что попросит тебя быть моим мужем. Будешь моим мужем?

Слава Богам, это вопрос! Покачал ей головой в ответ. Боялся обидеть. Она приняла ответ без лишних истерик, словно именно такой и ожидала.

— Он говорил, что ты так ответишь. Просто проверяла.

— Без обид?

— Дедушка говорит, что все люди разные. Что иногда им нужно разрешить заблуждаться. Иначе не наделают ошибок.

Хмыкнул, а меня-то от ошибок в детстве старались уберечь. Вербицкий-старший же верил в бесценность опыта.

— Я не верю дедушке.

— Почему же?

— Он видит в людях вещи. Во всех без разбора. Продаст. Тебя, меня, всех. Хорошая цена, если будешь послушной.

— У тебя хорошее тело. Ночью будешь со мной.

От ее прямоты можно опешить.

Зашелестели кусты, Константа вздрогнула. Улыбнулась, когда, вычесывая листья из волос, появилась Инна.

— Она хорошая. Не вещь. Слышите музыку?

Спросила за миг до того, как высокие ноты вальса коснулись ушей.

— Пойдем танцевать?

Ну и девчонка! Ветер в голове! Минутой назад хотела тишины и покоя, а теперь вновь к толпе?

Глянул на кошкодевочку, та была не против. Хвостик выглянул из-под широкой юбки чужого платья.

— Мне тоже можно, мяу?

— Подруга. Хорошая. Я разрешаю. Идем.

Последний раз танцевал вальс на школьном выпускном. Отдавил симпатичной троечнице ногу, а потом трахнул в физкультурном зале. Лучше танцевать не стал, а потому, чудилось мне, сегодня все закончится тем же самым.

Есть здесь физкультурный зал?

Последний писк моды кружился под софитами. Хрустальная люстра, магические свечи, блеск полированного мрамора. Статуи херувимов в неприкрытой наготе взирали с пухлых детских лиц самим отчаянием. Словно желали навеять скуку.

На Инну косились, ей не найти здесь кавалера. А вот желающих повеселиться хоть отбавляй.

К ней толкнули мальчонку младше ее года на четыре. Юный кронпринц мялся и жаждал доказать друзьям, что смел. Что станцует с девчонкой, возьмет ее за талию, даже если она из простой прислуги.

Будь Инна благородной, это посчитали бы унижением. Но кошкодевочка имела счастье не ведать тонкостей этикета. Можно было даться диву — она единственная, кто в самом деле была счастлива. Все остальные лишь упражнялись в фальши улыбок, пожимая руки в очередном сговоре.

Константа училась танцевать у лучших, старик не врал. Решил не идти у нее на поводу. Пусть криво, но ведущим в танце буду я. Она маленькая, я большой. Поймал себя на чужих мыслях, всплывших воспоминаниях. Словно в Константе было что-то от Восьми. Хрупкость, нежность, девичья наивность.

Я не первый ее мужчина — скольких в свою постель она выбрала сама, а под скольких положил ее дед? Неважно.

Танец. Руки на талию, жар тел, горячее, взнузданное дыхание. Не нарушать темпа. Не отдавить бедняжке ногу…

Последнего не получилось, Константа ойкнула. Глянула на туфлю — моя неуклюжесть сорвала с нее бантик украшения. Казалось, сейчас остановится весь зал. Я нагнулся, сорвал второй бантик, швырнул прочь.

— Ты сильный, — в ее глазах девичий восторг. — Дедушка сказал провести с тобой ночь.

— Ты не вещь своего деда.

Говорил негромко, но она услышала. Покачала головой.

— Не вещь. Но я хочу сама. А чего хочешь ты?

— Сто миллионов рублей, — ляпнул первое, что пришло на ум. Подумал, что в самом деле было бы неплохо.

— Зачем?

— Хочу пожертвовать их на создание беспилотника для нужд солдат. Он… может спасти сотни жизней.

Посмотрел ей прямо в глаза. Как будто кукольные, они ничего не выражали. Почувствовал себя до одури неуютно.

— Идем, — она потребовала, как только музыка умолкла. Взяла за руку, требовательно потащила за собой. Остановилась напротив Инны и повторила требование уже ей.

Странная девочка…

* * *

Инна не могла поверить своему счастью. Совсем недавно ее раздевали и рядили, словно куклу. Вернулась к тому же, но теперь с блеском в глазах.

— Мяу? Можно забрать? Правда?

Как будто ей никогда не дарили одежду.

— Можешь. Ты хорошая, послушная. Подруга.

Константа готова была отдать что угодно, лишь бы остаться наедине со мной. Инна схватила новую, буквально с полки магазина, байковую пижаму. Кошачьи мордочки на ней строили счастливые, довольные рожицы. Инна собиралась посоревноваться с ними в этом деле. Унеслась в выделенную ей гостевую комнату.

— Тебе, — она протянула лист, а мне стало стыдно.

Захотелось прикусить язык. Мне дарили чек на сто миллионов рублей.

Сумма, от которой можно сойти с ума. Совесть противилась. Передо мной девчонка с отклонениями в воспитании. Она не знает ценности этой суммы. Не думаю даже, что у нее есть эти деньги.

— Мало?

— Не в этом дело, — остановил до того, как она пририсовала еще один ноль. — Ты делаешь это, потому что… не понимаешь.

Она уставилась на меня, склонила голову на бок. Соглашаться с последним утверждением не спешила.

— Ты сказал, что это для помощи солдатам.

— Ты раньше жертвовала солдатам?

Она задумалась над вопросом. Пыталась понять, что меня не устраивает. Выдохнул.

— Ты хочешь дать эти деньги лишь потому, что я неосторожно высказал желание…

— Оно мне понравилось. Это новое. Нельзя?

— Что скажет твой дедушка?

— Я не вещь дедушки. Ты сам сказал.

Наверное, во мне умер политический оратор.

— Ты возьмешь. Или я обижусь.

Она смотрела — напряженная, с широко раскрытыми глазами. Бурлила от переполняющей ее решимости и страсти.

— Вербицкие не видят в отказе оскорбления.

— Дедушка не видит.

Покачал головой, прав Макмамбетов: она среди них самая нормальная…

— Ты возьмешь меня, Максим.

Самая нормальная. Но вот просить по-нормальному не умеет.

* * *

18+ сцена — https://author.today/reader/294409/2784134

* * *

Жутко болела голова. Уходящая юность давала еще один повод недовольно бурчать на старость. Открыл глаза, ощутил горячее дыхание на груди. Обнаженная Константа была прекрасна, Вербицкий-старший не врал. Старания пластических хирургов или просто награждена природой? Глупые вопросы озвучивать не стал.

Вздрогнул, заметив черный силуэт у окна. Дежа-вю…

— Проснулся, рядовой?

Кажется, нет. Бейка обернулась вполоборота, злорадно оскалилась.

— Забавляешься среди роскоши, пока мы, словно муравьи, возводим тебе и стол, и дом?

Покачал головой, силясь прогнать наваждение. Следил за каждым шагом Бейки. Сколько времени? Ириска продрала глаза вместе со мной, высветила ответ. Полтретьего ночи.

Константа перевернулась, легла на спину. Недовольно нахмурилась, когда высвободился из ее объятий.

— Не бойся, рядовой. Она не проснется.

Спросонья подумал страшное, командующая поспешила успокоить.

— Всего лишь усыпляющий газ, Потапов.

Бейка шествовала по комнате, старательно и с омерзением на лице обходя брошенное впопыхах белье. Поддела носком ботинка мои боксеры, оседлала стул. Игриво покрутила их на пальце.

Утер краем одеяла взмокшее лицо. Мягкая простыня неприятно липла к телу. Попытался встать.

Бейка окинула изучающим взглядом стол. За окном еще темно, но ей плевать. Она прекрасно видела подписанный чек на столе. На лице командующей возникла кровожадная ухмылка.

— Всякого от тебя ожидала, рядовой. Но чтобы за деньги?

Ощутил себя игрушкой в ее неловких пальцах. Снова потряс головой. Поверить в то, что командующая так запросто проберется в дом Вербицких? Хотелось приоткрыть дверь, увидеть дежурящих громил.

Подошел к окну, выглянул на улицу. Тихая, обычная, ничем не примечательная ночь. Глаз камеры глянул на меня, поймал в объектив. Нелепо помахал ночному сторожу рукой. Тот сразу же потерял ко мне интерес.

— Что ты здесь делаешь?

— А у тебя талант задавать те вопросы, которые хотели озвучить тебе самому.

Ей не нравился мой тон. Как и панибратское обращение. Ничего, потерпит, сейчас я на гражданке. Бейка выдохнула.

— Так уж вышло, рядовой, что меня заело любопытство. Когда ровно месяц назад мне сказали, что в призывной пункт попал ружемант, было любопытно глянуть, что ты за птица. Искала медь, нашла золото. Сейчас ты продолжаешь удивлять.

— Она девочка, — кивнул в сторону посапывающей Константы. — Я мальчик. Ничего удивительного, зов природы.

— Шутить ты так и не научился.

— А Вербицкий находил мои слова смешными.

Глаза воплощения Восьми неприятно сверкнули в ночи. Еще раз посмотрела на чек — сравнивала подпись с той, что была в ее памяти. Успокоилась.

— Не спросишь, зачем мне деньги?

— Я узнала, в чьей постельке тебя искать, едва оказалась в Москве. Про все остальные твои потуги в политику мне