не слышал слов, он чувствовал ее огонь. Несвоевременная хищная улыбка расползлась по лицу, рука скомкала заявление и выкинула в урну. «Моя девочка вернулась!» — прорычал его внутренний зверь.

Свадьба Сони и Эрика

Перелет до Багамских островов оказался тревожным и изматывающим. Эмоции зашкаливали, тошнота стала чем-то вроде нормы. Сгрызя остатки маникюра, я топала ногой по полу и кусала губы в кровь.

— Мы должны остановить это! — молила я Владимира в ужасе, шагами измеряя комнату.

— Что «это»? — хватаясь за голову, пьяный до омерзения Орлов из бутылки выпил добрую часть виски, при этом даже не поморщившись. Его голос был грубым и холодным, хрипотца пробирала до дрожи. — Еще тогда, на свадьбе твоей с Марком, Эрик заявил права на Соню. Сейчас ей восемнадцать, и они могут пожениться по закону.

— Но… — казалось, кто-то сжал легкие, не давая вздохнуть кислорода. — Ты обещал мне, что Эрик не тронет Соню!..

—…Если, — громкий бас перебил мою несдержанную истерику, — она сама этого не захочет.

— Он стар, Владимир! — свет вокруг словно мигал, а комната будто подпрыгивала. Не в силах держать равновесие, я повалилась на диван. — Эрик заглядывался на Соню, когда той было шестнадцать. Это… омерзительно!

— Прошу заметить, что уже тогда она выглядела на твердые двадцать пять. Старше тебя уж точно! — деловито подперев подбородок, Орлов выглядел способным говорить, и все же из уст его звучала все более шокирующая информация. — К тому же Эрик дождался Соню. Они женятся, а не просто зажимаются по углам. Поверь, реши он сделать из твоей сестры любовницу — она бы даже не сопротивлялась. Эрик отличный игрок.

Дрожащей рукой я попыталась поднять стакан со стола, но не смогла его удержать, застонав:

— Это так неправильно! Она юна и глупа, а он дед, позарившийся на невинность.

— Мы почти ровесники с Эриком, и он достойный мужчина, собирающийся превратить твою сестру в наследницу многомиллиардного имущества, — холодный рык из уст Орлова заставил вздрогнуть, но уже спустя секунду Владимир поднялся на ноги, подходя к окну со сложенными на груди руками. — Позвони ей и спроси напрямую: хочет ли она этого брака?

— Эрик мог ее заставить, — ужаснулась я, накрывая губы рукой. — Мы общаемся так часто, но и слова в ее рассказах не прозвучало об отношениях! Почему она молчала…

— Разве ты не поймешь по виду сестры, счастлива ли она? — повернувшись вполоборота, Орлов смерил меня странным многозначительным взглядом с прищуром. — Родные люди всегда чувствуют это безошибочно. Даже если хотят совершить некий самообман… Увы.

Не в силах выдержать пристальное разглядывание черных глубин, я опустила глаза на ковер, активно кивая:

— Да, возможно…

Тем же днем был совершен звонок Соне, где я буквально подвергла ее допросу с пристрастиями, задавая самые каверзные вопросы, на какие только могла быть способна девушка, воспитавшая сестру, словно дочь.

— Я не говорила тебе, потому что знала — ты не поймешь, — оправдывалась она. — И, Каролина, тебе не о чем переживать! У нас… Ничего не было, понятно? Эрик приверженец старых правил.

Я умоляла ее оставить затею с замужеством каждый день, сердце мое разрывалось от боли и недоумения. «Как моя маленькая Соня могла пойти на это?» — звучал один и тот же вопрос снова и снова, вгоняя в депрессию. «Как же учеба? Планы на будущее? Карьера? Независимость?!»

— Успокойся, — громкий голос Владимира, раскинувшегося напротив, заставил несдержанно вздрогнуть. — Никто не умер, Каролина. А лицо у тебя именно такое.

— Ей восемнадцать, — с ужасом покачала головой я. — Помню, как кормила ее молоком в люльке, так четко и ясно, словно сама была взрослой!

— Ты тоже вышла замуж рано, не забывай, — поддел меня Орлов, многозначительно приспуская черные очки, закрывающие его глаза. — Никто не наставлял пистолет к голове.

— Да, но… У меня не было выбора, — призналась на автомате, не замечая повышенной заинтересованности Орлова. — Мне надо было думать, как поднимать семью с колен, а у Сони есть все, чего она только пожелает.

— Ты неправа, — хрипло прошептал Орлов, возвращаясь к работе за ноутбуком. — Многим для счастья не хватает именно любви. Возможно, она и вправду наша свое место рядом с Эриком, как бы тебе не хотелось этого признавать.

Закрыв глаза, я неторопливо досчитала до десяти, пытаясь вернуть самообладание. Самолет снижал высоту, а на поверхности оставался лишь один насущный вопрос, тревожащий душу:

— Если окажется, что Соню заставили выйти замуж, ты поможешь ей избежать этого союза?

Эрик являлся хорошим другом Владимира, кроме прочего — партнером по бизнесу. Их общий достаток зависел от взаимоотношений, и часть меня знала: «Владимир не пойдет против».

— Возможно, — отрешённо ответил тот, кривясь. — Будем судить по месту.

Горько усмехнувшись, я покачала головой:

— Понимаю. Не хочешь обещать того, что никогда не исполнишь.

— Нет, — отрезал мужчина стальным басом, вызывающем мурашки в желудке. Подняв взгляд, я столкнулась с его сжатой челюстью и пульсирующими венами на лбу. — Не хочу спасать того, кто в этом не нуждается.

Мне было важно услышать четкий ответ, внятный и вразумительный. Понимать, какое место занимает жена в его цепи, могу ли быть спокойна насчет родной сестры?

— И, — не выдержала я, — все же…

— Если Соня и вправду под давлением, — чеканя каждое слово, Орлов уничтожал меня взглядом, — то…

Самолет резко качнуло, из кабины выбежала стюардесса, тараторя сбивчивые успокаивающие речи. Орлов не успел дать ответ, а спустя пару минут самолет приземлился.

Соня ждала меня на трапе в ярко-розовом платье. Ее длинные белые волосы развивались на ветру, а хрупкая маленькая ладошка радостно махала в неизвестность, ведь видеть меня сестра не могла.