Родители после ее развода не делали попыток к сближению. Александра пришла к выводу, что надежнее полагаться только на себя и нескольких близких друзей. Друзья, кстати, считали, что она тронулась, позволив Джордану Смиту вернуться в ее жизнь.

— Нет, — сказала она. — Пожалуй, поброжу пару часов по Музею Альберта и Виктории, потом пойду домой — сегодня по телевизору показывают хороший фильм. Приготовлю себе ризотто.

— Может, его хватит на двоих? — спросил Джордан с надеждой.

Секунду Александра колебалась. Пожалуй, она и так слишком много времени провела с ним в эти выходные.

— Нет, отправляйся к родителям, — сказала она и поцеловала его, чтобы смягчить отказ.

В музее, кроме нее, одиноких посетителей почти не было — пары, семьи, небольшие группы. Ей недоставало Джордана, и Александра злилась на себя за это. Не хватало только влюбиться в него снова. Однажды он уже разбил ей сердце. После неудачного замужества она дала слово не пускать мужчин в свою жизнь. Даже с друзьями Александра старалась держать дистанцию. Неужели на сей раз здравый смысл изменил ей?

Она вернулась домой не в лучшем настроении и, хотя фильм был одним из любимых, смотрела вполглаза — мысли витали далеко. Ризотто показался безвкусным. Без Джордана мир вдруг стал плоским и скучным. Она будет полной дурой, если впредь позволит себе такие мысли. Разве она не провела прекрасный день, делая то, что ей нравится? Ей не нужен мужчина, чтобы жизнь была полной, и тем более не нужен Джордан Смит.

Он позвонил вечером:

— Привет, у тебя не осталось немного ризотто?

— Нет. И не старайся разжалобить меня. Родители тебя накормили.

— Признаюсь. Но я охотнее пошел бы с тобой в музей.

— Возможно, но потом бы заскучал. Фильм вряд ли тебе бы понравился.

— Мне достаточно быть рядом с тобой на диване.

— Может, в следующие выходные.

— Не буду терять надежды, — смирился Джордан. — Увидимся завтра. Спокойной ночи.

В последующие три недели Джордану удалось еще немного приблизиться к Александре. На работе он держался подчеркнуто официально, но иногда позволял себе писать ей смешные и-мейлы. Читая их, она краснела и смеялась. Когда Александра поняла, что Джордан предоставляет ей полную свободу в выборе фильмов и мест встречи, она стала больше доверять ему.

Она принесла ему в подарок кофеварку и подшучивала над холостяцкими привычками, когда он разворачивал красивую упаковку, перевязанную красной ленточкой. По выходным они вместе завтракали.

У них вошло в привычку ужинать попеременно в траттории или у Александры дома. Джордану нравилось сидеть в маленькой кухоньке, наблюдая, как она готовит.

Единственное, чего Александра упорно избегала, — это проводить вместе ночь. Как бы поздно ни было, она уезжала к себе или отправляла его домой. Джордан ломал голову, как разрушить последний барьер между ними. Он мечтал просыпаться утром, держа ее в объятиях, и, открыв глаза, видеть ее лицо.

Может, увезти Александру туда, где ее не будут преследовать воспоминания о прошлом, в такое место, о котором она мечтала? И вдруг, если они возвратятся очень-очень поздно, она решится остаться с ним на ночь.

В следующую пятницу он объявил:

— Завтра мы отправимся в таинственное путешествие.

— Таинственное? — улыбнулась Александра. — Здорово! Форма одежды?

— Нарядно-повседневная. Удобная обувь.

— Низкий каблук. — У нее загорелись глаза. — Случайно, не к морю?

— Мы увидим море, — пообещал Джордан, но не уточнил, какое именно. Ей пока не надо знать, что они отправляются к Адриатике. — Заеду за тобой в шесть утра.

— На рассвете? — удивилась она.

— Да. Возьми паспорт.

— За границу? Не в Париж ли?

Нет.

— Скажи куда.

Я же сказал — тайна, — ответил он, целуя Александру на пороге. — Спокойного сна.

Сам он от волнения вряд ли способен заснуть в эту ночь. Но, может быть, получится в следующую — в обнимку с Александрой.

Ровно в шесть часов утра Джордан заехал за ней на такси. Александра была почти уверена, что они едут на вокзал к континентальному экспрессу, но, когда машина доставила их в аэропорт, сгорала от любопытства.

— Куда мы все-таки летим?

— Всему свое время, — усмехнулся он.

Она терялась в догадках, пока Джордан не привел ее на регистрацию.

— В Венецию на один день? — не верила она.

Он развел руками:

— Согласен, немного эксцентрично. Но я помню, Венеция в твоем списке пожеланий стояла на втором месте после Рима.

«Он помнит».

— Джордан, это самый лучший сюрприз. Не знаю, что сказать.

— Мой директор по маркетингу не находит слов, — притворно изумился он. — Не надо ничего говорить, Алекс. Хотел доставить тебе удовольствие и всю неделю паниковал, что сделал неправильный выбор.

— Джордан, это что-то… — Ее глаза подозрительно заблестели, но это были слезы счастья. Никто еще не делал ей таких подарков.

Но Александра испытывала двойственные чувства. Каждый раз, когда Натан делал что-то для нее, она платила своей независимостью. Как будто прочитав ее мысли, Джордан сказал:

— Знаешь, чего я жду от этого дня? Мы будем наслаждаться. Только ты и я. Никаких условий и обязательств.

— Спасибо, — прошептала она.

В самолете он не отпускал ее руку.

В аэропорту после прохождения таможни она спросила:

— Мы поплывем на пассажирском катере?

— Нет. Гораздо лучше. Нас с тобой ждет водное такси. Увидим всю панораму города с воды.

Они спустились на причал и сели в моторную лодку.

— Вода действительно бирюзовая, как на рекламных открытках, — обрадовалась Александра.

Венеция открылась перед ними во всем великолепии. Солнце играло на воде яркими бликами. Дома, мосты, купола и башни окутывала легкая, кремовая дымка. Старинные особняки с облупившейся штукатуркой и проступающей кирпичной кладкой стояли в ряд с изысканно отреставрированными дворцами, за вычурными решетками окон виднелись ящики с яркими цветами. Небо было безоблачно-голубым.

— Венецию называют самым безмятежным городом, — тихо заметил Джордан.

Александра вздохнула:

— Потрясающе!

— Согласен. Мне хотелось побывать здесь с тобой. — Его пальцы крепче сжали ее запястье.

Их моторка вырулила в Гранд-канал. У причалов покачивались лодки, катера и гондолы. Вдоль набережной теснились пятиэтажные дворцы с узкими арочными окнами и балюстрадами из сияющего белого камня на пурпурном, охряном, золотом фоне. Александра узнала некоторые здания, знакомые по фильмам и телевизионным передачам, но вживую они оказались более великолепными. Она была совершенно околдована.