— Не нужно ничего искать, — мрачно ответил Самедов, — мы всезнаем, что ключ обычно лежит в его столе. Когда Сарвар находится на вилле. Онне скрывал от нас, где лежит ключ.

Дронго подошел к столу, открыл ящик. Ключ лежал с правойстороны. Стараясь ничего не задеть, Дронго показал на ключ.

— Вот этот?

— Да, — кивнул подошедший Самедов, — это ключ от егооружейного шкафа. Но когда он уезжал, то всегда забирал его с собой.

Дронго задвинул ящик стола. Задумчиво взглянул на оружейныйшкаф.

— Это Резо его убил, — мрачно подвел итоги Самедов, — онипоспорили еще вчера. Даже не поспорили, а поругались. Продолжали спорить исегодня утром. Наверно, Резо не выдержал, пришел в кабинет, достал своевчерашнее оружие и выстрелил в Сарвара. А потом бросил карабин на землю и ушел.

— Может быть, — согласился Дронго, — но так поступать несовсем логично. Зачем доставать из оружейного ящика свое оружие? Чтобы всесразу вспомнили, из какого карабина он вчера стрелял? Логичнее было бы достатьдругую винтовку, чтобы подозрение пало на другого человека.

— Например, мою, — криво усмехнулся Самедов.

— Например, вашу, — спокойно согласился Дронго, — но этотолько в том случае, если убийцей был сам Резо Джанашвили. А если это былдругой человек, то он мог взять именно карабин Резо, чтобы на него палоподозрение.

— Все понятно. Вы думаете, что это сделал я? На охоте насбыло трое. Один убит, использован карабин другого. Как в детской считалке. А иБ сидели на трубе. А упало, Б пропало, что осталось на трубе. Я и есть тасоединяющая буква И? Вы это хотите сказать? Думаете, что если я знаю, где лежалключ, то мог незаметно проникнуть в кабинет, достать карабин, из которого вчерастрелял Резо, и выстрелить в Сарвара?

— Я этого не говорил. Но такую версию нельзя исключать. Иучтите, что турецкая полиция будет тоже проверять все версии.

— Пусть проверяют. Я никого не убивал. Это я знаю точно.

— Где вы были, когда услышали выстрел?

— Здесь. В кабинете, — недовольно ответил Самедов, — я какраз спустился и хотел поговорить с Сарваром. Но его не было в гостиной, хотя яслышал его голос, когда спускался вниз. Я подумал, что он прошел в кабинет, ирешил зайти сюда. Когда услышал выстрел, то сразу выбежал из дома и увидел ужевсех вас, стоявших вокруг убитого. Точнее, раненого.

— Вот видите. Получается, что у вас нет алиби, — заметилДронго, — будет лучше, если мы прямо сейчас позвоним в турецкую полицию.Позовите Айтен, она должна знать, куда нам лучше звонить. И сами вызовитеполицию. Как можно быстрее.

— Его убил Резо, — упрямо сказал Самедов, — он чистоподсознательно забрал именно свое оружие. Чтобы в решающий момент другаявинтовка не подвела его. Он просто совершил ошибку.

— Посмотрим, — уклонился от однозначного вывода Дронго.

Самедов поспешил выйти из кабинета. В гостиной он нашелАйтен, отозвал ее в сторону, чтобы выяснить, куда именно лучше позвонить.Дронго остался в кабинете. Он задумчиво посмотрел на оружейный шкаф, обошелстолик, на котором стояли два бокала и бутылка вина. В этот момент в кабинетвошла Эка.

— У вас есть все возможности проявить себя с лучшей стороны,— зло заметила она, — совершено убийство на глазах знаменитого эксперта. Да ещездесь и заместитель министра внутренних дел, пусть даже бывший. Вдвоем выбыстро вычислите убийцу. Хотя я думаю, вы уже догадались, кто это был.

— Пока нет.

— Вы поразительно недогадливы, — усмехнулась она, — но этолегко вычислить. И даже я смогла сделать такой несложный анализ. Вы сидели убассейна, когда раздался выстрел. Рядом с вами сидел Николай. Значит, онстрелять не мог ни при каких обстоятельствах. Остаются двое мужчин. Двоеохотников, которые могли выстрелить в хозяина дома. Резо Джанашвили, мой муж, иКерим Самедов. Резо с самого утра чувствует себя плохо. Наверно, вчера емупопался не очень свежий кусок рыбы. Но он точно не стрелял. И я знаю, ктострелял, потому что видела убийцу, когда он выходил из кабинета Максудова, гдележало оружие. Это был Самедов.

— А почему вы так уверены, что стрелял мужчина? Может,стреляла женщина? Вы, например, занимались стрельбой из лука. Кажется, выговорили мне об этом?

— Говорила, — удивилась Эка, — но я не стреляла. Зачем мнеего убивать? Какой смысл? У мужчин могут быть свои мотивы — деньги, акции, ихсовместная компания. А мне зачем? Любовником моим он никогда не был, да и немог быть. Обидчиком моим тоже. Я бы не стала в него стрелять.

— В доме были еще две женщины. Хотя у одной естьотносительное алиби.

— Понятно. Малика бы никогда не стала стрелять в своегомужа.

— Нет. У нее как раз нет алиби. Перед тем как выйти из дома,Максудов громко разговаривал с Айтен. Мы ее не видели, но слышали ее голос. Онанаходилась рядом с ним. Поэтому я думаю, что ее можно исключить. И тогда средиподозреваемых у нас остаются две женщины — вы и Малика.

— Вы серьезно? — она удивленно взглянула на Дронго. — Вы жевидите, как она переживает. Неужели вы думаете, что она могла выстрелить всвоего мужа? Я была о вас лучшего мнения, господин эксперт.

— Ревность страшное оружие, — напомнил Дронго, — вчера онаувидела, как ведет себя ваша гостья, которой ее муж разрешил подняться ипереодеться в любой спальне. Она могла подумать, что Елена и раньше так веласебя в присутствии ее мужа. Более того, она ждала именно ее супруга, а не нас.Восточные женщины бывают очень ревнивыми, Эка, неужели вы этого до сих пор незнаете?

— Из-за Лены стрелять в своего мужа? — не поверила Эка. — Ноэто просто невозможно. Не нужно строить такие чудовищные домыслы. Вы самисказали, что у вас есть четко очерченный круг подозреваемых. В доме на моментубийства было восемь человек. Погибший Сарвар Максудов не в счет. Вы с Николаемсидели у бассейна и видели друг друга. Значит, и вы отпадаете. Айтенразговаривала с хозяином дома, перед тем как он вышел к вам. Значит, и онаотпадает. Хотя теоретически она могла бы обежать дом и выстрелить в своегохозяина.

— Не могла, — возразил Дронго, — когда он закончил говоритьи вышел из дома, оружие уже было нацелено на него. Ей нужно было за две или трисекунды обежать вокруг дома. Это невозможно. Значит, она не стреляла вМаксудова.

— Остаются четыре человека, — спокойно согласилась Эка, — ия думаю, вы уже точно знаете все ответы. Наверно, я кажусь вам излишнекатегоричной, но не забывайте, что я супруга бывшего заместителя министравнутренних дел. Остаются четверо подозреваемых. Сам бывший заместительминистра, который не стал бы стрелять в своего компаньона хотя бы в силу своегопрежнего положения. Его супруга. Убитая горем жена хозяина и мелкий компаньон,который так старательно выслуживался перед Максудовым. Кого именно подозревать?Бывшего члена правительства, пусть даже в ранге заместителя министра, илижуликоватого мелкого бизнесмена, который не имеет алиби и был в момент убийствакак раз в кабинете?