– Чем вы им так насолили? – утирая раскрасневшееся от страха лицо, спросила Минара (так звали жену Варело).

– Лучше вам не знать, – угрюмо ответил Корлион. На его лицо легла темная туча тревоги, на сердце веял холод. – Нам лучше переместиться. И не пользуйтесь телефоном слишком много, вдруг они его прослушивают.

Женщина вздрогнула и взглянула на плоский овал в ладони. Через другой выход они перебрались в сеть улочек, заслоненных сушащимся на веревках тряпьем. Одежда, словно вымпелы, свисала с десятков веревок и проволок, натянутых в двух метрах над землей. Переждав патрульный корабль, тень от которого проползла, подобно змею, они пробежали целый квартал в обход. Варело встретил их там через полчаса. Следуя указке жены, он подъехал к отмеченному дому на машине с круглыми дверями, открывающими одновременно и водительское место и пассажирские за ним, и посадил их в салон.

– Извините, но вы не можете вернуться на ферму, – после долгих причмокиваний фермер разродился все же словами. – Покиньте планету, это единственный выход.

– Я-то не возражаю, поглядывая в окна, отозвался Корлион, – только посоветуйте, как мне это сделать?

Фермер задумался, пошептался с женой и принял решение:

– В городах действуют так называемые повстанцы. Они фактически не борются с Цертоном силой оружия – куда им, зато повстанцы наладили эвакуацию с планеты.

– Эвакуацию? куда?

– Вестимо куда, на Нуламу, конечно. Сейчас это последний крупный оплот борцов с завоевателями. Они могут показаться напыщенными, но поверь, эти ребята реально бьют Империю и принимают всех беженцев. Заодно выясни, собираются ли они сюда лететь. Я не могу оставить ферму, да и не хочу я родину покидать, вот если бы эти лофусы пришли и прогнали ублюдков Ааззена! Ну, давай, беги. Сможешь найти повстанцев в ночлежках или на рынках. Я лично не встречался с ними, однако знавал человека, бывшего в теплых отношениях с их представителем.

– Значит, Нулама, – повторил для себя Корлион. – Попробую провести Империю еще раз. Бывай, Варело.

Стоило ему выползти из автомобиля и забиться за мусорный контейнер, фермер погнал прочь на полной скорости и покинул город, в том Корлион не сомневался. Теперь на первый план перед беглецом встала задача выйти на повстанцев. Какие ночлежки или злачные места есть в городе, он знать не знал, да и откуда?! А вот рынок видел, когда жена Варело петляла по улочкам, скрываясь от неожиданно оживившихся патрулей. Даже чуть запомнил дорогу, хотя воспроизвел ее не сразу. Мешали и цертонцы, шарящие в каждой покосившейся хибаре на окраинах города. И чем Корлион так нагадил Империи? Драка с Рангаром вряд ли могла вызвать столь жесткие меры. Разве что Император пронюхал про забавы своей благоверной или тот старикан заметил в пришельце что-то, требующее его срочнейшего истребления.

Как бы то ни было, он добрался до рынка без проблем, всегда опережая солдат Цертона на пару шагов. Прежде, чем они высветят фонарями угол, где он прятался, хитрый анторелец уже карабкался по лестнице на крышу пятиэтажного дома с широкими просторными балконами. Там залегал за трубы или еще за какие-нибудь выступающие части дома и оставался незамеченным с корабля. Путем подобных хитростей Корлион миновал половину Шанмала и с крыши очередного домишки углядел пестреющий стан торговцев. Палатки, развалы и будки раскинулись на добрые несколько сот квадратных метров, шум стоял оглушительный даже на расстоянии. Затеряться среди этого хаоса проще простого. Под прилавками, образующими огромный путаный лабиринт, существовал целый отдельный мир, Корлион перемещался спокойно, не опасаясь попасться на глаза кому-либо кроме мальчишек-беспризорников, таскающих упавшие фрукты. Те косились на него, но лишние вопросы тут, на «нижнем этаже», задавать было не принято. Раз уж прячется кто, значит, существует веская причина. А в условиях завоевания причины были у каждого.

Корлион прополз достаточно длинный путь, пока не представляя, куда собственно собирается в итоге прийти. Незаметно выбравшись из-под одного ряда и протолкнувшись через толпу, забравшись под прилавки следующего, он задумался. Прятаться здесь можно долго, а приворовывая из палаток – очень долго. Возможно, цертонцы даже не найдут его никогда, но только покуда он остается в укрытии. А задерживаться на планете Корлион ох как не хотел, с него хватило и дня, при том что задержался он почти на месяц. Подсчетов не вел, хотя получалось где-то около этого. Да и жить воровством гордого анторельского Лидера не прельщало. Ухватив пробегающего мимо на четвереньках мальца за рукав дряхлой рубахи, он подтащил его к себе.

– Эй, дядь, ты че?! – встрепенулся оборванец. – Я не крал ничего!

– Плевать, мне нужны повстанцы.

Как выяснилось, мальчишка действительно знавал повстанцев, подрабатывал для них информатором. Сеть таких вот шпионов растянулась по всей планете, именуемой Унилео, осажденной Цертоном еще три месяца назад. Все это время Империя наползала на Унилео, как змея, проглатывающая жертву, только глотали они города. Остановить их могли только лофусы с планеты Нулама, но по каким-то причинам местное население до них не докричалось. В темном узком переулке, освещаемом одной-единственной тусклой лампочкой, двоих встретил мужчина с бегающим взглядом, постоянно поправляющий ворот кожаной куртки, испещренной белыми «трещинами».

– Вот он, – шепнул мальчуган, а через секунду его уже не было.

Парень в кожанке проследил за «агентом», потом вопросительно кивнул Корлиону. Тот обернулся, словно за спиной стоял кто-то другой, кому и адресовался жест, торопливо подошел, взглянул повстанцу в глаза и сказал:

– Это вы отправляете людей с планеты?

– И это тоже, – пожал плечами парень. – Пойдем, объясню, как работает схема. Ты не думай, что уйти легко, Империя не перебила нас только потому, что не считается с горсткой голодранцев.

– Судя по тому, что я видел, у них есть основания.

– Ты это о чем? – возмутился парень.

– Я недавно на Унилео и не знал сначала, что за люди тут живут, – Корлион сделал паузу. – А когда оказался свидетелем завоевания, понял, что вы слишком слабы. Ни один мужчина не сражался с врагами, отдавая родной город.

– Не знаю, откуда ты приперся, – раздражился повстанец, – только не суди о том, чего не понимаешь. Цертон громит нас три месяца, сколько умерло на фронтах – не сосчитать! А ведь один этот ублюдский страж стоит сотен наших ребят. Я сам видел, на что они способны. На моих глазах темный страж выпотрошил взвод в двадцать человек и даже не вспотел, – лицо парня подернулось.

Корлион безразлично смерил его взглядом и пошел дальше.

– Ладно, это не мое дело.

– Верно, потому что не похоже, будто ты собирался помогать.

– Не собирался, – спокойно согласился Корлион. – Мне надо разобраться с самим собой, а наперво умотать отсюда подальше. Кажется, мое появление пришлось не по нраву Цертону.

Повстанец провел Триона в пустынное заводское здание, заброшенное года два назад. Здесь размещался сталелитейный завод или что-то в этом духе, Корлион не хотел вдаваться в подробности повествования проводника. Со всех сторон пристально смотрели на незнакомца блестящие глаза на бледных, осунувшихся лицах. Но в них все равно искрилась вера в лучший мир. Люди с оружием в сухих, крепких, жилистых руках безмолвными рядами встречали его, словно черные люди, приветствующие доблестного Лидера, возвращающегося из похода. Повстанцы не тешили себя чрезмерной надеждой, лишь жаждали мести, и непомерная боль нездоровой тенью опустилась на их веки. Раненые, изморенные, но непокоренные. Эти люди предпочли изгнание и голод сытому рабству, борьбу и смерть – стабильному страху и храбрости лишь за спиной у врагов. В городе не встречалось никого, похожего на них, и для Унилео это весть дурная.