— Майк, — пробормотал Трой невнятно.

Он поставил фотографию на место и подошел к кровати. До этой минуты он был уверен, что Трой не имеет представления о том, кто помогал ему. Значит, это был момент просветления перед сном.

— Что такое, мальчик? — Он присел на корточки около кровати, его лицо оказалось в футе от искаженного лица Троя.

— Мэри уехала. Уехала два дня назад. — Говорил он медленно, было очевидно, с каким трудом он произносит слова.

— Я знаю.

— Но не из-за этого…

— Тогда почему, Трой? Почему?

Трой закрыл глаза так надолго, что Майк решил, что он уснул, но затем веки снова дернулись.

— Это… штука у меня в голове. Она там, Майк. Она там… давным-давно.

— Какая штука?

— Прямо… в середине, Майк. Круглая. Черная штука. Вся… в узлах, как… черный резиновый шарик, как клубок змей.

— Что ты несешь?

— Ушла… сама по себе. Потом вернулась. — Внезапно Трой оторвал голову от подушки, потянулся и схватил Майка за плечо пальцами так крепко, что Майк скорчился от боли. Голосом неожиданно четким и сильным он произнес: — Я показал ей сегодня, Майк, я заставил ее убраться. Мне было так чертовски хорошо. Я понял, что мне надо делать. Я пел, Майк. Я был пьян только внешне, но в глубине души я был трезвее, чем когда бы то ни было, я видел все вокруг себя, словно стоял на холме и смотрел вниз. И я знал, Майк, у меня все будет хорошо. Потом я все испортил сам. — Его рука отпустила плечо Майка. Голова опять упала на подушку, голос стал дрожать. — Потом они вытащили меня из машины. Я не мог понять, где я нахожусь. Она… она снова вернулась. Она… занимает так много места.

— Вот что мы с тобой сделаем, Трой, — сказал Майк. Он говорил медленно, внятно, отчетливо. — Мы найдем тебе доктора. Он сделает так, что эта штука уйдет и никогда не вернется.

Трой закрыл глаза.

— Точно, — пробормотал он.

— Ты не можешь один справиться с этим. Тебе нужно было рассказать Мэри, мне, кому-нибудь.

Трой вздохнул:

— Когда понимаешь, что что-то не так, с этим можно бороться.

Трой стал дышать тяжело, медленно. Майк смотрел на него несколько мгновений, потом поднялся на ноги. Затекшие мускулы ног ныли, колени тряслись.

Он забрал кучку испорченной одежды, тихо закрыл за собой дверь спальни, вынул из бумажника номер телефона, который дала ему Дебби Энн, и позвонил в мотель «Ленивая Гавань» на Лонгбоут-Ки. Очевидно, телефоны там были в номерах.

Ответила Мэри:

— Ох, Майк. Я надеялась, что ты позвонишь. Если бы ты сейчас не позвонил, я бы, дождавшись семи часов, разыскала тебя сама.

— У тебя отдельная линия?

— Да. Что случилось?

— Кое-что плохое и кое-что хорошее. Плохое — не очень страшное, Мэри. Просто неприятное. — Он рассказал ей об аресте, машине, сказал, что Трой в постели и спит.

— Мне не следовало уезжать. Это была плохая идея.

— Нет, не плохая. Может быть, таким образом мы вскрыли нарыв. У меня есть новости насчет земельного проекта, и думаю, это хорошие новости, но я имел в виду другую хорошую новость. — Он рассказал ей о признании Троя насчет черного предмета в голове.

— Я немедленно возвращаюсь.

— Подожди минуту. Он говорил со мной. Он пообещал пойти к доктору. Я все это устрою. Я освежу его память, если он начнет прикидываться, что ничего не помнит. Я не психиатр, но думаю, что это не физическая проблема. Тут дело не в опухоли, не в чем-то подобном. Я полагаю, это некая фобия. Я думаю, он чертовски напуган тем, что произошло сегодня, и думаю, что это хорошо. Мне кажется, что мы чего-то достигли. Но я боюсь, если ты сейчас сюда примчишься, он снова вернется в оборонительную позицию и, возможно, нам не удастся заставить его сотрудничать. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Да, но…

— Я буду говорить с ним завтра. А потом свяжусь с тобой, Мэри, и клянусь, если я почувствую, что ты можешь помочь заставить его сделать что-нибудь конструктивное, я позову тебя непременно, обещаю.

— Ну… ну хорошо, Майк.

— Приободрись, милая. Я думаю, мы двигаемся в верном направлении.

— Это звучит как приказ. Хорошо. Я приободрюсь.

— Я сегодня разговаривал с одним старым перцем, который хочет как-нибудь повидаться с тобой. С Пурди Эльмаром.

— Пурди! Боже милостивый, но как получилось, что ты познакомился с ним?

— Это долгая история. Я тебе потом все расскажу. Я теперь неожиданно превратился в эксперта по вопросам приобретения земельной собственности во Флориде.

— Ты мог бы сделать для меня одну вещь?

— Разумеется.

— Если… если так случится, что ты решишь, будто мне не стоит возвращаться, после того как завтра поговоришь с Троем, ты мог бы приехать сюда и рассказать, как все было? Телефон для этого не годится.

— Это может быть в пятницу, а не завтра.

— Ничего страшного. Но все равно позвони мне завтра.

— Конечно.

Повесив трубку, он снова посмотрел на Троя. Он был уверен, что Трой не шевельнется по меньшей мере часов четырнадцать. Возможно, он проспит самые болезненные симптомы похмелья.

Когда он вернулся в гостиную, туда вошла Дебби Энн, вопросительно подняв брови.

— Я его раздел и уложил, — сказал Майк.

— Хорошо.

— Я только что разговаривал с твоей матерью.

— Именно это я хотела у тебя узнать, не надо ли мне позвонить ей. Она огорчена?

— Конечно огорчена.

— Она возвращается?

— Пока нет. Я сказал ей, что ты отлично обо всем позаботилась.

— Вместе с тобой.

Он пожал плечами:

— Ты не могла справиться одна.

— У меня гораздо больше опыта, чем ты можешь предположить, Майк. У Дэйси бывали разные дамочки. Это весьма интересный опыт — вытирать с него помаду и гадать, кому она принадлежит. Просто он мне страшно надоел — то есть Трой надоел — на обратном пути.

— Почему? Что случилось?

— Думаю, он принял меня за кого-то другого. Я не совсем хорошо его понимала, но как только он меня не обзывал! Он начал с потаскухи и продолжал в том же духе.

— Ты дала ему повод?

— Чертовски смешной вопрос!

— Мне просто интересно, устраивала ли ты для него этот спектакль с полотенцем, который исполнила для меня.

Она пришла в ярость.

— Ну, я просто маленькая ласковая девушка-ребенок, — прошипела она, — и я не могу понять, почему у мужчин обо мне постоянно складывается ложное впечатление. Клянусь, не могу понять!