На следующий «допрос» Вячеслав вызвал ее через два месяца.

— Отлично, Золушка! — рассмеялся он и притянул ее к себе. — Получай награду!

От сумасшедшего желания ее била дрожь. «Допрос» длился дольше обычного. Обессиленная Вера с трудом вернулась в камеру. Тело долго еще не выпускало из себя полученное удовольствие, растягивая его до следующего раза.

Вера пристрастилась к «глоткам свободы», как она называла свои выходы за стены колонии, до такой степени, что готова была убить хоть взвод. Ее «послужному списку» мог бы позавидовать матерый бандит, на ней висело уже семь убийств. Как она догадывалась, хозяин, которому она была вынуждена служить, по всей видимости, продавал ее услуги и другим. Но жаловаться она не могла. Вячеслав честно выполнял условия их договора и некоторое время спустя после удачно выполненного задания даже стал потчевать Веру черной икрой в ресторанах. Она ела исключительно черную икру, как бы награждая себя за все лишения.

«Эти свободные граждане, — захмелев, хохотала она, — только жадными глазами могут смотреть на тарелки, полные икры, а я лопаю ее ложками!»

Но возвращаться в колонию всегда было тошно, словно голову класть на плаху…

* * *

Вера вздрогнула.

«Черт, оказывается, я все-таки задремала… Как же хочется спать…»

Но сирена всех согнала с нар.

Она не притронулась к мерзкой еде и лениво поплелась в мастерскую.

«Если Славка не обманет, то вызовет меня сегодня», — всплыла приятная мысль.

Вячеслав не обманул, и ее вызвали на «допрос». Вера со смеющимися глазами вошла в кабинет-камеру и к своему изумлению увидела в ней помимо Вячеслава еще какого-то мужчину, стоявшего у окна, спиной к двери. Вера кивнула в его сторону и взглядом спросила Вячеслава: «Кто это?» Он улыбнулся и ответил:

— Так надо!

Девушка пожала плечами.

— Может, что вчера не так? — прошептала она.

— Ну как ты можешь сомневаться? — развел руками Вячеслав. — Ты же профессионал! Ну, хватит об этом, у нас времени в обрез! — и он принялся расстегивать пуговицы на ее халате.

— Ты что? — возмутилась Вера. — А этот?

— Я же сказал — так надо! Не обращай внимания, — тихо проговорил Вячеслав.

Вера опять пожала плечами.

«Странно… Ну да ладно, он все равно смотрит в окно…»

Но как только девушка разделась и Вячеслав принялся ее ласкать, незнакомец повернулся. Вера вздрогнула и отскочила в сторону, оставив Вячеслава посреди камеры с задорно поднятой планкой.

— Какого черта, Вера?! — разозлился он.

— А чего этот? — указала она рукой на незнакомца. — Маску на морду нацепил и наблюдает за нами!

— Слушай, тебе какое дело, а? Может, еще на помощь позовешь? — продолжал злиться Вячеслав.

— Да не могу я, когда кто-то смотрит!

— Научишься! — схватил ее Вячеслав и ловко опрокинул на стол.

Незнакомец в черной маске с жадным вниманием смотрел на них. Вере стало противно.

Застегивая халат после насильственного сеанса любви, она пробурчала:

— Если будешь приходить с ассистентом, то лучше не надо!

— Тебя не спросили! — одеваясь, в свою очередь бросил Вячеслав.

Неделю спустя он вновь появился с Ассистентом, как назвала его Вера.

«А, черт!.. Извращенец!.. Ну и смотри!» — решила плюнуть на него девушка.

Находясь на подходе к наслаждению, она вдруг открыла глаза и встретилась с его горящим напряженным взглядом. Она никогда не испытывала такого удовольствия, какое получила в этот раз от мужской силы своего партнера и горящего взгляда Ассистента.

Теперь он стал ей нужен для более сильных ощущений. Она привыкла смотреть в его глаза, сверкающие сквозь отверстия маски, на его пальцы, постукивающие по краю стола. Пальцы у него были длинные, нервные, с темной родинкой между средним и указательным.

Последние два месяца заключения Вячеслав с Ассистентом навещали ее особенно часто. Но наступил день, и девушка оказалась за стенами колонии.

«Вот он, воздух свободы! — подумала она. — А что же дальше?»

Вера побрела по пыльной дороге к автобусной остановке.

— Неужели ты думала, что я тебя оставлю? — вдруг раздался голос Вячеслава из проезжавших мимо «Жигулей».

Вера радостно взмахнула рукой и бросилась вдогонку.

«Жигули» проследовали до рощи и остановились. Запыхавшаяся Вера повисла на шее Вячеслава.

— Я свободна! Свободна!.. Славик!..

— Надеюсь, ты не забыла благодаря кому?

— Нет, не забыла, — со злой иронией ответила девушка.

— Ну и молодец! Хозяин опять позаботился о тебе.

Вера вопросительно посмотрела на него.

— Вот видишь, ключи от славной квартирки, а вот здесь — он показал на пакет, — деньги. И все для тебя!

— Что я должна сделать? — сухо осведомилась она. — Кого убить?

— Никого! Ты должна только слушаться меня, и больше ничего.

Девушка опустила голову.

«Мне так хотелось стать свободной!.. А вышло, что я должна работать на кого-то хозяина… Ну, плюну, откажусь, — сосредоточенно размышляла она, — они ведь все равно в покое не оставят. Прирежут в каком-нибудь переулке. Да и куда мне идти?.. Кровью семи убийств подписала я свое рабство!..» — Вера до боли сжала кулаки.

— Давай свои ключи! — нехотя сказала она и, ловко подхватив их на лету, села в машину.

_____

— Феликс! Легче, стремительнее! — раздавался из репетиционного зала хорошо поставленный голос. — Ты же бог любви!.. Ты ветер, перелетающий с цветка на цветок!.. И пауза в аттитюде! Донеси это ощущение паузы!..

Мелентьев слегка приоткрыл дверь; солнечный луч золотой пылью ослепил его, он зажмурился, а когда открыл глаза, увидел в полосе света летящего золотоволосого юношу. Он чуть касался пола и снова взлетал…

— Стоп! — хлопнул в ладони Аркадий Викторович Бельский.

Юноша «спустился из поднебесья» и лег на пол.

— Не то, Феликс!.. Не то…

Легкая, подвижная фигура Аркадия Викторовича вдруг в стремительном вращении пересекла зал и замерла в отточенной позе.

— И четче фиксируй прыжки, ты смазываешь весь рисунок! — с неудовлетворенностью в голосе продолжал он.

— Аркадий Викторович! — воспользовавшись краткой паузой, окликнул его Кирилл.

Он резко, но как-то чрезвычайно красиво повернул голову.

— Простите? — с удивлением взглянул он на молодого человека.