А в Москве Мовсар теперь не жилец, это точно. Пути назад отрезаны, законопослушная жизнь кончилась, на мирной карьере поставлен жирный крест...

– Один вариант – в горы, – заметил Петрушин. – Или в отряд, или через грузинов – в Баку, потом в Турцию.

– А смысл? – спросил Костя.

– То есть как это – «смысл»? Тут и коню понятно: чтобы удрать в безопасное место, затаиться...

– А смысл? – испорченной пластинкой отозвался Костя.

Все дружно посмотрели на психолога. Костя сидел на корточках, привалившись спиной к палаточной стойке, и чертил шомполом какие-то закорючки на утрамбованном до бетонной твердости земляном полу. На лавке места не было – Вася разлегся.

Вид у психолога был не то чтобы совсем уж отрешенный, но определенно рассеянный. О чем-то он там себе размышлял, как всегда, до какого-то момента – отвлеченно от общего контекста. Таким образом Костя размышлял вот уже четвертый день. Чего-то там такое рожал, но что именно, пока никому не понятно.

– А попроще? – хмуро буркнул Петрушин.

– Доктор считает, что все это неспроста, – высказался Иванов, за год совместной деятельности досконально изучивший «загибы» психолога (как, впрочем, и особенности всех остальных членов команды – тут ни одного «линейного» нет). – И что тут имеет место какой-то подвох.

– Он самый, – кивнул Костя. – Он самый...

– Ситуация, безусловно, несколько странная, – деловито вступил в полемику Серега. – Больно уж мальчонка резвый попался... Но, может быть, доктор несколько иначе, чем остальные, понимает этимологию такого понятия, как «подвох»? В чем именно подвох?

– Да во всем, – Костя запыхтел, усердно вычерчивая шомполом почти правильную окружность. – Кругом – один сплошной подвох.

– Там у канала был подвох! – вдруг торжественно выпалил Вася. – Такой здоровый и вонючий! Что весь отряд едва не сдох! Эмм... Когда бы не помог нам случай!

– О! – Лиза даже бинты отложила, чтобы изобразить аплодисменты. – Военная лирика. Браво, браво... Бис! Впрочем, нет, не надо – бис. Это получается только единожды, когда от души... А зачем «вонючий»? Только лишь чтобы срифмовать «случай»? Или в этом какой-то скрытый смысл?

– Трупы воняют, – простенько пояснил Вася, приятно порозовевший от похвалы. – Не зима, чай. Завалили бы нас всех – были бы трупы...

– Налицо гиперболизация. – Серега критически покачал головой. – Это мы – отряд? Вчетвером?

– С ОМОНом – да, – подтвердил Вася. – Да оно, в принципе, по барабану – отряд, не отряд... главное – дали им просраться по первое число.

– Вася! – укоризненно воскликнула Лиза.

– Простите, мадам, – спохватился Вася. – Оговорился, блин...

– Дальше? – неожиданно заинтересовался Костя, перестав портить шомпол и повернувшись к Васе.

– Что дальше? – не сразу понял доморощенный военный поэт.

– Стих? Что там дальше – после «случая»?

– А, это... Ну, это надо думать – дальше. Думаешь, это просто – стихи сочинять? Это ведь только первые строчки сразу в башку стукают. Бац! И стукнуло. Пришло. А потом, чтобы продолжить, иногда приходится целый день сидеть, тужиться...

– Можешь не тужиться, – разрешил Костя. – Меня не рифма интересует, а контекст. Значит, говоришь, – случай? А что именно – случай?

– Ну... С моей стороны это будет нескромно, – теперь Вася приятно побагровел – от гордости, видимо, и переглянулся с Петрушиным. – Вы и так в курсе...

– Прогресс, – похвалила Лиза. – Скромность и в самом деле украшает человека. И даже Васю.

– Да, мы в курсе, – кивнул Костя. – Вы с Жекой погасили гранатометы. И ситуация резко изменилась. Мы получили башенные пулеметы, которые не должны были прозвучать. Засадники разом потеряли все преимущества и вынуждены были с потерями отступить... Но суть не в этом. Нет, не в этом суть...

– Вообще чего тут рассуждать? – Лиза пожала плечами. – Вы с Женей просто наргеры. Народные герои, то бишь. Когда-нибудь благодарный народ отольет вам памятник. Из бронзы.

– Лучше из чугуна, – заметил практичный Глебыч. – Чугун тяжелый и дешевый. А бронзу с могилок обычно волокут – на лом. Даже дощечки с эпитафиями, не то что цельный памятник...

– Спасибо, Глебыч, – с чувством поблагодарил Петрушин. – Ты такой заботливый...

– Не отвлекайтесь! – прикрикнул на балагуров заинтригованный Иванов. – Константин?

– Случай... – пробормотал Костя, уставившись на шомпол, словно впервые в жизни его увидел. – Случай... Угу... Всегда – случай. Его величество Случай... Случай непрошенно вторгается в любые, даже самые гениальные и до мельчайших подробностей продуманные планы... И все рушится! В точном соответствии с четвертым следствием закона Мерфи...

– А что там, в этом следствии? – полюбопытствовал Вася.

– Если четыре причины возможных неприятностей устранены – всегда найдется пятая, – на память процитировал Серега. – Я не ошибаюсь, коллега?

– Да, все именно так, – подтвердил Костя. – Все именно так... Иными словами – случай... Ну вот, в принципе, все понятно...

– Напротив, ничего не понятно, – недовольно буркнул Иванов – сам любитель головоломных версий и гипотез. – Развиться не желаете, коллега?

– Да тут все просто. – Костя с хрустом потянулся и потер ладоши друг о друга, как будто только что закончил трудную работу и вполне доволен результатом. – Все просто... Ребята готовят большое дело. Полагаю... Это будет, скорее всего, что-то типа «Норд-Ост-два»... Нет, совсем необязательно – в Москве! Скорее даже, наоборот. У нас тут полным ходом идет подготовка к выборам президента Чечни, так что... Чего это вы?

Публика отреагировала не совсем однообразно, но в целом показала единомыслие: особого восторга по поводу внезапного озарения товарища никто не проявил.

Вася с Петрушиным синхронно разинули рты. Лиза переглянулась с Глебычем и участливо вздохнула:

– Переутомился. Иногда надо отдыхать, доктор! Этак и до беды недолго...

Серега сразу наморщил лоб и принялся лихорадочно соображать: а в чем тут подвох? Нет, не тот, про который Вася стишок сочинил, а вообще...

Даже Иванов, отличающийся особой сообразительностью и все схватывающий на лету, озабоченно нахмурился:

– «Норд-Ост»... В смысле не сам «Норд-Ост», а похожая ситуация... Это понятно. Захват большого числа мирных граждан с целью заявить о себе и пытаться диктовать какие-то условия... Но почему, Костя? Откуда такая убийственная конкретика?!

– Мальчик – случай, – Костя с благодарностью глянул на Васю. – Гений ты наш! Народное дарование... Все-таки тупею с возрастом. Все это время сидел, как последний придурок, и страдал по странному мальчику. А со случаем увязать не догадался, увы. Тупею, тупею... Обе составляющие лежали в поле зрения, связаны неразрывно, но вторую я почему-то в упор не замечал. А без нее задача не решалась. Вывод: спасибо Васе.