— Кто-то говорил, что ее надо лишь проводить, и даже шкурой рисковать не придется? — сдерживая очередной стон и шипя сквозь стиснутые зубы, вопросил дракон. — Тогда как ты объяснишь то, что неизвестный чернокнижник заплатил жизнью юной девы, чтобы вызвать вромуса?

Отчего-то я без дополнительных пояснений поняла, что вромус — и есть огненный шар, который так жаждал меня зажарить.

В горле враз пересохло. Наступил один из тех редких моментов, когда я не знала, что сказать. В голове воцарилась звенящая пустота. Зато у Йона слова нашлись за всех.

— Брок, «что», «как» и «почему» я у этой заразы потом точно вызнаю. Если надо — с особым пристрастием. — Голос оборотня был спокоен до звенящего напряжения. — Но сейчас лучше скажи: ты сам как?

— Все отлично, — заверил дракон и, покачнувшись, начал падать, теряя сознание.

Подхватили мы Брока почти одновременно: я — в силу того, что стояла чуть ближе, оборотень — благодаря отменной реакции и быстрым ногам.

— Аккуратнее, аккуратнее. На живот клади, вот так, — руководил моими действиями Йон.

Фаербол, чиркнувший дракона по хребту, сжег кожу практически на половине спины, обуглив ее до мяса. От вида запекшейся крови меня замутило. Сцепила зубы.

Пока сдирала остатки рубахи, старалась лихорадочно вспомнить все, что знаю об ожогах. И хотя была далеко не врачом, даже мне стало ясно: без медицинской помощи человек с такими травмами не выживет. А Брок хоть и дракон, но кто его знает…

— Эй, побратим, давай держись. — Слова звучали скорее как приказ. А потом уже мне: — Надо промыть, обработать и перевязать.

Я подняла голову, оглянулась. Захотелось грязно выругаться:

— Нечем.

— Как нечем? — Йон осекся, он тоже только сейчас увидел, во что превратились все наши вещи.

В огненной схватке выжил только котелок. Две кучки пепла — вот что осталось от моей поклажи и вещей Йона.

— Стригой тебя раздери! — в сердцах воскликнул оборотень, ни к кому не обращаясь, но я отчего-то почувствовала себя конкретным адресатом этого пожелания.

Оборотень поднялся с колен, выдохнул, словно что-то решая, и скомандовал:

— Пошли!

Я опешила.

— Но как же…

— Здесь в полудне пути Барсучья падь. Там можно найти помощь. — В голосе Йона слышалось сомнение.

— Так зачем мне идти? Я только замедлю ход. Обернись волком — и уже к полудню будешь здесь с подводой.

— Не уверен, что сам смогу договориться. В пади не любят чужаков. Да к тому же местный маг может распознать во мне оборотня. Этот старик помешан на охранных амулетах, везде в селении их развесил. А ты одна дороги не найдешь…

Судя по всему, Йону уже доводилось сталкиваться с сим магом, а может, и не раз. К тому же Брок говорил про «отсиживаться»… Видимо, не столь незнакомы перевертышу места, в которых мы оказались.

— Тогда потащили, — внесла я предложение.

— Ты с виду такая хрупкая, — с сомнением уточнил Йон. — Выдержишь?

— Слушай, я выдержала дрянной характер своего начальника, а хуже его мало что найдется. Поэтому носилки уж точно смогу нести.

По лицу оборотня было видно: мое предложение ему не очень нравится, но оно оказалось единственно возможным.

Носилки Йон сделал быстро: орясины по бокам, ветки потоньше — на перекладины, сверху — лапник. На эту конструкцию и переложили Брока.

Уже через сотню шагов руки начало тянуть, через километр я не чувствовала пальцев. Спустя час все, что ниже локтя, казалось инородным придатком к моему телу. Спину ломило, ноги еле сгибались, но я продолжала упрямо идти. И это притом, что основная тяжесть легла на Йона.

Брок то приходил в себя, то проваливался в бред. Кажется, у него даже началась лихорадка. Дракона иногда потряхивало.

— Слушай, а что такое «вромус»? — задала я вопрос оборотню, чей затылок маячил передо мной всю дорогу.

— А ты не знаешь? — в тон мне, правда, не пыхтя при этом, как беременная ежиха, ответил перевертыш.

— Если бы знала, думаешь, спрашивала бы?

— Ну кто тебя поймет.

— И все же. — Когда надо, я могу быть настырной.

Йону от моей жажды знаний некуда было деваться. Нас с оборотнем в прямом смысле слова многое связывало: мы держали носилки с Броком. Мне же, чтобы ориентироваться в здешней среде, почти законченного высшего образования оказалось мало. Вернее, оно было столь же актуально, как радиаторы отопления в Зимбабве или морозильник в Антарктиде. Гораздо ценнее оказалось иное качество — сообразительность.

Йон понял, что проще отцепить уже впившегося в кожу клеща, чем приставучую меня, поэтому решил откупиться малой кровью и ответил:

— Вромус — это не просто сгусток огня. Это ищейка, что идет по следу жертвы с одной лишь целью — убить. По сути — это низший демон, призванный из нижнего мира. Правда, обряд считается сложным и долгим. К тому же требуется жертва. Ради того, чтобы убить тебя, кого-то мучили четыре дня. Скорее всего — невинную деву, что лежала, истекая кровью на алтаре чернокнижника, и медленно умирала. Довольна?

— Нет. — Меня передернуло.

— А вот теперь ты мне ответь: зачем кому-то проводить столь сложный обряд? Не проще ли было найти наемников, которые просто отсекут тебе голову? — вопросил Йон, развернувшись ко мне вполоборота.

— Может, эти кто-то уже пытались. И им это отчасти удалось.

— Это как?

И я решилась все рассказать, но тут Брок застонал, а по его коже пробежали искры.

— Йо-о-он… — в одном коротком слове сплелись воедино и тревога, и неверие, и отчаяние.

Оборотень обернулся и, скомандовав: «Кладем!» — бережно опустил носилки.

Склонившись над Броком, который посмотрел на нас мутным взором, оборотень зло выдал:

— Торопишься сдохнуть? Вслед за Марной решил сигануть?

— Не смей… так… о ней. — Дракон разлепил пересохшие губы. Слова давались ему через силу, но, как ни странно, свечение начало угасать. Будто блохастый умудрился так зацепить его на этом свете крючком из стали и злобы, что Броку было с него не сорваться. — Ее убили, но, пока я за Марну не отомщу, подыхать не намерен.

— Сейчас твои действия говорят об обратном. Ты отрекся от титула, как одержимый, всегда рвался в бой, подставился, поперся туда, где тебя поджидал жнец смерти, а сейчас и вовсе норовишь сдохнуть. Вот уже и силу оборота начал отпускать, она светится, рвется наружу… — Йон говорил холодно и зло. — Ну же, убеди, что и тут я не прав.

— Убедить? — в тон ему вопросил Брок.

— Да, убеди. Хотя бы подожди и не отдавай концы до Барсучьей пади.

— Там люди, — процедил Брок.