— Кончай его, Ворк, — нетерпеливо бросил лучник, не отрывая взгляда от озера, — Уходить надо.

Я попробовал потянуть копье, но зверь наступил на него и отвел руку для удара.

— Дай насладиться, — отмахнулся тот, кого назвали Ворком, — Не каждый день Лунных шавок обламываешь.

Озеро так и бурлило, и буруны стали медленно приближаться к берегу.

— Зверье пустое, — лучник стал пятиться, — Ты не видишь, что ли?

И я его понимал. Меня самого просто трясло от накатывающей опасности, исходящей от озера. Даже нависший надо мной клинок казался чем-то незначительным.

— На хрен, — ругнулся лучник, — Я сваливаю!

Он развернулся, собираясь свалить, но вдруг вскрикнул и упал на колени. Ворк как раз обернулся, чтобы возмутиться, но вместо этого спросил:

— Эй, Ардор, ты чего?

Огромная зеленая клякса украшала затылок лучника. Тот еще пытался уползти на четвереньках, и Ворк, забыв про меня, в два шага отскочил к напарнику.

— Ардор!

Я вскочил на колено и, выставив копье в сторону зверей, с опаской покосился на озеро. Ту штуку, что секунду назад прилетела в лучника, я едва успел заметить. И сильно боялся, как бы в меня такое не влепилось.

Вот что-то высунулось, будто кончик носа-хоботка, и раздался сочный хлопок. Выворачиваясь на пределе, я отпрянул в сторону и больно саданулся об тонкое дерево. Мимо меня пролетел еще один снаряд, едва не задев плечо.

— Что это за дерьмо нулячье? — вскрикнул Ворк.

Он как раз пригнулся к хрипящему Ардору, и клякса врубилась в ствол за его спиной и разлетелась брызгами. Пара капель попала ему на затылок, и он, поморщившись, стер их и посмотрел на ладонь.

— Что это такое? — Ворк, перехватив меч, повернулся к озеру.

Перекатившись за дерево, я вскочил и понесся вдоль берега. Что бы там не происходило, мне здесь делать нечего.

— Стоять! Приказ зверя!

За собой я услышал тяжелые шаги, Ворк не отставал. Даже копье не давало мне преимущества в скорости, и скоро зверь стал нагонять.

— Я зверь! Стоять, первота!

Я думал завернуть в заросли, но в висок повеяло неминуемой смертью. Едва успев повернуться, я отмахнулся копьем от угрозы, и в лицо ударили брызги — древко разбило зеленый плевок.

В голове загудело, и ноги сразу заплелись. Еще не понимая, что я падаю, я попытался утереть капли, и в этот момент меня схватила сильная рука.

Ворк развернул меня, саданул лбом в лицо, впечатал кулак в живот, и закинул меня в озеро, как мешок.

— Сдохни, тварь!

Пока я летел над водой, согнувшись в три погибели, я успел заметить, как прямо в лицо Ворку попал следующий сгусток. А потом я нырнул, и мои конечности сразу погрузились в ил. Тут тоже было неглубоко, и я, кое-как разогнувшись, вытащил голову и пополз к берегу.

Все тело будто горело, а к горлу подкатила тошнота. Руки постепенно деревенели, сковываясь спазмом. Я понимал, что меня отравили, а лежащий на берегу корчащийся Ворк только подтвердил мои догадки.

Если уж зверь с его иммунитетом сразу упал от этого яда, то что со мной будет? И пусть я поймал малую дозу…

Я понял, что это уже не имело значения. Ил под руками был такой мягкий, а держаться над водой так трудно. И как же я устал…

Прежде чем погрузиться в воду, я скосил глаза. Там, где упал лучник, на берег выползло что-то черное и блестящее, задняя часть длинного существа так и осталась в воде. Я даже не смог понять, на что это похоже, глаза уже заволакивало темными пятнами. Тварь толщиной с быка перекатывалась буграми, как кишка, и она утаскивала в озеро тело зверя.

Сквозь пелену прорвался первобытный страх. Надо спрятаться от чудовища!

Вдохнув, я нырнул и попытался вжаться в дно, хоть и понимал, насколько это глупо. Тело едва слушалось, ног я уже не чувствовал, и я вызвал чувство земли, пытаясь втянуть себя в жижу. Но даже на это нужно было много сил, а кислорода мне и так не хватало.

Я понимал, что умираю, и силы покидают меня, но как избавиться от яда, я не представлял. Если уж даже звери…

Надо мной проплыло что-то большое, плеча коснулась гладкая кожа. Существо протянулось на берег, а потом поползло обратно, я чувствовал плечом движение его мышц. Видимо, затаскивает уже Ворка. Меня оставили на десерт, никуда не денусь.

Я вспомнил Рычка, который, как ни в чем не бывало, встал после ранения отравленным болтом. И тогда я стал пить грязную жижу. Противный землистый вкус заполнил рот, я стал сканировать эту смесь земли и воды, пытаясь вызвать чувство стихий и понять, что же делал Рычок.

Что делать, я не знал, и стал просто воображать. Представляя в своей крови яд как грязь, я пытался вытолкнуть ее из тела. От противного вкуса меня вдруг стошнило, а потом я непроизвольно вдохнул жижу. И захлебнулся.

Я задергался в судорогах, и прежде, чем отключиться, я ощутил, как мои руки коснулись чего-то гладкого, пальцы утонули в мокром ворсе. Тварь пришла за своей третьей добычей…

Последней мыслью было, что я опять ухожу, не доделав свои дела.

* * *

Меня снова покачивало, будто я плыл по реке. И тела будто не было… Интересно, я опять там, где обитает Хали? Я попробовал повернуть голову, осмотреться, но не смог даже открыть глаза.

Я попробовал позвать Хали, но язык не поворачивался. Послышался глухой рокот, заполнивший все пространство, очень похожий на рык. Звук шел будто из-за стенки. Жалобное рычание раненого зверя…

Мир вокруг кувыркнулся, и я снова погрузился во тьму.

* * *

Меня разбудил свет, бьющий прямо в глаза через веки. Я попытался отмахнуться от назойливого солнечного зайчика, но рука еле шевельнулась. Получилось только поморщиться. И я закашлялся, сплевывая воду.

Тогда я понял, что все еще жив. Я распахнул глаза и зажмурился. Солнце стояло уже высоко, его яркий диск висел за мельтешащими листьями.

— О-о-о… — я со стоном снова попробовал пошевелить рукой.

Мышцы не слушались, ощущение такое, будто я отлежал всего себя. Сначала пришло ощущение покалывания, а потом все мышцы взорвались дикой болью. Я и забыл, как болезненно оживают онемевшие части тела.

Шипя от мучений, я стал дергаться, пытаясь перевернуться на бок. В какой-то момент мне это удалось, и я, повернувшись, уперся лицом в морду огромного белого волка.

Я вскрикнул, уткнувшись щекой в черный нос, но хищник никак не среагировал. Животное, закрыв глаза, лежало без единого признака жизни, из его ноздрей я не чувствовал жара дыхания.

Заворочавшись, я перевернулся на живот и, упираясь лбом в землю, подтянул колени. Руки совсем не желали слушаться, беспомощно барахтаясь. Видимо, это было действие какого-то паралитического яда. Тварь из озера просто плевалась в своих жертв, а потом утаскивала на дно. Идеальный охотник.