Народ вокруг притих, снова принявшись молча переглядываться и шептаться, но теперь тревожно и затравленно, я видела, что своими словами посеяла панику гораздо большую, чем эта старуха. — Но я впервые увидела его в тот страшный день!..

— Выходит правду говорили те люди, которым удалось сбежать и остаться живыми? — выкрикнул кто-то из толпы, по всей видимости, теперь совсем по-иному воспринимая правду в свете услышанного от меня. И пусть я не представляла, что именно могли сказать люди, выжившие в деревне, что опоясывала нашу усадьбу и была самой большой и процветающей на глазах у князя, а кивнула в ответ утвердительно, понимая, что, пережив тот ужас, едва ли люди стали бы врать.

— Один этот Зверь смог разрушить всю деревню?!

Я снова кивнула в ответ, покосившись почему-то на сына барина, который кажется единственный продолжал не верить и считать все услышанное полным бредом, занятый только тем, что рассматривал меня с каждой минутой все более откровенной и уже даже не пытаясь скрыть своих мерзких побуждений.

— Раз он всех убил, как же тогда тебя в живых оставил?.. — язвительно выплюнула неугомонная старуха, когда мне впервые искренне хотелось подойти и ударить от всей души пожилого человека.

Я снова пождала губы, понимая, что не могу придумать ничего вразумительного, чтобы ответить на этот вопрос.

— Что же вы делаете! — вдруг всплеснул руками охотник, — Вы посмотрите на себя! Перед вами стоит девушка, которая едва смогла избежать страшной смерти!!! Бледная, измученная, с кровью на одежде! Один бог знает, через что ей пришлось пройти и что пережить, чтобы вырваться к нам!!! А вы! Что делаете вы?! Пугаете ее, мучаете своими глупыми вопросами, заставляете снова переживать весь ужас, который все еще идет попятам!!!

Хотелось всхлипнуть и обнять этого единственного Человека, который слышал меня душой, не пытаясь ни в чем обвинять, подобно всем этим людям, но я едва сдержалась, помня от папы, что стоит только показать толпе свою слабину, как все тут же набросятся, чтобы добить тебя.

…монстр был прав. Люди были именно такими, как говорил он…

— Она сама сказала, что дочь убитого князя! — загудели недовольно люди, не пытаясь прислушаться к словам доброго охотника и кажется начиная злиться оттого, что он встал на мою сторону лишь еще сильнее.

— Да разве есть разница кто она и как ее называть? Девушка в беде! И вырвалась из лап зверя, чтобы просить у нас помощи! Ей нужна то всего лишь лошадь и немного еды!

— Вот и отдавай свою кобылу, раз такой благородный!

Нет, я зря пришла сюда.

Зря надеялась на чудо и человеческое единство перед лицом общей опасности. И как бы обидно и больно не было сейчас, я с огромной благодарностью чуть улыбнулась измученно охотнику, понимая, что он отдаст мне свою лошадь и сам останется без средств к существованию, ибо не сможет без нее ездить в лес на свой промысел, который скорей всего был единственным источником жизни всей его семьи, но покачала отрицательно головой.

— А в замен-то ты что можешь дать? У нас каждая лошадь на счету! А с нее пользы больше, чем от тебя! — прокряхтела снова злобная старуха в черном платке и с гнилыми жуткими зубами, вдруг потянувшись ко мне костлявыми пальцами, грязь на которых въелась настолько, что цвет кожи казался просто серым, и хватая за ворот моего платья. — Может его отдашь? Сроду такой роскоши никто и не видел!

Я дернулась, пытаясь вырваться, отчего послышался треск и какое-то невообразимое шипение старухи, с которым она отшатнулась от меня, принявшись отчаянно креститься и завопив:

— МЕТКА ЗВЕРЯ!!

Те люди, что стояли ближе всего ко мне, замыкая плотный круг, шарахнулись назад настолько поспешно и яростно, что несколько человек просто упали в грязь и слякоть дороги, пока я сама не понимала что мне делать и куда бежать теперь, совершенно не представляя как и что именно узрела старуха, чье лицо сначала сделалось мертвецки серым, а затем налилось багровой яростью, с которой она закричала, брызгая ядовитой слюной:

— ВЕДЬМА! Проклятая!!! Она только беду принесет на наши головы!!!

Я судорожно закрыла руками ворот платья, лишь сейчас понимая, что старуха увидела след на моей шее, до этого момента и не подозревая, что это и была та самая метка Зверя, о которой, впрочем, он сказал сразу же, как всегда, не пытаясь ничего скрыть от меня, или тем более как-то обмануть.

И если сначала вокруг меня воцарилась гнетущая тишина, в которой все только смотрели недоверчиво, шокировано, но злобно, то после криков полоумной старухи, что становились с каждой секундой все яростнее и громче, люди загудели, принявшись выкрикивать что-то. И явно не поддерживая меня…

— Решила обманом к нам попасть!

— Думала, что за красивым лицом мы правды не заметим!!!

— Никого Рада не пыталась обмануть! — рявкнул охотник, который все это время не уходил совсем и оставался поблизости, словно заранее предполагал, что все пойдет вовсе не так, как я мечтала и надеялась. — Она еще в лесу рассказала мне про Зверя! И я предупредил воинов наших доблестных, чтобы эту ночь они были на чеку!

Я была благодарна этому мужчине за его смелость и правду, с которой он стоял рядом со мной, даже если его слова разозлили толпу еще сильнее и скоро за криками разбушевавшихся людей стало и вовсе не слышно что именно он пытался сказать.

А я уже и не пыталась говорить.

Только с ужасом понимала, что нет единства в людях, даже если во мне текла такая же кровь, как и в них самих, и плоть была схожа, и не найти мне здесь ни помощи, ни надежды.

Я никогда не думала, что стоять вот так перед толпой — это настолько страшно! Больше не было рядом страшного всесильного монстра, и меня окружали мне подобные, вот только на душе было тревожно и тяжело.

— Ну-ка замолкните все! — рявкнул вдруг сын барина, который все это время молчал, прислушиваясь к тому, что выкрикивали люди, не сводя при этом с меня наглых глаз, в которых я не видела ничего хорошего. Только вожделение и хитрость, не сулящие добра. — Хочу ее услышать!

— Что там слушать?! И так все ясно! — снова завопила неугомонная старуха, которую уже в буквальном смысле трясло от ненависти и явной жажды расправы, замолкая и опуская поспешно глаза, стоило только мужчине окинуть ее уничтожающим взглядом:

— Ты мне перечить вздумала, старая?

— Что ты, светлый наш! Разве я могу? За тебя ведь переживаю! За нас за всех! Ты же молодой еще, жизни не знаешь, сказок старых не слышал, а я своими глазами видела в далеком детстве, как в полях и на окраинах Черного леса находили изуродованные тела девушек! Сколько лет уже живу, чего только не видела, а страшнее все равно ничего не было…

Сын барина только клацнул зубами, явно не собираясь прислушиваться к словам старухи, чего я не могла сказать про людей, которые в буквальном смысле потянулись на эти слова, словно были каким-то паразитирующим единым организмом, пускающим своим щупальца в мою сторону.