– Вставай, – произнес Шазим, склоняясь над ней. – Пора вылезать из постели.

Тревожные мысли покинули девушку, и она возразила:

– Сначала поцелуй меня.

– Нам пора работать, – строго ответил он.

Айла была на вершине счастья, поэтому сейчас готова была любить весь мир – работу, строгий голос своего возлюбленного, особенно эту фразу – «нам пора». Они с Шазимом команда, единое целое, по крайней мере во всем, что касается работы. Об этом можно было только мечтать. Да, они – прекрасные союзники. По крайней мере, пока.

Заставив себя не думать о плохом, Айла улыбнулась.

– Это было что-то невероятное, правда?

Голос ее прозвучал слишком восторженно, но, влюбленная во все, что вокруг, девушка не придала значения словам.

Шазим рассмеялся.

– Настолько невероятное, что мне все время мало.

Сердце ее переполнилось радостью при этих словах.

Они не ограничились одним лишь поцелуем. Обняв нежное тело, Шазим рывком поднял девушку с кровати, заставив ее вскрикнуть от удовольствия, и прижал к столбу, на котором держалась палатка. Она закинула ноги ему на пояс и всецело отдалась страсти.

– О да! – кричала Айла, всем телом прижимаясь к любовнику.

Миг – и они оба были обнажены, обнимая друг друга и смеясь.

– Еще разок, – умоляла она, когда все закончилось.

Шазима не пришлось уговаривать дважды.

Помогая шейху отпускать на волю антилоп, Айла думала, что последние дни были самыми счастливыми в ее жизни. То, что произошло между ней и Шазимом, – дар судьбы, не иначе. Самым невероятным было то, что, казалось, он отвечал ей взаимностью. Нет, в любви не признался, но ведь сказал, что ему постоянно мало общения с ней.

Что ж, она реалист – а Шазим правитель, повелитель пустыни. Им никогда не стать парой, но ведь можно что-то придумать.

А что, если он женится, ведь для царствующих особ брак – это не прихоть сердца, а обязанность?

Нет, она пока не готова об этом думать. Как-нибудь потом.

Выбросив неприятные мысли из головы, она вновь принялась открывать запоры на клетках. Когда животные галопом уносились на свободу, они с Шазимом обменивались торжествующими взглядами, и всякий раз сердце Айлы переполнялось любовью и гордостью.

– Мне пора, – внезапно произнес шейх, немало удивив свою напарницу. – Пойду быстро искупаюсь.

– Ты уже уезжаешь? – растерянно спросила она.

Айла не думала, что все закончится так быстро. Она слышала слова о том, что скоро сюда прибудут сотрудники клиники, но, увлеченная работой, как-то не придала фразе должного значения. Шазим объяснял, что ему нужно разрешить какие-то государственные дела, а потом его ждет встреча со старейшинами. Отчего же она так удивилась? Просто все происходит как-то быстро…

– Срочное дело, – пояснил шейх, нахмурившись. – Между старейшинами племен случился какой-то спор – и если я не выступлю третейским судьей, заварушка может печально кончиться.

– Тогда, конечно, тебе нужно ехать, – отозвалась Айла, но, увидев сомнение в глазах Шазима, спросила: – Что?

– Не хочу тебя оставлять одну.

– Ах, о чем ты. Тебе непременно нужно ехать. – Выпрямившись, Айла закинула за спину волосы. – Не думаешь ли ты, что я не справлюсь?

– Ребята скоро прибудут, чтобы помочь, – тихо произнес он, словно размышляя вслух.

– Ну вот, видишь, все хорошо. Езжай.

– В последний раз, когда я общался с ними, мне сказали, что они приедут через полчаса.

– Тогда что тебя беспокоит?

Шазим заколебался.

– Смотри, – сказала Айла, указывая вдаль. – Отсюда уже видно облако пыли от колес машин. Они даже ближе, чем ты думаешь.

– Но им придется оставить машины у бедуинов и отправиться на лошадях.

– Ты ведь не оставил бы меня одну в опасности.

Шазим надел на голову шарф, оставив открытыми лишь глаза. Перед ней снова стоял Лев Пустыни, и Айла не питала иллюзий на тот счет, что ей предстоит. Она приехала сюда работать.

– Поезжай, – настойчиво повторила она. – Я бы не поехала в Акаби, сомневаясь в себе.

– В палатке есть все необходимое, еда и питье для всех, так что спокойно заканчивайте работу, – сказал шейх, уже сидя на спине танцующего от нетерпения жеребца. – Прогноз был хороший, но помни, что пустыня всегда непредсказуема.

– Со мной все будет в порядке, – твердо произнесла она, разводя руками. – Послушай, я ведь приехала получить здесь работу, так не думаешь ли ты, что я и двадцати минут в пустыне не выдержу?

Шазим сделал привычный прощальный жест, поднеся руку ко лбу, губам и сердцу, но глаза его по-прежнему выражали тревогу. Интересно, что его так беспокоит? Однако Айла не успела спросить – шейх ускакал.

Глядя ему вслед, Айла урезонивала себя. У правителя не может быть много свободного времени, он обязан своей стране. Кроме того, она всегда знала, что им не быть вместе, и, может, это к лучшему. Шазим, разумеется, вернется, но к тому времени у них обоих будет время подумать и принять суровую правду: шейх не может быть любовником временной сотрудницы ветеринарной клиники.

Из лечебницы никто не приехал. Более того, включив рацию, Айла узнала, что передавали штормовое предупреждение и наводнение помешало всадникам проехать по прежнему маршруту. Ей велели не медля перебираться на возвышенность. Шазим уже скакал обратно ей на подмогу.

– Если он решил вернуться только ради меня, пусть не беспокоится, – с тревогой сказала Айла, чувствуя, как сердце ее беспокойно сжимается.

– Но он уже выехал, мисс Синклэр, и мы его не остановим…

Внезапно связь прервалась, и рация замолчала. Что ж, пока никаких признаков надвигающейся стихии, подумала девушка. За Шазима переживать не стоит – он знает пустыню, как свои пять пальцев, да и она не растеряется одна. Однако она то и дело поглядывала на небо, надеясь, что штормовое предупреждение передавали для другого региона, ближе к клинике. Если уж быть беде, тогда нужно следить за антилопами – дикие животные чувствуют приближение опасности и следуют инстинктам, спасаясь от нее. Тропинка, избранная ими и ведущая вверх по склону, узкая, но по ней можно взобраться. Только бы с Шазимом все было хорошо, подумала Айла, смахивая слезы с глаз и возвращаясь к работе.

Как мог он оставить Айлу одну в пустыне, зная, что погода может поменяться в считаные минуты! Должно быть, с ним приключилось временное помутнение рассудка – уезжая, Шазим сказал себе, что это самый разумный выход из положения – освободить девушку от своих оков.

Это было ошибкой. Теперь она в опасности, и рядом никого нет. Старейшины не стоили таких жертв – кстати, их удалось развести в разные стороны, пригрозив, что любые вооруженные конфликты будут строго караться законом. Поворчав, те разошлись, не смея перечить своему шейху.