности путь, войска 6 июля дошли до аула Дарго — ставки Шамиля и после 8-часового боя взяли его. Разгромить горцев, однако, не удалось. Они отошли, а при возвращении русского отряда через густые Ичкерийские леса окружили его. К натиску горцев добавилось отсутствие провианта. Личным мужеством, а также тем, что разделял трудности и лишения войск, полководец сумел сохранить в них порядок и бодрость. Рассказывали, что чинам свиты приходилось буквально насильно выносить его на руках из-под огня. Желая подать пример похода налегке, он оставил все свое имущество и спал на голой земле. Благодаря войскам генерала Р. Фрейтага, подошедшим на выручку, отряду Воронцова удалось выйти из окружения.

Со времен Кавказской войны сохранился рассказ о курьезном случае, к которому имел прямое отношение Михаил Семенович и который лишний раз характеризует его личные качества. Во время боя в ходе Даргинской экспедиции был ранен некий юнкер Тихонов, попавший на Кавказ за лень и молодецкие шалости. Его новые товарищи по Куринскому полку на носилках понесли его на перевязочный пункт. По дороге им встретился Воронцов.

— Кого несете, братцы?

— Юнкера Тихонова, ваше сиятельство.

— Поздравляю его прапорщиком, — громко возгласил генерал.

Раненого пронесли на сотню шагов в тыл и остановились для краткого отдыха. Группу нагнал главнокомандующий со свитой.

— Кого несете, куринцы?

Бой с чеченцами под Акбулат-Юртом.

Литография Поль-Пети по рисунку А. Козлова и В. Агена с оригинала Д. Кенига. 1849

Поскольку солдаты своими ушами слышали о пожаловании их сослуживцу чина, они без всяких колебаний ответили:

— Прапорщика Тихонова, ваше сиятельство.

— Поздравляю его подпоручиком, — объявил Воронцов.

Через некоторое время пути раненого и главнокомандующего вновь пересеклись, поскольку дело происходило на поле боя, и Воронцов все время передвигался под огнем, руководя действиями подчиненных. После обмена традиционными репликами куринцы услышали в адрес Тихонова:

— Поздравляю его поручиком.

Когда встреча произошла в четвертый раз, в ответ на вопрос: «Кого несете, куринцы?», с носилок раздался слабый голос того, кто вступил в бой юнкером:

— Поручик Тихонов, ваше сиятельство.

— Поздравляю вас, милейший Тихонов, штабс-капитаном, — утешил раненого страдальца Воронцов, в горячке боя не замечая, что он производит в новые чины одного и того же.

Когда спустя некоторое время недоразумение открылось, и о нем доложили главнокомандующему Кавказским корпусом, Михаил Семенович объявил: «От своих слов я никогда не отказываюсь»[42].

За Даргинский поход, даже учитывая его относительную неудачу, граф Михаил Семенович был возведен в княжеское достоинство. «Честь и слава вам и храбрым вашим войскам, что называвшееся невозможным — исполнено, — писал ему Николай I. — О мужестве, стойкости и терпении войск среди трудов и лишений всякого рода нечего распространяться; они глядели на вас, шли за вами, терпели с вами, и они русские». Лестные, конечно, слова. Однако, как писал Л.Н. Толстой, Воронцов очень не любил вспоминать эпизод с приходом к нему на выручку.

Много сил затратил наместник для гражданского устройства края. Ко времени его управления относятся: разделение Закавказья на губернии, учреждение ряда учебных заведений, библиотек, отделения Кавказского географического общества и первого в Тифлисе театра, выход в свет газеты «Кавказ». При нем были составлены топографические карты Кавказа, начата разработка военно-статистического описания местных губерний, улучшены пути сообщения, особенно имевшие значение для дальнейшего военного наступления на Шамиля, приняты меры к развитию горной промышленности и сельского хозяйства.