— Что ты подаришь Айзеку? — Эмми аккуратно распаковывает торт, заказанный по случаю его дня рождения и наводит на него экран телефона для снимка. В компании Айзека любят и каждый год по традиции всем коллективом поздравляют в обед у него в кабинете.

— Как и всегда, туалетную воду.

— Для человека, который на моей памяти ни разу не повторился в выборе одежды, в поздравлениях ты на редкость консервативна и не изобретательна.

— На твоем месте я была мне благодарной. Дай Айзеку волю, он бы тоннами скупал те раздражающие ароматы, которыми пользовался Ньюмен из юридического. С тех пор как его сократили, дышать стало спокойнее в самом прямом смысле.

Эмми громко прыскает и с деланно функции ют эхй укоризной качает головой.

— Я не знаю другого такого человека, настолько не склонного к сентиментальностям. Как ты можешь быть такой циничной, Таша? Джош был премилым человеком и приносил тебе по утрам кофе.

— Он был подхалимом и пах дешевым дезодорантом, а оба этих факта являются прямыми противопоказаниями к сентиментальности.

— Нужно будет не забыть поднять тост за ангельское терпение нашего именинника, — со смехом замечает Эмми.

Я пожимаю плечами.

— Уверена, Айзек оценит.

Я считаю Эмми близкой подругой, но в нюансы своего брака не посвящаю. Я и в студенческие годы не была склонна к откровениям, а с возрастом эта черта усугубилась. В глазах окружающих Айзек общительный добряк, заполучивший в жены снежную королеву, и меня такой расклад устраивает: на мнение большинства мне плевать, а Эмми любит и принимает меня такой, какая я есть. Даже если она и догадывается, что между мной и мужем что-то не так, то не пытается лезть в душу.

В назначенное время толпа сотрудников, включая меня, направляются к стеклянным дверям кабинета Айзека. Заметив нас, он делает излишне удивленное лицо и встает из-за стола, полный готовности поддержать многолетнюю игру. Эмми торжественно водружает торт на его стол, под всеобщий радостный гул и щелчки телефонных камер Айзек задувает свечи и, найдя меня глазами, просит подойти. Обнимает за талию и, поцеловав в щеку, произносит стандартную речь о том, как дороги ему присутствующие и что он считает каждого из них своей семьей. Ровно тоже самое он говорил в прошлом и позапрошлом году, но когда он замолкает, кабинет взрывается восторженными овациями. Я же, стоя с его ладонью, покоящейся на моей талии, с сарказмом думаю о том, что праздничные улыбки значительно потускнели, знай все эти люди, что Айзек практически пустил ко дну свою так называемую семью.

Сотрудники продолжают сыпать поздравлениями, и я, порядком утомившись ролью матримониального аксессуара, начинаю смотреть по сторонам, до тех пор пока через стеклянную стену не вижу застывшего Джейдена. Он не дошел до своего кабинета каких-то пару шагов, очевидно, отвлекшись на всеобщее оживление. Наш зрительный контакт длится всего лишь секунду, после чего он отворачивается и захлопывает за собой дверь.

Я машинально отшатываюсь от Айзека, чем заслуживаю его недовольный взгляд. Джейден тот, благодаря кому эти люди все еще занимают свои рабочие места, но пока все, чего он удостоился — это недовольные шепотки из-за политики кадровых перемен и его активного участия в делах компании. Сердце вновь начинает ныть — в последний месяц это его перманентное состояние. У меня есть Сэм и родители, а у Джейдена нет никого.

Я посылаю дежурную улыбку Эмми и, воспользовавшись общей суматохой, выхожу их кабинета. Айзеку, разумеется, не по нраву, что я нарушила слаженный ход его игры в королевскую чету, почтившую милостью своих поданных, но сегодня ему придется довольствоваться тем, что есть.

Вернувшись к себе, я проверяю почту и обнаруживаю письмо от Джордана, с просьбой переподписать договор на следующий год. Через час мне нужно забирать Сэма из школы, значит у меня еще есть время зайти в кабинет к Джейдену. Сейчас мне жаль, что в этом вопросе я не могу быть на его стороне, потому что совсем не испытываю желания вступать с ним в дебаты.

Я стучусь в его дверь и не дожидаясь, пока услышу приглашение, вхожу.

— Здравствуй, — я смотрю, как он отрывает глаза от бумаг и иду в центр кабинета. — Сегодня Джордан уточнял по поводу договора. Обычно я переподписываю его за месяц, а так как в прошлый раз мы с тобой ни к чему и не пришли…

— Ты можешь подписать его на прежних условиях, Таша, — перебивает Джейден, глядя сквозь меня. — Если это все, то я бы продолжил работать.

Все слова, которые я готовилась произнести, вылетают у меня из головы, замещаясь изумлением и чувством радости. Невероятно. Он пошел на уступку. На моей памяти ни одно из решений Джейдена в компании не было оспорено до этого момента.

Однако, мой восторг заметно гаснет, потому что я замечаю, что Джейден выглядит бесконечно уставшим. Не стихший гул поздравлений в коридорах сгущает эту картину, и я делаю то, чего не планировала: вновь опускаю щит.

— Джейден, то, что ты увидел сегодня в кабинете…все ведь совсем не так. Это просто шоу для сотрудников.

— Мне нет никакого дела до того, что происходит между тобой и твоим мужем, Таша, — даже его голос звучит устало. — Мне правда нужно работать.

Я отступаю назад и беззвучно закрываю за собой дверь. Может быть, мне и правда стоит перестать пытаться. Почему бы просто не смириться с мыслью, что ему действительно все равно? Кто сказал, что будет легко прощаться с воспрявшей надеждой?

— Рид вызвал тебя на дружеский разговор? — раздается справа гневный голос Айзека.

Я наспех придаю лицу выражение рабочей невозмутимости и разворачиваюсь к мужу. Весь его вид напоминает обиженного ребенка, готового топнуть ногой и закатить истерику.

— Мне необходимо было закрыть рабочий вопрос. Прекрати так громко дышать — Эверли подумает, что у тебя приступ астмы.

Я обхожу побагровевшего Айзека и иду в свой кабинет, чтобы забрать сумку. Настроение играет минорными нотами, и даже крупной рабочей победе не удается перебить тоскливый рефрен: «Ему нет никакого дела. Нет дела».

********

Празднование дня рождения Айзека благополучно миновало. Сервированный в ресторанных традициях стол, тосты от родителей с пожеланием семейного счастья и надеждами на рождение второго внука, укоризненный взгляд мамы из-за того, что посреди застолья я ушла в комнату с Сэмом. Ничего нового.

В четверг я вновь столкнулась в лифте с Джейденом. Он остался верен себе и предложения на встречу на поступило. Стены дома, которые раньше казались вполне комфортными, вдруг стали символом моего одиночества. Я битый час бесцельно расхаживаю по комнате, не зная, куда себя деть, и в конце концов набираю Эмми. Сэм остался с ночевой у своего друга, а значит я могу себе позволить скоротать вечер вне дома. Эмми с сожалением говорит, что увидеться со мной не сможет, потому что отбывает повинность еженедельных визитов к свекрови, и предлагает встретиться в любой другой день. Повесив трубку, я несколько секунд разглядываю кремовые носки своих туфель, после чего решительно поднимаюсь. Прогуляюсь по магазинам, пройдусь по парку, схожу в кино, в конце концов, сделаю все то, чем занимаются другие люди.