Беспрепятственно преодолев границу бесполётной зоны, глайдер медленно опустился на парковочную платформу, и Громов в крайне задумчивом состоянии направился к центральному административному корпусу далеко не маленького министерского комплекса госбезопасности. Поднявшись по гранитным ступенькам и пройдя через турникет со встроенным идентификатором личности, неспешным шагом направился к лифту и уже на нём поднялся на самый верхний этаж, где и находился центральный аппарат министерства.

Оказавшись на верхнем этаже, Громов опять прошёл процедуру идентификации и, получив подтверждение права доступа, направился в кабинет личного секретаря министра госбезопасности, Дмитрия Аркадьевича Звонарёва. Человек это был занятой, и так просто без записи и строго обозначенного времени для аудиенции попасть в его кабинет было решительно невозможно, но Громов имел такое право, хотя предпочитал этой возможностью не злоупотреблять. По мелочам совершенно не стоило отвлекать внимание ближайшего помощника министра, недальновидно это было со всех точек зрения, и сегодня как раз и был тот случай, ради которого побеспокоить Звонарёва было в самый раз. Его и его шефа давно личность Боброва интересовала, но на каком уровне этот интерес находился и насколько распространялся, Громов мог лишь примерно догадываться…

Пройдя по центральному коридору и преодолев общий зал, второй заместитель директора Института стратегических исследований и планирования подошёл к закрытому крылу и, предъявив идентификационный пропуск, вошёл в него и спустя пару минут оказался в приёмной личного секретаря министра госбезопасности. Учтиво поздоровавшись с подполковником, величественно восседавшим за рабочим столом секретаря, больше смахивающего на полноценный разведывательно-информационный центр малого разведывательного корабля, задал интересующий вопрос:

– Скажите, подполковник, Дмитрий Аркадьевич сможет ли в самое ближайшее время меня принять? Поверьте, дело очень срочное, непосредственно касающееся государственной безопасности.

Нахмурившись, Звонарёв вывел на экран рабочий распорядок своего шефа и, внимательно его изучив, нажал кнопку соединения и, переговорив с ним, отключил связь. Сняв защиту, он, чуть нахмурившись, ответил:

– Дмитрий Аркадьевич вас примет, вот только вам придётся подождать где-то полчаса, быть может, несколько больше, так как сейчас идёт селекторное совещание нескольких ключевых отделов министерства.

– Хорошо, я подожду, – был вынужден согласиться Громов.

– Пройдите в комнату ожиданий, как только Дмитрий Аркадьевич освободится, я сразу же дам вам знать и лично сопровожу в кабинет.

Благодарно кивнув, Громов прошёл в комнату ожиданий и, присев на диван, обтянутый натуральной кожей, глубоко задумался. Разговор с министром обещал быть трудным и напряжённым, результат его мог быть абсолютно любым, но тем не менее он надеялся на благоприятный для него результат, к чему собирался приложить максимум своих душевных и интеллектуальных сил. От предстоящего разговора зависело очень и очень многое, и это вызывало в нём немалый уровень тревожности, с которым ему удавалось справляться с большим трудом.

Прошло чуть более получаса, и наконец в комнате ожиданий появился подполковник и предложил проследовать за ним. Поднявшись, Громов с благодарностью кивнул и пошёл на выход. Оказавшись возле двери, заместитель директора института вошёл в открытые двери и, сделав пять шагов, остановился напротив министра и заговорил:

– Добрый день, Дмитрий Аркадьевич.

– День добрый, Валентин Тимофеевич. Проходите и присаживайтесь, – устало проговорил министр госбезопасности, продолжая пребывать в напряжении после проведённой телеконференции с начальниками ведущих отделов возглавляемого им министерства.

Громов, подойдя к креслу и присев в него, сосредоточенно взглянул на своего непосредственного начальника и, выдержав короткую паузу, произнёс:

– Валентин Тимофеевич, у меня есть информация о ближайшем окружении Боброва.

Чуть подавшись вперёд, министр внимательно вгляделся в глаза своего подчинённого и чуть приглушённым голосом задал вопрос:

– И что это за информация?

– В ближайший круг Боброва входит небезызвестный вам беглый Корнелиус, и, как я понял, он там играет далеко не последнюю роль. Как мне думается, Бобров и есть его проект, который он вполне успешно реализует довольно давно, и, надо признать, весьма в этом преуспел, – на одном дыхании проговорил Громов, ощущая напряжение в груди.

– Вероятно, вы правы, – отозвался министр, – Корнелиус ещё тот пройдоха, ему такие операции проворачивать не в новинку, хотя в данном случае это лучший проект в его жизни, вершина карьеры, если можно так выразиться.

Помолчав несколько мгновений, министр госбезопасности пристально взглянул на своего собеседника и вкрадчиво задал тому вопрос:

– Какие вы действия предприняли, узнав эту информацию, Валентин Тимофеевич?

– Сегодня Корнев вылетает на Бастион с целью налаживания устойчивого контакта с Бобровым и его окружением, правда есть одна трудность… К Бастиону направляется значительная часть армады вторжения, то ли для штурма, то ли для долговременной блокады. Он успеет, в его запасе будет не менее трёх суток, а даже если и нет, то он останется на Бастионе и всё равно выйдет на Боброва, так как устами Корнева ему будут сделаны весьма привлекательные предложения, от которых ему будет крайне сложно отмахнуться. Тут и большой поток добровольцев, современное вооружение с боеприпасами, а также ремкомплекты для боевых кораблей, ну и, само собой разумеется, деньги, и всё это на безвозмездной основе, ведь отечество-то в огромной опасности. Тут главное – втянуть его в нашу орбиту и повязать коммерческими интересами, возможностями серьёзного карьерного роста и приобретением связей в высшей лиге нашего истеблишмента, остальное уже дело техники. Он и не заметит, как окажется под нашим негласным контролем, мастерские манипуляции – страшная сила, – с циничной ухмылкой проговорил Громов на одном дыхании, ощущая в себе подлинный азарт охотника, преследующего матёрого кабана-секача.

Министр госбезопасности в глубокой задумчивости молчал некоторое время, со всех сторон обдумывая услышанную информацию. Многое из озвученного он по занимаемой должности знал и так, но появились и некоторые новые моменты, что наводило на определённые размышления, а вот их результат заставлял насторожиться. Или это упущение тех лиц, которые по должности своей присматривали за Бобровым и его бурной деятельностью, или это целенаправленное недонесение до него важной информации. И то и другое было крайне неприятным звоночком для него как министра государственной безопасности…

– Вы правильно поступили, Валентин Тимофеевич, послав на Бастион Корнева, он действительно наиболее подходящая для данной миссии кандидатура на сегодняшний момент. Держите меня в курсе и обо всём происходящем докладывайте лично мне, – распорядился Гончаренко, всё так же пребывая в крайне задумчивом состоянии, и, помолчав несколько секунд, внимательно взглянув на своего собеседника, задал тому вопрос: