– Вы кем будете, уважаемый? – сбив ладонью солому с плеч и спины нежданной находки, вопросил фермер (таковые на Антореле имелись, потому Трион безошибочно определил его этим словом).

– Я теперь и сам не знаю, – прикрыл лицо Корлион.

– Память отшибло, что ли?

– Нет, к сожалению.

– Есть, что забыть, – покачал головой мужичок. – Понимаю, не мне тебя судить. Слушай, коль ты все равно тут такой свалился с неба, давай я тебя на ферму отвезу. Не похоже, чтобы ты жаждал видеть этих, – он презрительно сплюнул в траву.

– Империя? Да, у меня с ними разногласия. Дайте воды и перекусить чем-нибудь, и я не стану вам докучать.

– Ерунда, ерунда, садись в трактор.

Буквально затолкав Корлиона в тележку с соломой, прицепленную к трактору, мужик вскочил в кожаное сиденье и развернул машину к виднеющимся вдали кирпичным крышам. Пока они тарахтели, подпрыгивая на кочках, водитель вежливо молчал, насвистывая себе под нос незатейливую песенку. Корлион развалился в кузове, глядя на словно нарисованные на картине облака. Небеса не примут такого человека, как он, честь, отвага и победы больше ничего для него не значили. Что же делать дальше? Время перевалило за полдень еще час назад, Корлион проспал около суток, и чудо, что его не сгребли ковшами этих тракторов раньше. Он не следил за дорогой, но, почувствовав, что его спаситель сбавил скорость, забеспокоился.

– Тихо, тихо, – шикнул на него мужичок, останавливая от того, чтобы подняться. – У фермы патруль. Я провезу тебя к заднему входу.

Натянув картинку беззаботности на физию, фермер поехал за главное строение – двухэтажный просторный коттедж. Цертонцы, общающиеся с двумя женщинами у двора, проводили его подозрительными взглядами. Позади дома трактор затормозил, водитель спрыгнул с сидения и похлопал по борту кузова.

– Ты это, давай вылазь, – прошептал он.

Корлион выполз из сена и прижался к стене фермы. Только сейчас мужик увидел в руке спасенного им человека меч. При первой встрече он был слишком удивлен, чтобы отметить это. Похоже, у парня действительно имелись серьезные проблемы с законом завоевателей, установленным на покоренной планете.

– Двигай на кухню, – хозяин отворил дверь с сетчатым окном, – а я займу гостей. Нельзя допустить осмотра дома, иначе нам всем влетит.

Корлион юркнул в проем и заполз под обеденный стол. Фермер кивнул ему и поспешил выручить жену и старшую дочь. Цертонец в черном мундире и полушлеме на правой половине лица ждал ответа, заламывая тонкие пальцы. За ним переминались четверо десантников без шлемов. Рядом они припарковали бронированный автомобиль с пулеметом и тяжелой пушкой на крыше. Отец семейства подошел как раз вовремя.

– Что угодно господам? – поклонился он, сняв шапку.

– Угодно знать, где вас носит, – холодно проговорил офицер. – У нас в последнее время развелось много недовольных и беженцев. Вас оповестили, когда прибудет патруль с проверкой?

– Да, – кротко ответил мужик.

– Ваше имя, – строго спросил офицер.

– Варело, – кивнул крестьянин. – Варело Кингси. У нас тут семейная ферма, и еще три фамилии по соседству обитают, но дело общее…

– По-вашему, мне должно быть это интересно? Куда вы уехали, если знали о скорой проверке? Я слышал, беженцев вывозят, в том числе на тракторах, пряча в сене.

– Да что вы, что вы, – от сердца возмутился Варело. Он, конечно, не отказался бы помочь беженцам, а за одно укрывание Корлиона Триона ему грозила смертная казнь, но вывозом беженцев он и впрямь не занимался. Немудрено, что незаконное обвинение его оскорбило. – Я ездил на поля за сеном для скота, вон трактор мой за домом стоит, желаете – проверьте.

Офицер молча кивнул солдатам, и два из них пошли за дом. Цертонец высокомерно осмотрел людей, заложив руки за спину. Так они стояли, глядя друг на друга, пока двое не вернулись. Доложив командующему, бойцы встали у него за спиной.

– Поверим вам на слово, хотя это одолжение с моей стороны. А за одолжения надо платить. Я, пожалуй, зайду к вам в гости, – на этих словах он зловеще улыбнулся.

Варело похолодел от страха, а еще больше его прошибло, когда, обернувшись к дому, он заметил следящего за беседой Корлиона. Беглец выглядывал из окна в прихожей дома, периодически скрываясь за подоконником. Однако суровое лицо проверяющего не давало возможности оспорить требование. Сглотнув слюну, мужик насильно прилепил на физиономию улыбку, похожую на оскал безумца, и жестом пригласил имперцев пройти. Сам на негнущихся ногах пошел следом, удивляя своим поведением жену и дочь. Офицер ткнул дверь сапогом небрежно, словно прикасаться к ней руками было ниже его достоинства. В этот момент старшего Кингси едва не хватил сердечный удар, но Корлиона в прихожей не оказалось. Хорошо, офицер не мог видеть сейчас лица Варело, иначе сомнения в его виновности отпали бы сами.

Цертонец протопал на кухню, будто знал расположение дома заранее или пришел к себе, солдатня разместилась в прихожей и большой гостиной комнате по двое. Закинув ноги на стол, офицер подозвал Варело, по-господски поманив пальцами. Тот опасливо подковылял, теребя потертую шапку.

– Подай чего-нибудь к столу и приведи сюда семью, хочу посмотреть, что за люди в таких местах обитают, – расслабленно велел цертонец, откинув голову на высокую спинку дивана.

Корлион следил, как несчастный хозяин прислуживает захватчику, засев в шкафу с одеждой. Этот шкаф стоял в коридоре, прямо напротив кухни, оттуда открывался вид на собственно кухню и на краешек гостиной, позволяя видеть двоих солдат. Еще двое постоянно были вне поля зрения, но прихожая размещалась как раз за стенкой, к которой был приставлен шкаф. Он понимал, что вмешиваться бессмысленно. Во-первых, цертонцы поднимут общую тревогу, и менее чем через час к ферме стянется целая армия. Во-вторых, пропади группа, ее начнут искать, даже если тревогу не поднимут, и исход будет таким же. Ну и, наконец, в-третьих, Трион по загадочным для него самого причинам не чувствовал, что обязан вмешиваться. Варело спас ему жизнь, во всяком случае, продлил ее, однако Корлион не спешил возвращать долг. Он даже не считал себя должником, а проблемы этих людей пускай остаются их проблемами. К размышлениям подключилась совесть, однако глас ее был слишком тих и жалок.

Фермер накрыл на стол, потчуя наглого офицера лучшим, что у него было, в комнатах послышались довольные голоса солдат, которым тоже перепало. Вся семья, словно дрожащие кролики, собралась в столовой. Помимо главы семейства тут была жена, три его дочери, два сына и еще четверо соседей. Офицер смеялся, махал руками и что-то говорил, хотя предложенного вина выпил один бокал. Кодекс Империи строжайше препятствовал пьянству и прочим подобным вещам, делающим воинов Цертона слабее. Разумеется, вдали от строгих надзирателей и родины, на завоеванных территориях цертонцы позволяли себе расслабиться. Корлион отметил это как признак уязвимости, на подобных моментах можно будет сыграть. Прошло еще минут десять, офицер встал, отвел Варело в сторону и с хитрым видом изложил ему требования. Сделка была проста, как табуретка, глава семьи исполняет желание проверяющего, а тот без лишних досмотров уходит и докладывает начальству, что все спокойно. Просьба тоже не блистала оригинальностью, Корлион не слышал ее, и притом не имел сомнений на сей счет.