Я устало закатила глаза. Да за кого они меня принимают? Хотя не так уж и важно, что думают мужчины. Главное, чтобы это помогло мне добиться желаемого. Я вновь улыбнулась Эйнару и проворковала:

— Если я его буду слушаться, меня просто посадят под замок. А я не могу жить взаперти. Спаси меня от этого сатрапа!

— Что? — снова тряхнул меня мой личный деспот. — Кать, ты вроде раньше такой дурой не была.

— Будешь так трясти, я могу последние извилины потерять! — огрызнулась я в ответ.

Брат хотел что-то вразумляющее и едкое высказать, но его перебил заливистый смех Эйнара.

— Вот видишь, он снова над тобой смеется, потому что наплевать ему на тебя! Слышишь? — обратился ко мне наемник и всмотрелся в мое лицо в поисках адекватной, на его взгляд, реакции.

Я же недовольно вздохнула:

— И виноват в этом ты!

— Отлично. За свою не раз спасенную жизнь можешь не благодарить, воспитанная моя, — отчеканил в ответ духовный родственник.

— Хорошо, я тебе помогу, искорка, — отсмеявшись, неожиданно выдал Эйнар.

Заготовленные саркастические слова для брата так и застряли в горле. Я быстро обернулась к огневику и, недоверчиво посмотрев ему в глаза, уточнила:

— Правда? И почему?

— Забавные вы, — широко улыбнувшись, сказал элементаль. — Пройдусь с вами к храму, хоть какое-то развлечение.

Не смогла сдержать ответную счастливую улыбку. Если ради возвращения домой мне из соблазнительницы надо переквалифицироваться в клоуны, пусть так и будет. Даже проще.

— Не так быстро! — нарушил мою идиллию мрачный голос Суртэна. — Дай ей клятву. Иначе она никуда с тобой не пойдет. Я уж об этом позабочусь.

У меня сердце замерло. Я понимала, что брат прав по всем фронтам. Сама собиралась развести элементаля на клятву, но, естественно, подобрала бы более дипломатичную формулировку.

А что, если Эйнар сейчас откажется давать слово и скажет, что его на подобных условиях прогулка к алтарю не интересует?

Вопреки моим опасениям огневик усмехнулся и ухватил меня за кисть. Рукопожатие получилось крепкое, но вырываться я не стала, лишь удивленно взглянула в серьезное лицо мужчины.

— Клянусь, что не причиню тебе вреда и буду охранять на протяжении всего пути до алтаря в храме огня, — глядя мне в глаза, проговорил элементаль, и между нашими ладонями пробежал электрический разряд.

— Ой! — От удара током я вздрогнула и дернулась, вырываясь из стальной хватки.

Суртэн моментально перехватил мою руку и развернул к себе. Я тоже с интересом уставилась на ладонь. В центре между линиями появился маленький выпуклый завиток, похожий на шрам.

— Доволен? — осведомился Эйнар у наемника.

— Еще не решил, — с недоверием прищурился духовный брат.

Я устало закатила глаза. Вот чего он такой подозрительный? Все сделали, как он просил, подали надежду избавиться от моего присутствия, а наемнику все мало. Я вот даже своей гладкой кожей пожертвовала! Пощупав уплотнение, с беспокойством спросила:

— А этот шрам навсегда?

— Клятва исполнится, и метка исчезнет, — успокоил меня элементаль. — Сейчас же пора отдыхать. Закутывайся в плащ.

Я артачиться не стала и быстро накинула на плечи дополнительную защиту от ветра и холода. После чего пожелала мужчинам сладких снов и, устроившись поудобней на лапнике, закрыла глаза.

В отличие от первой ночевки, в этот раз я не просыпалась и даже умудрилась выспаться. Одно огорчало — нога все еще была зафиксирована заклинанием, а в туалет хотелось очень. Вариант попросить у своих спутников помощи отпадал. Не могла я ни к кому из них обратиться с подобной просьбой, даже к духовному брату.

Но отчаиваться было рано.

— Доброе утро, — бодро приветствовала я поднимающихся мужчин.

Те ответили нестройным безэмоциональный хором. Но их настроение меня сейчас мало заботило, и я перешла к самому важному:

— Эйнар, а мне до сих пор нельзя вставать?

— Давай посмотрим, — с готовностью откликнулся огневик и уже привычно задрал мне юбку до колена.

Быстро пробежавшись пальцами по моей голени, он вычертил какой-то знак. Закорючка вспыхнула и исчезла, а нога неожиданно обрела подвижность и отозвалась легкой ломотой.

— Теперь можешь отправляться по своим делам, — усмехнулся элементаль.

— Спасибо, — благодарно выдохнула я и протянула руку: — Подняться поможешь?

Меня без лишних вопросов ухватили за запястье и легко поставили на ноги. Я немного потопталась на месте и, посчитав свое состояние удовлетворительным, поспешила в ближайшие заросли. Разделавшись с потребностями первой необходимости, решила заняться лицом. После всех наших приключений на коже буквально ощущался слой пыли. И раз уж мы снова рядом с рекой оказались, а фрэнги так и не появились, надо смыть грязь и пот.

Правда, немедленно осуществить свои планы я не смогла. Стоило появиться на поляне, как меня сразу поймал за локоть Суртэн и наставительно проговорил:

— Пожалуйста, не влипай никуда, я скоро вернусь.

— А ты куда? — удивленно спросила я.

— Пойду дров принесу еще, — откликнулся брат и направился в лес. — Эйнарилор, выпусти меня.

Я взглянула в сторону еле пляшущего на угольках пламени и Эйнара, раскладывающего рядом с ним остатки вчерашнего пиршества.

— А с помощью магии мы не можем огонь поддержать? — с легким удивлением спросила я.

— Можем, но если есть дрова, зачем? — откликнулся на мой вопрос Эйнар.

Он на мгновение отвлекся от сервировки стола и замысловато, по спирали взмахнул рукой. Суртэн, коротко кивнув в знак благодарности, молча исчез в зарослях. Я решила тоже времени зря не терять и отправилась к берегу. Но меня вновь задержали.

— Куда? — раздался строгий голос огневика.

Я обернулась и недоуменно уставилась на элементаля. Неужели мне и у него теперь надо отпрашиваться и просить разрешения на каждый шаг? Вроде в клятве ничего подобного не оговаривалось.

— Эмм, умыться… Можно?

Элементаль на пару секунд прикрыл глаза, сделал два непонятных жеста и милостиво разрешил:

— Можешь идти, защиту от берега отодвинул на метр.

— Спасибо. Мне вполне хватит, — улыбнулась я огневику. — Купаться я и не планировала.

— Разумно, — заключил элементаль и усмехнулся.

Я одарила его очередной улыбкой и поспешила к реке.

Настроение с каждой минутой становилось все лучше и лучше. Да, лес и походные условия я не любила, но, раз изменить данные обстоятельства невозможно, решила сосредоточиться на приятных моментах. Например, на долгожданном умывании.