Помолчала и добавила:

– Впрочем, если вы желаете что-то мне предложить – я готова выслушать вас.

Марвин кивнул и пригласил меня встать. Провёл анфиладой комнат и последнюю открыл большим бронзовым ключом.

Заглянув за дверной проём, я осмотрелась по сторонам – но не спешила входить.

Внутри располагалось нечто среднее между лабораторией и кабинетом, с множеством книжных полок вдоль стен и столом со склянками в дальнем от окна углу. Однако внимание моё привлекло обилие магических талисманов, которыми не располагала Академия – некоторые из них я бы с удовольствием подержала в руках.

– Мы не столь зашорены, как вам может показаться, – сказал Марвин мягко, – хотя мы, безусловно, чтим понятия о чести. Однако, на наш взгляд, магия может принести и пользу – если находится в умелых руках.

– Конечно, может, – согласилась я и осторожно оглянулась на него, – вы хотите что-то мне предложить?

– Просто имейте в виду, что в случае вашей размолвки с Физэном здесь для вас всегда найдётся отдельный кабинет.

Я поблагодарила, и вскоре мы распрощались.

Физэн молчал всё время, пока мы ехали назад. И только вечером, дождавшись, когда я окунусь в горячую ванну и расслаблюсь, зашёл ко мне.

Рука его скользнула по моему обнажённому плечу, но, вопреки обыкновению, дальнейших покушений он совершать не стал.

– Как прошла твоя встреча с Марвином? – поинтересовался мой принц.

Я пригубила бокал вина, который держала в руках.

– Очень хорошо. Весьма милый мужчина.

– Больше ничего не хочешь мне рассказать?

Я улыбнулась, глядя на него. Он знал. Абсолютно точно знал. Следил за мной.

– Он пытался сделать мне какое-то нелепое предложение. Говорил, что когда тебе надоест проводить со мной время, с удовольствием примет меня к себе.

Я потянула Физэна за отворот и поймала его губы в ловушку поцелуя.

– Ведь этого никогда не произойдёт? – спросила я, наконец отрываясь от его губ.

– Конечно. Такое абсолютно исключено.

Письмо от Эмриса Кайена пришло на следующий день. Он приглашал меня к себе.

Когда же я вошла в его особняк, звеня драгоценными кристаллами в ушах, увидела, что Эмрис безумно зол.

– Я так симпатизировал вам! – заявил он.

– И я вам! – ответив, я вздохнула и села в кресло. – А что, собственно, произошло?

Эмрис замер. Он буравил меня глазами, стоя в паре шагов, и явно не был готов говорить начистоту.

Однако пересилил себя и произнёс:

– Откуда у вас эти серьги, леди Гвендолин?

– Мне подарил их мой покровитель, – я улыбнулась, как ни в чём не бывало глядя на него.

– У него есть ещё?

– Не исключено. А что, мои серьги заинтересовали вас больше меня?

Эмрис задышал тяжело.

– Слушайте, – он подался ко мне и склонился к самому уху, – Аустрайх сейчас в тяжёлом положении. Мы не можем полагаться на справедливость императора, которому едва исполнилось пятнадцать лет. Каждый должен уметь защитить себя.

– Да, – согласилась я, – это так. Мы тоже считаем, что нужно быть готовым ко всему. Например к тому, что император окажется вовсе не потомком девяти родов.

Эмрис задышал тяжело. Отстранился от меня и внимательно всмотрелся в глаза.

– Вот оно как, – протянул он.

– Не волнуйтесь, это только подстраховка на случай неудачного… расположения звёзд. Мой покровитель с удовольствием поможет вам защитить себя, если вы передадите нам некоторые бумаги, связанные с замужеством Таис Кайен, которая четыре века назад вступила в брак с Кастером Дарай, таким образом положив начало роду Т’Элинн.

Несколько минут Эмрис молча смотрел на меня, желваки плясали на его скулах.

– А если вы используете эти бумаги против меня?

– А вы не становитесь нашим врагом. Кроме того, аналогичный вопрос я могла бы задать относительно того товара, который вы пытаетесь купить.

Эмрис вздохнул и коротко ответил:

– Хорошо.

Той ночью мне не спалось. Казалось, всё идёт хорошо, но стоило погрузиться в сон, как меня начинал затягивать сизый туман.

– Физэн… – имя обжигало губы, стоило произнести его, и я просыпалась в холодном поту.

Со мной творилось что-то не то. Я делала что-то не так. Человек, находившийся рядом, за стеной, был чужим – и в то же время, заглядывая ему в глаза, я будто бы видела там себя.

С каждым днём мой спутник всё сильнее прорастал в меня – и в то же время я до сих пор не знала о нём ничего. Он мог наблюдать за мной, мог проникать в мои мысли, даже сны мои были подвластны ему. А я… Я всё ещё не знала, как его зовут. Откуда он пришёл.

Именно сейчас, далеко за полночь, эти знания стали необходимы мне как воздух. Я привыкла знать всё о мире, в котором живу – пусть он был не так уж велик и тянулся от одной стены башни до другой. Теперь же я будто плавала в невесомости, и единственный, от кого зависело моё спасение, представлял загадку для меня.

Я встала, накинула на плечи лёгкий пеньюар – один из тех, что не-Физэн во множестве заказал для меня – и двинулась в коридор.

Его дверь была соседней. Я задержалась возле неё, выжидая – не имея никаких догадок чего именно. Я боялась открыть её, как будто не он, Физэн, принадлежал мне, а я – ему.

Рассердившись на себя за этот несвоевременный страх, я рывком распахнула дверь, и не думая стучать – и замерла, глядя на Физэна или не-Физэна – одним словом, того мужчину, который лежал передо мной. Его обнажённая грудь мерно вздымалась. Красивое лицо казалось спокойным во сне. Чёрные волосы разметались по шёлковым простыням…

Я скользнула ближе к нему и присела на краешек кровати.

Он был красив. Он подпускал меня к себе. И в то же время оставался незнакомым. Странное ощущение.

Я протянула руку, касаясь кончиками пальцев его щеки.

Физэн оставался недвижим, позволяя мне эту лёгкую ласку, и только когда мои пальцы скользнули ниже, по щеке, вдоль подбородка и линии шеи… он рывком перехватил их и поднёс к губам. Глаза его при этом открылись и пристально, прожигая насквозь, смотрели на меня.

Я знала эти глаза. Без какого-либо объяснения странное чувство чуждости мгновенно прошло. Он проникал внутрь меня, как не мог бы проникнуть в моё тело – так глубоко.

– Не можешь уснуть? – спросил он.

Он знал. Не было ни малейшего сомнения, что он знал, зачем я пришла – потому что он знал обо мне всё.

Я сглотнула.

– Не могу, – призналась я. «Думаю о тебе», – повисли в воздухе не высказанные слова, но в них не было нужды – я была уверена, что он услышит их в моих мыслях, прочитает в глазах.