головой, его голос задрожал еще больше: «Я только слышал, что потому что он обвинял нашего господина, Кира, в мятеже его чуть не обезглавили».

Давос посмотрел на него, и тот виновато избегал его взгляда.

Глава 21

«Проблема все еще существует». — Давос серьезно спросил: «До какого момента в пути мы сможем покинуть юрисдикцию персидской царской семьи?».

Мариги хотелось угодить Давосу, поэтому он тщательно все обдумал и нарисовал на писке круг: «Здесь! После Меспилы».

«Меспилы?». — Давос посмотрел на рисунок на земле.

«Меспила была бывшей столицей Ассирии, после прохождения ее, следующее место — Кардухии». — подчеркнула Мариги.

Давос кивнул: «Ты знаком с кардухийцами?»

«Не совсем, я просто вел с ними дела, обменивая еду на их горные товары». — Мариги добавил с сердитым выражением лица: «Но они бесчестные дикари, которые часто не платят, они также могут избить и украсть что-нибудь»

Давос внимательно слушал, затем повернулся к Матонису и сказал: «Отведи его семью в отряд снабжения, и пусть Мерсис присмотрит за ними, но ты должен сказать Мерсису, чтобы он и его семья не злоупотребляли и не превращали их в рабов».

Как только он закончил говорить, Мариги бросился на колени: «Я прошу тебя! Я умоляю тебя! Отпусти меня и мою семью! Я уже все сказал! Пожалуйста, отпусти нас!».

«Похоже, ты понимаешь греческий, но притворился, что не понимаешь». — заметил Давос, хмуро смотря вниз.

На этот раз у Мариги не было оправданий, и он просто разрыдался.

«На самом деле, это для твоего же блага, ты знаешь, что твой господин — брат короля, Кир Младший, погиб в бою».

Мариги внезапно перестал плакать, и руки, державшие Давоса за ноги, тоже потеряли силу, затем он слабо спросил: «Кир действительно умер?».

«Вообще-то, ты уже догадался об этом, не так ли? Иначе, как Тиссафернес мог привести нас сюда, и позволить нам разграбить вашу деревню, ведь это было наказание за восстание Кира Младшего. Боюсь, что все приближенные к нему люди не смогут спастись, верно?».

Мариги был парализован на земле и лишился чувств.

Матонис тащил его от ног Давоса.

«Он не похож на обычного торговца». — Иелос смотрел, как тащат Мариги, и сказал Давосу.

«Ты прав». — Давос кивнул. Его семья жила в полуразрушенном доме, но скрывала много золота, серебра и великолепной одежды, он также хорошо владел греческим и знал очень много вещей, и единственное, что делало его и его жену похожими на обычного персидского купца, был их темперамент. Возможно, он родственник Кира Младшего или его царский купец. Узнав о восстании Кира Младшего, он бежал в отдаленную деревню на его территории, чтобы спастись от беды. Если бы не староста деревни, выдавший его, он упустил бы крупную рыбу.

Давос обратился к Иелосу: «Я вынужден попросить тебя еще раз подчеркнуть Мерсису, что никому не позволено домогаться его семьи, он нам очень полезен. Теперь, когда Кир Младший мертв, я хочу, чтобы он присоединился к нам».

Лидерство Давоса в отряде уже было установлено, поэтому все присутствующие не удивились тому, как солдат отдал приказ своему командиру отряда.

«Хорошо». — Иелос без колебаний вышел из палатки.

«Пикорс, спасибо тебе большое». — Давос встал перед солдатом и сказал.

«Для меня честь быть полезным». — скромно ответил Пикорс.

Давос достал 2 драхмы и сунул их ему в руки.

«Это… не надо». — Пикорс попытался отказаться.

Давос возразил: «Пожалуйста, прими, я надеюсь, что ты сможешь сохранить всё в тайне, и не дать Менону узнать».

Пикорс больше не отказывался, услышав его слова, он взял серебряные монеты и сказал: «Можете быть уверены, мне тоже не нравится тот парень. Я обещаю Аиду, что не скажу ни слова».

После того, как Пикорс покинул шатер, Гиоргрис сразу же спросил с беспокойством: «Пикорс — персидский переводчик Менона, можем ли мы ему доверять?».

«Я слышал, что всякий раз, когда Менон встречает кого-то, кто говорит по-персидски, Пикорсу нечего делать. Напротив, Мено часто использует его в качестве рабочего. Он будет слишком глуп, если обидит нас, и, кроме того, он заработает немного денег». — подхватил разговор Оливос.

Проснувшись, он понял, что чуть не попал в мир мертвых, и тут же поблагодарил Давоса, но тот ответил ему холодно, поэтому до сих пор он молчал.

Но как только он заговорил, в палатке наступила недолгая тишина.

«Давос, как ты узнал, что персидский купец закопал свои деньги во дворе?». — неожиданно спросил Гиоргрис.

Давос понял, что Гиоргрис хочет оживить атмосферу и ответил: «Все очень просто, когда мы схватили Мариги, я обнаружил, что он беспокоится не только о том, что мы воспользуемся его женой и дочерью».

Давос сказал это и посмотрел на Оливоса: «Его взгляд время от времени украдкой поглядывал на старое дерево во дворе, и тогда я подошел и посмотрел поближе, там я обнаружил место под деревом другого цвета, и это была новая земля. Конечно, у меня возникли некоторые подозрения, но я не стал его так пугать, парень оказался слишком робким и добровольно признался».

Несколько человек порицали дотошность Давоса, особенно Оливос, который говорил громче всех.

Затем Давос сказал Гиоргрису: «Эти деньги нам очень нужны, ты должен каждый день ходить в отдел снабжения и проверять их. Не позволяй толстяку воспользоваться ими».

***

После того, как греческие наемники грабили, их походный строй стал еще больше и громоздче.

Следующие несколько дней, как и говорил Мариги, войска наемников шли вдоль правого берега реки Тигр, затем пересекли реку и достигли города Гайни. Здесь им удалось получить еще одно достаточное снабжение. Но подозрения греческих наемных солдат против персов стали более серьезными, и среди войск продолжают распространяться новые слухи, что приводит к усилению конфликта между солдатами двух армий после того, как они разбивают лагерь.

Когда они наконец достигли реки Сапатас, между солдатами произошел масштабный конфликт, более 100 солдат с обеих сторон взяли в руки оружие и сражались, убив и ранив более 10 человек. Если бы лидеры обеих сторон не прибыли вовремя и не послали войска, чтобы разнять две стороны, то результат был бы невообразимым.

Это привело к тому, что на следующий день марш был отменен, а солдатам каждого подразделения было запрещено покидать свой лагерь. Постоянные марши в эти дни довели греков до физического и умственного истощения, у них редко было свободное время, поэтому все они крепко спали.

Мерсис, служивший в отряде снабжения, воспользовался этим моментом, чтобы забить несколько награбленных животных и сделать копченые колбасы.

Как только Давос проснулся, в палатку вошел Антониос и