Они равнодушными взглядами окинули женщину и после этого несмотрели в ее сторону. Только когда он наконец дошел до угла и повернул за дом,позволил себе на секунду прислониться к стене дома и вытереть пот.

Потом забежал в соседний блок, снял женское пальто, наделсвое, затянул нужную одежду в обычный тюк и побежал искать такси. Поймавмашину, он назвал адрес семьи Костандиновых и нетерпеливо посматривал на часы,пока автомобиль вез его до нужного дома. Здесь все было спокойно. Как разумноони сделали, что дали этим болгарам не обычный телефон атташе, прослушивающийсяболгарской контрразведкой и КГБ, а домашний телефон одного из сотрудников посольства.Впрочем, болгарам они сказали, что это телефон посольства. И хотя домашниетелефоны также прослушивались, но КГБ уже не располагал теми возможностями вэтой стране, чтобы одновременно контролировать сразу десятки телефонов по всемугороду и обратить внимание на звонок болгарской семьи, нашедшей какую-тофотографию.

Тернер уже собирался выскочить из машины, когда вспомнил,что не взял с собой денег. Вообще никаких денег. Переодеваясь, он снял свойпиджак, где были деньги. Он закрыл от ужаса глаза. «Какая глупость, —подумал он. — Так бездарно попасться».

— Мистер, — попросил он на ломаноманглийско-болгарском языке, — я сейчас вернусь. Сейчас вернусь. Я оставлюсвой тюк. Вот здесь. Уно момента, он почему-то перешел на итальянский.

Водитель понял. Он тоже немного владел английским.

— Тен долларе, — сказал он строго.

— Конечно, — обрадовался Уильям, — будет тебедесять долларов.

И побежал к дому. На этаж Костандиновых он поднялся бегом.Чуть отдышавшись, позвонил в дверь. Хозяин семьи сразу открыл дверь, и ониодновременно с хозяйкой начали говорить, кричать, смеяться, Тернер не понимални слова. Наконец ему показали шкаф, за который упала одна из фотографий.

Провалилась туда и лежала там столько времени. А сегодня,отодвигая шкаф, они случайно нашли фотографию, где был Кемаль Аслан, снятый,правда, издали, но его можно было узнать. Они сидели на свадьбе все вместе, всеодноклассники. Хозяин дома показывал шкаф и место, куда упала эта единственнаяфотография.

«Кажется, Милт был не прав, — подумал Тернер, —чудеса иногда бывают».

Схватив фотографию, он поцеловал на радостях хозяйку дома ивыбежал из квартиры. Внизу терпеливо ждал водитель такси.

— Американское посольство, — попросил Тернер. Этоводитель понимал без перевода.

Болгарин показал на пальцах еще пять долларов, и Уильямкивнул головой. Но, когда они подъезжали к посольству, он вдруг испугался, чтосотрудники КГБ могут разгадать их игру и перехватить его до того момента, когдаон войдет в здание. Поэтому он быстро развернул тюк и прямо в машине снованадел белое женское пальто, повязал косынку. Когда водитель обернулся, онувидел на заднем сиденье женщину и едва не врезался в идущий впереди грузовик.

— Карнавал, карнавал, — затараторил Тернер,надеясь, что водитель его поймет.

— Ах, карнавал, — захохотал усатый водитель,понятливо кивая.

«Можно подумать, здесь Бразилия, — недовольно подумалТернер. — Кажется, это у них бывают карнавалы в конце января, когда тамсамый разгар лета». Водитель подъехал к зданию посольства, и Уильям вылез измашины, подошел к охраннику.

— Вызовите кого-нибудь из посольства, — нервнопопросил он.

Охранник отвернулся.

— Никого уже нет, миссис. Езжайте к себе домой, можетеприехать завтра на прием.

— Кретин! — закричал Тернер, сдергиваякосынку. — Вызывай всех, кто есть в посольстве.

Испуганный охранник едва не дал сигнал тревоги.

Болгарские милиционеры, стоявшие в тот вечер у воротпосольства, долго потом вспоминали, как неизвестная женщина подъехала к воротампосольства и начала кричать на сотрудника посольства, охранявшего здание. И какпотом эта женщина сорвала косынку и оказалась мужчиной. И как из посольствавыбежали люди. И как обалдел болгарский водитель такси, когда кто-то дал емусразу сто долларов. И как на другой стороне улицы из машин, принадлежавшихсотрудникам КГБ, выскочили сразу несколько человек, зло переговаривающихся другс другом.

Некоторые моменты милиционеры уловили, о некоторыхдогадались, а о некоторых не узнали никогда.

Впрочем, это было уже не совсем важно. На фотографии,полученной Тернером, было совершенно четко видно, что Кемаль Аслан в молодостибыл совсем не похож на нынешнего Кемаля Аслана, живущего в Торонто. Это былонастолько очевидно, что не требовалось даже специальной экспертизы.

На следующий день утром со специальной охраной и на автомобилеамериканского посла Уильм Тернер и Томас Райт отправились в аэропорт.

Регистрация рейса прошла спокойно. Перед тем как пройти застойку пограничников, Тернер обернулся и увидел злые лица сотрудников КГБ. Онулыбнулся им и помахал рукой.

— Кажется, они будут долго тебя вспоминать, — сосмехом заметил Томас.

— Надеюсь, они не решат, что я гомосексуалист, —пошутил Тернер.

Уже когда они сели в самолет, он вдруг сказал своемунапарнику:

— А Милт Берден не верит в чудеса.

— Ну и что? — не понял Томас.

— Ничего. Просто говорю, что он не верит в чудеса.

Томас пожал плечами и отвернулся. Самолет набирал высоту.

Он нервно поглядывал на часы. Было уже около десяти дня, ион выжимал из машины все возможное. Ему был резон торопиться. Услышанное вчерасообщение не просто потрясло его, оно перевернуло все его планы. Всю ночь онездил из Берлина в Потсдам и обратно. Теперь он ехал к генералу, пославшемусрочный приказ явиться в город.

Вениамин Сергеевич Евсеев был всего-навсего майором, но ужезанимал должность полковника при штабе Западной группы войск. По образованиюэкономист, он давно занимался финансовыми вопросами, в том числе и в армии. Ивчерашнее известие, переданное по телевидению, просто потрясло его. Неожиданновыяснилось, что в Советском Союзе меняют деньги. Произошло то, о чем всеговорили последние несколько лет, но что, как всегда, случилось внезапно.

На весь обмен было отведено всего несколько дней, и миллионысоветских людей выстроились у дверей сберегательных касс и банков, чтобыобменять свои купюры на новые деньги, практически ничем не отличавшиеся отстарых, если не считать небольшой дополнительной белой полосы, появившейся слевой стороны купюр. Евсеев торопился, хорошо представляя гнев генерала, ужепредупреждавшего их о возможном обмене. Сизов, работавший в ГРУ, знал, что вовремя перевозки секретного груза в хранилище произошла авария и в разбитомящике инкассаторы и сопровождавшие машину охранники увидели новые деньги.[6]