Зачастившие на рубеже веков российские гости (а помимо «Мая» в Найроби и Момбасе побывали эксперты «ОРИМИ Трэйд» и других крупных компаний) доказывают, что процесс пошел. Действительно, в последовавшие годы закупки кенийского «зеленого золота» стали расти. В 2001 году российские компании приобрели пять сотен тонн, и это казалось прорывом, а в 2004-м закупки почти достигли 9000 тонн. Стало ясно, что Кения наконец-то появилась на русской чайной карте, а Россия закрепилась в десятке основных покупателей, где долго лидировала Великобритания. В 2010 году российский импорт превысил 17 000 тонн. Эту новость я узнал, находясь далеко от Восточной Африки, но до чего же было приятно! Ведь в привлечении интереса к кенийскому чаю был и мой, пусть скромный вклад.

– Вам трудно вообразить, как я рад, что Россия все-таки открыла наш самый знаменитый продукт, – не скрывая восторга, говорил мне глава Чайного совета Кении Стивен Нканата, в кабинете которого я впервые оказался вскоре после поездки в «Мабруки» и Камбаа, а потом много раз заходил, чтобы прояснить возникавшие вопросы. – Мы прекрасно знаем, что каждый год Россия потребляет больше ста тысяч тонн чая. Невзирая на множество объективных обстоятельств, было до крайности дико и неестественно, что главный потребитель и главный экспортер чая так долго не желали друг друга знать.

Оптимистичной статистике о многократном росте закупок чая российскими компаниями, которой при встречах со мной оперировал Стивен, можно было верить. Кенийцы методично собирали все, что имело хотя бы малейшее отношение к столь важной для их страны отрасли, и вся информация стекалась в Чайный совет. Но главная обязанность Совета, созданного в 1950 году по решению еще колониального парламента, состояла в выдаче лицензий на выращивание чая, его продажу за рубеж, строительство фабрик.

– Не для того, чтобы что-то запретить, совсем нет, – замахал руками Нканата, когда я высказал такое предположение. – Мы всегда готовы выдать лицензию. Более того, не возьмем за это ни шиллинга. Но если кто-то собирается заложить плантацию в районе, не подходящем по климату, или фабрику в местности, где для нее не будет сырья, наш долг – посоветовать более подходящий вариант. Никогда не устанавливали мы и экспортных квот. Просто ежегодное обновление лицензий позволяет регулярно собирать достоверные статистические данные.

Совет финансирует Научно-исследовательский институт чая. Его специалисты ездят по провинциям, проводят практические занятия, знакомят плантаторов и крестьян с новейшими методами ухода за растениями, борьбы с вредителями и болезнями. Финансируется совет самими производителями, отчисляющими в его кассу 45 центов (треть американского цента) с каждого килограмма чая.

– Я не раз бывал в Москве, ездил в Самару и другие города и знаю, что в последние годы предпочтения российских граждан начинают меняться в выгодном для нас направлении, – с удовлетворением отмечал Стивен. – В России, как и в других странах, начинают все активнее выпускать чай в пакетиках, для которых «широколиственный ортодокс» не подходит.

Тут-то кенийский «си-ти-си» превосходного качества оказался как нельзя кстати.

– Убежден, пройдет еще несколько лет, и все любители чая смогут на собственном опыте убедиться, что есть хороший и плохой «ортодокс», есть хороший и плохой «си-ти-си», – доказывал мне глава Чайного совета. – Надо только довериться собственному вкусу, и станет очевидным, что «си-ти-си» высших сортов ни в чем не уступает лучшему «ортодоксу». Конечно, можно пойти и по другому пути: использовать приятно пахнущие, вкусные ароматические добавки, но мы говорим о настоящем чае, о его истинном вкусе.

Стоило вывести главу совета на любимую тему о сравнении разных сортов, и остановить его было невозможно.

– Вот блестящий пример, – продолжал Стивен. – До 1974 года в Пакистане пили только листовой чай и не хотели знать ничего иного. Но нам удалось их заинтересовать. Теперь это наш главный партнер, ежегодно закупающий почти 100 000 тонн чая. Постепенно переходит на «си-ти-си» Ближний Восток, и в тройку лидеров вошел Египет. Покупателям надо объяснить преимущества этого метода и предоставить возможность сравнить самим. Правда состоит в том, что при таком же качестве чай, произведенный по методу «си-ти-си», дает больше экстракции на единицу веса и в конечном итоге выгоднее соответствующего ему по качеству «ортодокса» почти в два раза. Он и при перевозке гораздо удобнее, так как мелкие чаинки проще упаковать и, в отличие от больших листьев, они не ломаются.

Посреди вдохновенных речей Стивена в кабинет обычно заходила улыбчивая секретарша с подносом, на котором дымились чашки с чаем червонного цвета. Вообще-то кенийцы переняли у англичан привычку разбавлять крепкий чай молоком, но у главы Совета напиток всегда подавался в чистом виде, за что я был ему признателен. Во-первых, в дело шел особый чай – смесь из двух высших сортов. Такой больше нигде не встретишь. Самые отборные, суперэлитные чаи, продаваемые в магазинах, все равно разбавляются, пусть и самую малость, чаинками сортом пониже. А во-вторых, сколько я ни пробовал заваривать по-английски, пристрастия к такому способу не выработал, хотя ничего плохого о чае с молоком сказать не могу. Наверное, просто дело вкуса и привычки. И времени суток, кстати. К вечеру чай с молоком может быть исключительно хорош, и я тоже с удовольствием готов его отведать, а вот утром – боже упаси!

В первое посещение совета, глотнув крепкий, бодрящий, но без горечи напиток, полюбопытствовал у девушки.

– Как вам удалось так замечательно заварить?

– Боюсь вас разочаровать, но никакого секрета нет, – несколько смущаясь, ответила она. – Требуется только хороший чай и чистая вода. Как только она закипит, снимайте с огня. Если кипятить долго или, того хуже, несколько раз, вода лишится кислорода, а он важен для вкуса. И еще – лейте кипяток на заварку медленно. Очень медленно. Тогда чай отдаст все, что у него есть. Подождите минут пять, пока настоится, чуть помешайте, и в добрый путь.

Давно закончились подаренные Стивеном килограммовые пачки чая высших сортов с надписью: «Не для продажи. С благодарностью, Чайный совет Кении». Таких, конечно, больше нигде не найти. И хотя теперь в Москве тоже можно купить приличный чай, в том числе ароматизированный бергамотом и прочими благородными добавками, после того, как попробуешь настоящий вкус ничем не разбавленных лучших сортов «камелии синенсис», самые душистые добавки начинают казаться лишними, портящими и без того превосходный продукт. Впрочем, как известно, на вкус и цвет… Это и к любителям кофе относится. В Кении его тоже выращивают, и тоже – лучшие сорта. Сколько раз доводилось бывать на плантациях, оглядывать деревца, щупать на ветках зеленые и красноватые зерна, вдыхать густой запах, насквозь пропитавший фабрики и склады, пить крепчайший напиток из свежемолотых зерен, после которого любой растворимый вариант кажется жидкой водянистой бурдой, но про кофе пусть напишет кто-нибудь другой. Тот, кто любит его так, как я люблю чай. Я же навсегда сохраню в памяти золотистое свечение безбрежных, идеально ровных полей на фоне заснеженных вершин горы Кения и прохладную чайную столицу Керичо.