За одну лишь неделю я выспалась минимум на годы вперёд. Начиталась книг. Купила себе журнал с вязанием, открыла, полистала. Решила, что не настолько скучаю, и не настолько мастерица. Наконец я испекла торт. В пропорциях я явно что-то напутала, каждый корж получился высотой сантиметра в два, а было их шесть. Плюс густой крем, словом понимаете, какой огромный торт вышел. Вот сейчас открыла холодильник, а там девяносто девять процентов торта этого в сохранности. Отрезала себе крошечный кусочек, съела — за ночь только вкуснее стал, пропитался… Жаль, но его похоже придётся выбросить, мне столько не съесть, а угощать некого.

В дверь позвонили. Я вздохнула — Юля. Открывать ей не хотелось, поэтому решила сделать вид, что меня дома нет. Будет звонить, не возьму трубку, напишу смс, что все в порядке, чтобы не объявила в розыск… На цыпочках прокралась к двери, выглянула в глазок. А там Юрка. Три дня его не видела. Всего три дня, это если по прошлым меркам. Господи, а мне же ещё отвыкать от него в своей жизни… Всё тело скрутило таким болезненным спазмом при этой мысли, что я испугалась, как бы не поднялся тонус матки. И торопливо открыла дверь.

— Привет, — поздоровалась я таким тоном, словно видеть его, это отнюдь не величайшее счастье в моей жизни. — Ты неожиданно. Нет, я не обвиняю тебя, просто, удивилась. Заходи.

Юрка кивнул и вошёл. И только сейчас я поняла, что он держит нечто весьма большое, к тому же завернутое в полотенце. И улыбается таинственно.

— Тут такое дело… я издалека зайду. Я взялся за долгострой, перекупил выгодно… а там в сторожке ощенилась сучка. Мои ребята подкармливали её, не гнали, даже насчёт стерилизации договорились. А сегодня приехали, а она сдохла. Отравили, видимо. А щенков… В общем, рассказ не для беременной женщины. А этот остался, и девать его некуда.

И положил свое ядовито-розовый кулёк на стол. Размотал, а там щенок. Мелкий совсем, глаза открытые, а ходить толком не может, лапки толстое пузо не удерживают.

— Пара недель ему, — подтвердил мою догадку Юра. — Домой сам понимаешь, только через мой труп. Это же собака, от неё бактерии и шерсть. Мебель попортит. Ребята взять не могут, ибо возни много, щенок пить сам ещё не умеет. Из бутылочки кормить нужно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но у меня никогда собаки не было, — растерялась я.

— Ты его хотя бы на пару дней, пожалуйста. За это время я что-нибудь придумаю.

— Я…

— Знаешь, я сразу о тебе подумал. Говорят, у беременных гормоны и все такое… Тебе же нужно кого-то любить…

Я чуть не задохнулась от последних слов. Даже физически больно стало. Неужели моя потребность любить настолько заметна? Я что, как нищенка на паперти крохи чувств с барского стола выпрашиваю… Посмотрела на Юрку. Растерялся, напрягся. Нет, он не хотел меня обидеть, он не такой… Он более прямолинеен и жалить изподтишка бы не стал.

— Хорошо, — вдруг согласилась я. — Я его возьму… на два дня.

Юрка улыбнулся и разом вдруг лет на десять помолодел. Стал таким, как раньше, когда я увидела его в первый раз, потеряла голову и поверила зачем-то, что все изменится. А дальше было самое приятное. Юрка не уезжал. Мы нашли коробку на балконе, выстлали её сложенным старым пледом, устроили в ней щенка. Тот был испуган, норовил забиться в угол и скулил. Чувствую, так будет всю ночь. Что же, познаю, наконец, радость материнства. Мы с Юркой стояли на четвереньках на полу и заглядывали в коробку. Щенок завяз лапой в складке ткани, мы оба потянулись ему помочь и столкнулись лбами. Ещё одно касание в мою копилку, по крайней мере, оригинальное.

— Тебе же на работу, — вдруг спохватилась я.

— Я директор, — махнул рукой Юрка. — Успею. Я и так почти ночую там, из-за Юльки… но это уже другая история. Кофе сваришь?

Сварю, конечно же, сварю. Я бы на край света за тобой босиком пошла, если бы позвал. И если бы не был женат на моей сестре. В общем, если только в параллельной вселенной, не в этой, явно. Я уже перелила кофе в кружку, когда вдруг вспомнила про торт.

— А торт? — спросила я, отчего-то волнуясь. — Торт не хочешь? Я испекла вчера… со скуки.

Юрка махнул рукой — наваливай. Я светясь от радости — вот же дурочка, — торт ему отрезала. А потом, уже не светясь, а буквально сияя, ещё один кусочек завернула ему с собой на работу. Он! Попросил! Сам! Именно так это я и кричала. Мысленно. Ему понравилось. У меня лицо в дурацкой улыбке расползалось, даже когда Юрка уже уехал.

Я зашла в комнату совершенно уже про щенка позабыв. А он никуда не делся. Скулит тихонько, словно плачет. Как будто… Ребёнок. Хотя он ребёнок и есть, только собачий.

— Я же тоже сирота, — сказала я ему. — Только ты вот помнишь ещё тёплый мамин бок, а я о своей почти ничегошеньки… Ничего, ты тоже забудешь. Пойду, куплю тебе покушать, горе ты моё.

И пошла. По пути поздоровалась со всеми встреченными соседками. В эти скучные дни я вдруг поняла, что моя многожтажка полна людей. Я раньше либо работала, либо спала. Некогда было. А теперь… Я со многими познакомилась, и даже останавливалась поболтать. Это, не семья конечно, но я так хотя бы разговаривать не разучусь, пока сиднем дома сижу.

В вет аптеке я купила бутылочку и пачку смеси. Смесь стоила столько, что я решила — это первая и последняя пачка. Вот допьет и пусть учится лакать из блюдечка. Я же все же потенциально безработная беременная женщина, мне следует быть осмотрительной в своих тратах. Покупать из еды для себя самой мне было нечего — Юлька снабжала меня полезной едой, словно сумасшедшая, словно и правда, на убой кормит. Но я купила себе пряжи несколько видов спицы и крючки. Может, и правда, что нибудь свяжу?

Пакет был лёгким, но основательно объёмным. У подъезда я поставила его на лавочку и присела там же. Дамои сигаретным запахло, сигареты такие же, как Юрка курит, я даже головой завертела, его выискивая, а вдруг, вернулся? Но это был не он. Мужчина стоял чуть в стороне от меня и зудумчиво рассматривал нашу высотку задрав голову вверх. И курил.

Я даже задумалась, что в нашем доме может быть интересного. Ну, торчит высоко. Новый, но не очень красивый. Серый, с вкраплениями красного — декорирован пыльно-красными плитами. Балконы и окна в одинаковых переплётах посверкивают отражая солнышко. Ровным словом ничего примечательного. Тут я отвлеклась от мужского коротко стриженого с лёгкой проседью затылка и вспомнила, что у меня дома ребёнок. Собачий. Вздохнула, поднялась.