– Вот и не нырял бы! Кто тебя просил? – уже басом заорал Баюн.

Катерина выпуталась из одеял и пошла к двери. Мышцы болели все. Пожалуй, даже те, о существовании которых она и не подозревала. Так что по мере движения Катерину пошатывало. В горницу она зашла очень вовремя. Волк и Баюн разругались вдребезги! И стояли друг против друга всерьез ощерясь. Волк так просто уже рычал, угрожающе подняв верхнюю губу и показывая гигантские клыки. Кот, став размером с тигра, поднял всю шерсть дыбом, глаза светились диким зеленым светом. Жаруся зависла над ними, прикидывая, кого первого надо оттаскивать, Сивка пытался было что-то говорить, дабы успокоить друзей, но его голос тонул в общем шуме. Мальчишки и Ратко распластались по стенкам, опасаясь попасть под лапы соперников. Катерина, увидев такое, кинулась вперед, и встала между страшных зверей.

– Вы что, с ума оба сошли? От тумана ещё не оклемались, или вас тамошний леший покусал? Он по-моему сильно не в себе! – она одной рукой приглаживала шерсть на морде Баюна, а второй гладила нос Волка. – Волк, Баюша, пожалуйста, я чуть пережила, когда увидела, что вы упали! Я думала, что не справлюсь. Не надо ругаться. Вы же сами понимаете, что никто из вас не виноват. Это я виновата, на самом-то деле! – она разжала руки и пошла к выходу из Дуба, вытирая слезы. Она старательно отгоняла от себя эту мысль, пока надо было спасать друзей, но теперь…

– Да ты-то здесь при чем? – Баюн встряхнулся, стал нормального размера и прыжком очутился между Катей и дверью. – О чем ты?

– Это я их развязала тогда в пещере. Наину и Черномора. Я побоялась, что сирины улетят, а эти… А эти не сразу смогут проснуться. И их связанных или звери сожрут, или захватит кто-нибудь. А они проснулись раньше и вас чуть не уничтожили. И из-за меня! Я-то себя такой хорошей считала, доброй! А чуть вас не угробила. – Катерина плакала и боялась глаза на друзей поднять. – Простите меня!

Что-то толкнуло её под локоть, и морда Волка оказалась совсем близко. Глаза смотрели в упор.

– Я тебя накажу. Потом. Заставлю вычесать все колючки, которые нацеплял в том мерзком лесу. – весело хмыкнув, пообещал он. – И перестань плакать. Я прекрасно знал, что ты их развязала. Ты разве не помнишь? Я тебя чувствую. Ты тогда такая загадочно-виноватая вернулась. Я догадался. Небось, и подушками их обложила и укрыла. – он рассмеялся, увидев, как Катерина покраснела и покаянно кивнула. – Я и сам ожидал, что они проснуться позднее, ещё хотел проверить. Наверное, сирины улетели раньше, чем собирались. Надо будет наведаться и уточнить. Ну, всё, всё. Не плачь. Нашла из-за чего! Два негодяя решили отомстить, а ты виновата??? Нет, уж, это не ты, а они виноваты. И они об этом сильно пожалеют!

– Радость моя, Катюша, ты меня убила наповал! Неужели ты думала, что я не смотрел, как там расположились Наина и Черномор? И тоже знал, что ты их устроила с полным комфортом. – Баюн потерся о раскрытую Катину ладонь и фыркнул. – Даже руки соленые от слез. Да, кстати, друг мой! Я, кажется, ещё тебя не поблагодарил, за то, что ты меня спасти пытался. Спасибо тебе! – он поднялся на задние лапы и отвесил низкий поклон в сторону Волчьей морды. Волк в ответ усмехнулся.

– Всегда пожалуйста. Обращайся, если что. Катюша, мы с Баюном не могли рассчитывать, что ты сможешь нас вытащить оттуда. И сейчас в растерянности, мы даже не знаем как тебя благодарить! И ты нас прости за эту сцену, мы немного понервничали…

– Нифига себе!!! Немного! – послышался хриплый голос от дальней стены. Степан отклеился от стены, в которую пытался вжаться.

– О! Декорации заговорили! – рассмеялся Баюн.– Всё уже, всё! Не боись. Мы пришли в хорошее расположение духа, и можно отойти о стен, пока вы их не продавили, Кир, там нет двери, лучше за стол иди. Катюша, радость моя, а объясни нам, откуда всё-таки ты узнала, какую сказку надо искать? Жаруся только загадочно искрится и чирикает, да посылает к тебе за объяснениями.

Катерина от облегчения почти повисла на Волке, и так, держась за него, и добралась до стула.

– У мужичка с ноготок и выяснила. – объяснила она.

– Он не стал бы с тобой разговаривать. – уверенно заявил Волк.

– А я ему пригрозила, что Черномору расскажу, кто он сейчас. Они же с братом так нежно друг друга любят… Короче, он как представил, что братец его ловит и в клетку садит, для пожизненного любования… Не понравилось ему такое. Совсем.

– И он рассказал? – Кот обратился в слух.

– Нет, конечно! Врал почем зря. А потом понял, что это бесполезно. Вот тогда уже рассказал. И да, его теперь зовут Наполем.

– Почему? – не поняли слушатели.

– А потому, что если бы я его назвала его настоящим именем, брат его любимый мог бы прознать. Задохликом я не осмелилась, прибил бы на месте, не смотря на то, что он лебедь. Что там лебедь может сделать? Защипал бы насмерть… А вот в честь Наполеона зваться, это ему по вкусу пришлось! Но, Гуслик такое сложное не выговаривает, поэтому, что получается, так и называется.

Слушатели хохотали так, что Дуб задрожал. Катерина и сама смеялась. И решила, чтобы не откладывать на потом, в ближайшие дни отнести кувшин с крышкой Наполю. Мало ли. Пригодится!

Вечером Катерина сидела на подоконнике, обняв колени и подтянув их к подбородку. Рядом сидел Баюн, свесив хвост до пола. – Ты даешь! Я когда засыпал в том лесу, уже попрощался и с жизнью и с Лукоморьем. Не видел выхода. Так жалко было… Только тебя нашел. Ты у меня такая умница! И сказки просыпаются… И тут какая-то дура Наина все уничтожила! Как ты решилась?

– Да я сначала хотела просто вас искать. Тебя бы я вынесла. А ты бы мне сказал, какая сказка. Но, сколько бы я вас искала и ходила, кто знает… А так показалось быстрее.

– Так у тебя ещё и не один план был? Нет, какой я молодец!

– Да ты-то здесь при чем? – не выдержал лежащий около окна Волк, потянулся и сдернул Баюна за хвост с подоконника.

– Как при чем???? А Катерину кто нашел? И не смей трогать хвост! Северное варварское животное!!!! – заорал распластанный на полу Баюн.

Катерина шла к озеру, неся в руке небольшую кружку с крышкой. Кружка явно западного образца, пивная, крышка на петлях, которую откинуть можно и клювом, была выдана Баюном. Кот долго расспрашивал Катерину о разговоре с Наполем, бывшим Задохликом. Он пришел в такое солнечное расположение духа, что даже Волка простил за обиду, нанесенную его бесценному хвосту.

– Что с тебя взять… – с видом мученика вздохнул Баюн, обращаясь к Бурому.

– Да! Так вот. Это прекрасная идея! – он развернулся к Катерине, а в глазах заплясало такое лукавство, что Катя едва не расхохоталась, такой вышел контраст. – Не хихикай! Мы вполне можем увеличить поголовье лебедей! Сейчас я поищу тару для лебединой воды.

Кот залез в какую-то ранее не открывавшуюся кладовую, долго там гремел и торжествующий вылез с кружкой! – Вот. Подарил мне когда-то один рыцарь. Со своим гербом, между прочим! – он постучал когтем по крышке. И из неё ничего не проливается. Надо слова сказать. – Кружка дай скорей напиться тем, что в тебе хранится. Вот! Крышка это так, для красоты. Так что тащи её лебедю. Как там его… Бонапарту этому. Надо же было придумать! Хорошо хоть не Александр Македонский! Тоже небольшого роста, кстати был. Мечтательный такой мальчик…. А что выросло! Ну, что выросло, то выросло, обратно не вернешь!