– Может быть, вот этот? – проговорил он. – Что скажешь?

Я пожала плечами.

– Как ты считаешь… как ее зовут – Мона? Я хотел сказать: как ты думаешь, маме Ореста такой понравится?

Что, маме Ореста? С какой это стати мой папа собрался приобрести комнатное растение для мамы Ореста?

– Надо подарить им что-нибудь по случаю их переезда, – сказал папа, кладя цветок в нашу корзину. – Чтобы они почувствовали, что на нашей улице им рады. А она, кажется, любит цветы…

Ах вот как. Однако мне совершенно не улыбалась перспектива того, что папа потащится туда вручать подарок.

Что, если папе не понравится обстановка в доме Ореста со всеми этими странными предметами и большими крысами на кухне? А вдруг Мона начнет рассказывать о других своих интересах – загадочных узорах и земном излучении? Тут и папа может затревожиться и запретит мне ходить в гости к Оресту.

Мне кажется, папа терпеть не может беспорядок. Я мало что помню из нашей жизни до папиной болезни, потому что я тогда была совсем маленькая. Однако помню, что он очень сердился, когда мы с мамой оставляли везде вещи – так, для создания уюта. Словно он ничуть не радовался тому, что мы есть, когда возвращался наконец из своих командировок. Только раздражался, что у нас не убрано.

Так вот, беспорядок в доме у мамы Ореста в тысячу раз хуже, чем тогда у нас с мамой. Поэтому я от всей души надеялась, что папа передаст свой подарок Моне в саду, не заходя в дом.

Но папа, само собой, пошел прямиком в дом, и произошло это на следующий же день после нашей поездки за покупками. Должно быть, он просто постучал в дверь, чтобы вручить свой подарок, и тут же получил приглашение войти внутрь. Но на все странные предметы в их доме папа отреагировал совсем не так, как я думала.

В тот день была среда – и мне после вчерашнего свободного дня снова пришлось тащиться в школу. По дороге домой на тропинке в лесу я встретила Ореста. Мы оба размышляли по поводу очередной подсказки – РЕМИНГТОН2, – но оба ничего не придумали. Мы решили продолжить поиски в «Книге шифров», где Орест обнаружил информацию о шифре Виженера, который сработал для первого шифрованного сообщения.

Я тихо радовалась, что Орест снова не передумал. До этого момента я не понимала до конца, готов ли он разгадывать со мной эту загадку или нет. Но имя того знаменитого инженера полностью изменило отношение Ореста к делу. Так что я пошла с Орестом к нему домой.

Орест вставил ключ в замок и повернул. Он почти открыл дверь, но тут же захлопнул ее.

– О нет! – прошептал он.

– Что такое? – спросила я. – Что-то случилось?

Казалось, у Ореста снова разболелась голова.

– У мамы группа йогов-реинкарнантов на дому.

Я понятия не имела, кто такие йоги-реинкарнанты.

– Сначала они несколько часов сидят и говорят «м-м-м», а потом любой из них может начать в истерическом восторге рассказывать о своей прошлой жизни. Разумеется, если ему так повезло, что он не был в ней животным – тогда ему остается только мычать.

– Но «Книга шифров» со всеми объяснениями лежит у тебя дома, так что нам придется зайти, – возразила я. – Да ладно, наплевать на них, идем!

– Не говори, что я тебя не предупреждал! – заявил Орест и медленно открыл дверь.

СЦЕНА: гостиная в доме Ореста (такая, как было описано выше, то есть заваленная всевозможными вещами).

В КРУЖКЕ́ НА ПОЛУ: шесть взрослых, стоя на коленях с закрытыми глазами, держат друг друга за руки.

Одна из них – мама Ореста. Ожидаемо. Галочка в соответствующем квадратике.

Еще один человек в кругу – мужчина с редкими волосами, в джинсах и спортивном джемпере. Он громко тянет какой-то звук. Мой папа!

Совершенно неожиданно!

– Папа! – воскликнула я. Он открыл глаза и попытался подняться.

– Малин, я… – начал он. Но тут мама Ореста потянула его за руку и решительным движением вернула в круг.

– Продолжай, опасно разрывать круг, – сказала она таким строгим голосом, какого я от нее совершенно не ожидала.

Папа посмотрел на меня и одними губами что-то произнес – думаю, «поговорим позже».

Все сидящие в кругу снова закрыли глаза. Мама Ореста тянула на одной ноте «м-м-м». Все остальные повторяли за ней. И папа тоже.

Я стояла в прихожей словно каменная статуя.

– Идем, – сказал Орест и толкнул меня в спину. – Мы ведь решили не обращать на них внимания, помнишь?

Когда я сказала «наплевать на них», я и предположить не могла, что здесь будет мой папа. Я-то думала, что речь идет о маме Ореста и куче незнакомых мне людей!

Никак нельзя утверждать, что я была очень сосредоточена, когда некоторое время спустя, сидя на кровати Ореста, пыталась выяснить, что означает РЕМИНГТОН2 = НИЪТГЪШЬЛГ3ЪО. Я думала только о том, что мой папа сидит в гостиной. А вдруг ему придет в голову, что он старый римский воин, и папа начнет выкрикивать приказы на латыни?!

А Орест был на подъеме.

Он громко читал отрывки из «Книги шифров».

– Ты знала, что люди использовали шифры тысячелетиями? – спросил он. – И что шифры сыграли решающую роль в истории? Например, во время Второй мировой союзники по антигитлеровской коалиции взломали шифровальную машину немцев «Энигма». Но потом у них возникли проблемы. Стоило им воспользоваться той информацией, которую они получили, дешифровав сообщения, немцы сразу же поняли бы, что их шифр разгадан.

– В смысле? – переспросила я, поскольку не успевала за его мыслью.

– Ну представь себе, что ты расшифровала секретное сообщение: «На рассвете атакуем бронированный крейсер „Акула“». Если ты тут же посылаешь кучу самолетов, чтобы защитить эту самую «Акулу», неприятель догадается, что ты каким-то образом перехватила его сообщение. А уж если такое повторится, они точно что-то заподозрят и сменят код. И тогда ты потеряешь свое преимущество.

– Но что же тогда делать? – спросила я.

– Иногда ничего невозможно сделать, – ответил Орест. – И это единственная рациональная линия поведения. Иногда приходится делать вид, что ни о чём не догадываешься.

«Тогда какой смысл в том, чтобы вообще что-то знать? – подумала я. – Например, о будущем».

В тот момент мне куда больше хотелось поговорить о земном излучении, чем о шифрах. Но Орест, как и прежде, заявил, что это одна из самых больших глупостей, которые он слышал в жизни.

– Те, кто всем этим занимается, не могут договориться сами между собой. Они всё время рисуют новые линии, абсолютно разные, безо всякой логики. И дают им случайные названия: линии Хартмана, линии Карри, лей-линии, и линии драконов, и еще бог весть что. Так что, где бы ты ни находился, всегда найдется какая- то линия или их пересечение, которые объясняют всё, что с тобой происходит. По их словам. А если вдруг пересечения в том месте, где произошло нечто важное, нет, они придумают новые линии и еще неизвестное пересечение, и проблема будет решена!