Пэтси хватается за голову от горя, а потом берет свою драгоценную кошку у меня из рук, словно мать новорожденного. Пэтси будто сжимается — в ее лице ни кровинки, а губы безмолвно дрожат. Несколько секунд она держит свою обожаемую кошку так, как будто это священный предмет, а затем заходит в дом и закрывает за собой дверь.

Не знаю, что делать. Бедная женщина в шоке, и я хочу помочь. И давайте будем честными, хотя я знаю, что она убита горем, я хочу воспользоваться случаем, чтобы спросить, что она помнит о парне по соседству. Возможно, я все-таки жестока. Несколько мгновений я колеблюсь, не зная что делать, пока решение не принимают за меня.

Я слышу внутри дома адский крик, затем дверь распахивается, и выходит Пэтси с тяжелой тростью. Конец трости направлен на меня.

— Убирайся с моей собственности!

— Но, Пэтси…

У меня не остается возможности закончить фразу, объяснить что-либо или выразить соболезнования, поскольку она замахивается палкой, которая едва не ударяет меня по лицу. Для меня она больше не Пэтси. Она гонится за мной по дороге, и я перебегаю на противопожную сторону, чтобы спастись. Но она больше не преследует меня, а топает по подъездной дорожке к дому Джека и Марты и выкрикивает в их адрес угрозы, размахивая тростью.

Она бьет по двери палкой и ударом открывает почтовый ящик.

— Давайте, выходите, я знаю, что вы там! Вы, парочка ублюдков, убили беззащитное животное! Что вы за подонки?

Разъяренный Джек высовывается из окна наверху:

— Эй! Убирайся с нашей территории! У нас есть судебный запрет против тебя! Убирайся с нашей территории, пока мы не посадили тебя в тюрьму, чокнутая старая карга!

Пэтси ищет какой-нибудь предмет — наверное, чтобы бросить в него.

— Ты жалкий трус! Почему ты не выходишь? Только кошек можешь убивать? Отброс ты никчемный!

К этому моменту на улице появляются и другие соседи. Дети со скейтбордом тоже наблюдают за происходящим, при этом один из ребят снимает все на свой телефон, без сомнения, чтобы потом хихикать и смеяться над видео вместе с подписчиками в социальных сетях. Какое неуважение! Мне хочется вырвать телефон у него из рук. Бедная Пэтси вне себя от горя, а этот парень думает, какой же это подходящий момент, чтобы включить камеру, выложить видео в Сеть и поделиться им с друзьями.

По правде говоря, я не знаю, что делать. Пэтси лупит дверь тростью, но хрупкие руки и артрит мешают по-настоящему повредить ее.

Теперь к окну подошла Марта. Джек говорит ей невозмутимым голосом:

— Звони в полицию: у сумасшедшей соседки опять заскоки. Они должны посадить ее в психушку, где ей и место. Она же только позорится.

Однако звонить нет необходимости. Полиция уже приехала.

Джек посылает Пэтси взгляд, полный такой безудержной ярости, что она отступает от двери.

— Если ты позвонила в полицию… — кричит он.

— Да ты что! Клянусь, что не звонила.

Пэтси выглядит напуганной. Странно. Разве она не хочет, чтобы полиция разобралась с этим?

Двое полицейских, мужчина и женщина, выходят из машины и идут по подъездной дорожке. Мужчина-полицейский осторожно забирает у Пэтси трость, в то время как его коллега аккуратно, но твердо кладет руку ей на плечо.

— Уведите ее, — кричит Джек. — Ей все равно не место на улице с нормальными людьми. Чокнутая.

Полицейский, который забрал трость, смотрит вверх.

— Не могли бы вы, пожалуйста, спуститься, сэр? Мы хотим поговорить.

— Не могу, пока вы не запрете ее.

Я замечаю, что Марта при этом не произносит ни слова.

Пэтси, не выдержав, начинает рыдать и всхлипывать, когда полицейский ведет ее согнутую фигурку обратно к дороге. Я стараюсь нагнать их, чтобы чем-нибудь помочь, но это оказывается ошибкой.

Пэтси смотрит на меня с такой неприкрытой ненавистью, что я инстинктивно отступаю.

— Она одна из них. Арестуйте ее. Она одна из них.

Я отхожу от нее и чувствую, что в кармане звонит телефон. Это снова Алекс.

— Что, черт возьми, там происходит? Мне только что звонила тетушка Пэтс с заявлением, что соседи кого-то убили. Мне пришлось позвонить в полицию.

Так вот что Пэтси делала в доме!

— Джек убил одну из ее кошек.

Алекс озадачен:

— Он убил кошку?

— Да.

Алекс превращается в юриста:

— Это не совсем моя область, но я уверен, что это не то же самое, что убить человека.

— Бетти, ее кошка в тигровую полоску, мертва. Я нашла ее у себя комнате.

— Думаешь, это Джек ее туда засунул?

Я слегка повышаю голос, и он начинает дрожать:

— А как еще, по-твоему, она туда попала? Это было ужасно.

— Хочешь, я приеду?

— Ни в коем случае. Я уверена, что Марта и Джек знают, кто ты, и если они увидят тебя со мной…

— Понял.

Я смотрю, как закрывается дверь в дом Пэтси. Я все еще слышу, как она, рыдая и всхлипывая, снова и снова произносит имя своей мертвой кошки.

Бетти. Бетти. Бетти.

* * *

— Как ты мог так дерьмово поступить? — набрасываюсь я на Джека, который стоит рядом с Мартой в коридоре. — Я знаю, что у вас конфликт из-за сада, но как ты мог? Как ты мог?

Он пристально смотрит на меня суровым взглядом:

— Откуда ты знаешь о наших с ней проблемах с садом?

Его вопрос ставит меня в тупик. Я стараюсь не запинаться при ответе:

— Я случайно встретила ее на днях, и она просто рассказала мне. Похоже, она любит поговорить.

Он поправляет свой пучок, который во всей этой суматохе съехал на сторону:

— Я скажу тебе то, что сказал этой долбанутой соседке. Я не трогал ее киску.

— Тогда как ее труп оказался на подоконнике в моей комнате?

Он подходит ко мне угрожающе близко. Марта без энтузиазма пытается остановить его. Я не двигаюсь.

— Если тебе что-то не нравится, ты знаешь, что ты можешь сделать: собрать вещи и уехать.

О, как он об этом мечтает. Ни за что.

Я в отвращении качаю головой и выхожу из комнаты. Когда я подхожу к лестнице, кто-то стучит во входную дверь.

Это мужчина-полицейский.

— Вы Лиза?

Я киваю.

— Мне нужно с вами поговорить.

* * *

Вечером я дважды обвязываю шарф вокруг лодыжки и ложусь. Дом беспокойно шумит. Скрип дерева на нижнем этаже похож на плач, а в трубе батареи что-то постукивает и булькает.