торчать со мной все лето?

— Ну экзамены сдам, поступлю и все. Лето свободно.

Болтая о всякой ерунде, мы прошли почти до середины улицы Леси Украинки, свернули на Курчатова. Вскоре, впереди показался ДК «Энергетик». Собственно, туда мне было не нужно — просто Женьке сказал первое, что пришло в голову. Однако перспектива погулять по Припяти меня завлекла.

Судя по часам, было уже около шести вечера. Улицы были почти заполнены прохожими, детьми. Мне почему-то жутко захотелось пройти по проспекту Ленина — одной из самых длинных и, возможно, самых красивых улиц Припяти. Женька увязался за мной, вновь принявшись говорить о важности правильного питания. В конце концов ему эта тема надоела и он замолчал.

— Как там Катюха? — поинтересовался я, зная, что эта комсомолка ему очень нравилась.

— Да никак, — отмахнулся Женя. — Даже не смотрит в мою сторону.

— Она наверняка даже не знает о твоих чувствах. Ты сам подойди, поговори с ней. Цветы подари, мороженым угости. Предложи погулять… — я чуть было не сказал, пригласи на кофе. В Союзе так было не принято.

— И о чем я с ней говорить буду? — насупился Женя.

— О том же, о чем и со мной. Девчонки спортивных парней любят. И в будущем думаю, это тоже будет важным критерием.

Хотя, на самом деле, это было далеко не так. В мое время девушек интересовал не столько внешний вид, сколько набитый кошелек. Не для всех конечно, но для подавляющего большинства точно. А все из-за влияния Запада.

— Ну не знаю… Ей, наверное, скучно будет. Хотя, ты прав. Как она узнает о моих чувствах, если я ей ничего сказать не могу?

— Может мне к ней подойти?

— Тебе? — усмехнулся друг, смерив меня насмешливым взглядом. — Да ты свою Юльку уже почти десять месяцев маринуешь, никуда кроме библиотеки пригласить не можешь. Эх, Леха…

— Да ты дослушай… — возмутился я. — На выпускном пригласи ее на танец, а там все ясно станет…

— О, а вот это идея! Спасибо за совет.

Через несколько метров, я все-таки задал вопрос, который меня волновал.

— Слушай Жень, а напомни, почему Пащенко ко мне все время цепляется?

Тот покачал головой, почти не удивившись моему склерозу.

— Юлька сначала сама по себе была, а потом с тобой гулять начала. Не помнишь, что ли? Ладно! Прошлой осенью, они ее дразнить начали, приставать к ней. Один раз совсем руки распустили. Ну ты за нее вступился, так тебя на смех подняли — мол, серая мышь, бесполезный защитник. А когда ты необдуманно сорвался и попытался силу применить, Миша тебя избил. У нее на глазах. Вот и все. Девчонка настолько была поражена, что… Ну в общем, как-то так. другие к ней подкатывали, но она всех отшила.

Я шумно выдохнул. Вот, значит, откуда ноги растут. Ну, уроды. Ничего, то время однозначно прошло. Думаю, мой реципиент явно был бы не против, если я поправлю ему репутацию, чтобы всякие отморозки больше не лезли.

Через минут двадцать Женька заявил, что ему пора домой, сославшись на то, что отцу нужно с машиной помочь. А я, добравшись до конца проспекта, развернулся и отправился обратно.

Приметил таксофон через дорогу, направился к нему.

Сунув в монетоприемник две копейки, я вытащил из кармана бумажку с номером телефона Павла Сергеевича. Набрав номер, дождался гудков.

— Да? — ответили с той стороны.

— Это Савельев, — без лишней шелухи, ответил я. — По поводу вашего предложения.

— Ну, что решил?

— Я согласен. А что касается места, пусть это будет ЗРК С-75 «Волхов», там есть военный гарнизон.

— Я тебя услышал, Алексей. Хорошо.

Трубку положили. Еще некоторое время я слышал монотонные гудки, затем вернул трубку обратно на корпус таксофона. Клацнули фиксаторы.

Ну вот и все — старт был задан. Прежде чем придет время, мне нужно все тщательно продумать…

Думая о предстоящих событиях, я покинул желтую будку таксофона и неторопливо направился к дому. Быстро темнело, а городское освещение еще не включили. Жаль, я не заметил, что за мной на некотором расстоянии следовало четверо парней в темных одеждах.

Когда я пересекал глухой переулок, до меня донесся крик.

— Эй, Савельев! Стой

Резко обернувшись, я увидел Мишу Пащенко и еще троих, незнакомых мне людей. Одеты в темные спортивные костюмы, вроде не вооружены, но черт их знает. С виду, на школьников не сильно похожи. Вот уроды, все-таки подловили момент и застали меня врасплох — переулок оказался почти безлюдным.

Нет, я, конечно, знал, что с Пащенко у меня еще будут проблемы в ближайшем будущем, только не думал, что так скоро. Видать, хорошо я ему поперек горла встал самолюбие задел, авторитет пошатнул.

— Даже не думай бежать! — крикнул мне Миша, подходя ближе. — Нам есть о чем погов…

— Помниться, в прошлый раз это ты бежал, как побитая собака с опущенным хвостом, — громко перебил я, одновременно глядя по сторонам. Никого.

— Да-да, рассказывай, — усмехнулся Миша. — Сейчас мы тебе объясним, как правильно себя вести!

Я заметил, что Генки Иванец среди них не было. С одной стороны, это даже хорошо.

— А почему мы? — картинно удивился я. — Сам что ли, не справишься?

Тот не нашелся что ответить.

— А, я понял, — демонстративно усмехнулся я. — Ты настолько не уверен в себе, что решил позвать друзей? Разве так авторитет зарабатывают? Ну-ну… И что дальше, будете вчетвером бить одного человека, да еще и с гипсом на руке? Как-то это не круто.

— А ведь дрыщ прав, Миша! — один из дружков осматривая меня, вдруг остановился.

— Пацаны, да вы его больше слушайте, он сейчас что угодно скажет, лишь бы…

— Не, Мишаня! — перебил его один из напарников. — Ты нас зачем позвал, чтобы разобраться с этим ботаником? Ничего не перепутал?

— Говорил, про какого-то боксера…

— Пацаны, да вы чего? — оппонент растерялся.

— А знаешь что, давай-ка, сам реши свой вопрос. Мы тут явно лишние, — заявил третий. — Здесь и сейчас.

Пащенко повернул голову к своим, затем перевел взгляд на меня. Обстановка была напряженной. Переулок почти безлюдный, к тому же прилично стемнело. Уличное освещение все еще не включили, поэтому царил полумрак.

— Ай, хрен с вами! — он принялся стягивать с себя легкую олимпийку темного цвета. Отшвырнул ее в сторону, шагнул ко мне. — Сам справлюсь.

Ну, все ясно. Миша боролся с собственным страхом — ведь один раз он уже получил от меня люлей и явно боялся, что это может произойти снова. Если это произойдет снова, тогда его авторитет рухнет окончательно. Сейчас, уверенности ему придавало