И пахнуть!

И то верно.

Еще раз поправляю волосы и выхожу в комнату.

Мажор уже выключил свет, включил телевизор, улегся на кровать. Расслабленно лежит на боку, подперев голову рукой, в телефоне залипает.

— Все? Прихорошилась? — спокойно спрашивает. Телефон откладывает, на подушку откидывается. — А я уже серию загрузил.

— И ничего я не прихорашивалась, — неуверенно сажусь на кровать, на самый краешек. Покрывало пальцами нервно сжимаю. — Эй, я уже на пятом сезоне! А ты третий включил!

— Потому что я на третьем, — он, вдруг, резко притягивает меня к себе. — Ложись давай. И не вздумай спойлерить.

Я ложусь на его предплечье и замираю. Он обнимает меня и серию включает.

Мне же не нужно вам объяснять, что мне сейчас совершенно не до сериала?

Боже мой, он меня обнимает! Мы лежим рядом… у него такие руки… большие, крепкие, с четко очерченными венами. И только сейчас замечаю, что на костяшках пальцев у него набито тату, и отчего-то меня это очень будоражит. Я… я толком дышать не могу, ни о чем думать… не могу… в голове кавардак… мысли какими-то тягучими нитями расходятся.

А какой аромат! Он меня с ума сводит!

Ох, бедное, несчастное мое сердце. Этот парень меня погубит.

Жарко, очень жарко.

От его прикосновений я плавлюсь.

Воздух вокруг искрит.

Кислорода не хватает.

Честно пытаюсь расслабиться. Но рядом с ним у меня не получается! Ощущения переходят все грани. Я никогда таких эмоций сильных не испытывала. Для меня это неведомо, думала, такое только в книгах или в кино.

Внутри, словно океан невероятных чувств бурлит.

— Расслабься, неМалявка, — хрипло шепчет Антон. — Дыши. Ничего страшного не происходит. Мы просто фильм смотрим.

Стараясь медленно дышать, не сразу, постепенно, я привыкаю и все же успокаиваюсь. И даже втягиваюсь в просмотр, хотя я уже все это видела.

Жар тела унимается, и мне становится просто тепло, мягко, безумно хорошо в его объятьях. Зевнув, я на секунду прикрываю глаза… и уплываю…

А открыв, обнаруживаю, что уже утро.

Потягиваюсь, голову поворачиваю, Антон рядом спит.

Боже мой, мы уснули вместе! Как так получилось?

Оцепенев, просто пялюсь на его совершенное лицо. Он с утра еще прекраснее… Как такое вообще возможно?

И только хлопок двери внизу приводит меня в себя.

Проклятье! Папа пришел… а у меня тут… парень в комнате! Бывает, когда я не закрываюсь, он заглядывает ко мне, будит, на завтрак зовет. И я вспоминаю, что не закрылась.

Я паникую. Увидев картину, происходящую в комнате, отец подумает что-нибудь не то. Я не смогу его убедить в обратном, потому что это все действительно выглядит неоднозначно.

— Антон, — пищу, и дрожащей рукой его тормошу. — Проснись, Антон! Папа пришел. Тебе нужно уходить. Антон! Пожалуйста!

Его ресницы подрагивают. Он медленно открывает глаза, мы встречаемся взглядами, и я чувствую, что мое лицо вспыхивает ярким пламенем.

Но он все понимает по моим глазам, кивает, поднимается и быстро идет к окну. Открывает, и залезает на дерево. Смотрю с восхищением, у него получается гораздо лучше, чем у меня. Как будто, он только и занимается лазанием от своего окна к моему.

Ступает уверенно, с мужской грацией, и выпрямляется, шагая по ветви, будто профессиональный канатоходец.

А у меня в голове возникает мысль, от которой я холодею и неприятно поеживаюсь.

Он не поцеловал меня… и даже не попытался… хотя мы были вдвоем всю ночь.

Тогда я понимаю, что должна спросить.

— Антон, — он оборачивается, вопросительно вскидывает брови и ждет. — Ты сказал… ты… я… ты… на вечеринке…

Ох, ну почему рядом с ним я становлюсь заикой?

— Что?

— Ты сказал, что я твоя девушка…

Глава 28

— Ты сказал, что я твоя девушка?

Мне было очень сложно задать этот вопрос, но я справилась. Гордо приподнимаю подбородок в ответ на его надменную усмешку и вздернутые в удивлении брови. Меня таким не сломить, знаете ли, я уже привыкла к его высокомерной мимике. Пусть его величество не думает, что я робею от одного его косого, хоть и прекрасного взгляда.

— Я так сказал, — кидает он напоследок и, развернувшись в сторону своего окна, просто уходит к себе.

И это ответ? Мне бы расшифровать, что он означает. Но я не сильна в разгадывании таких сложных задач. Вот математика — это да. А тут ни то волшебная логика, ни то — экстрасенсорика.

Непосильная для меня наука.

Может, следует пройти онлайн курсы?

Покоя морального, мне, видимо, сегодня не видать. Плетусь вниз, на кухню, даже не посетив ванную.

По глазам отца, понимаю, что он сражен от моего шикарного вида, но решает промолчать. Я все еще в платье, которое надевала на вечеринку, а мое лицо — уверена, выглядит слегка помято. Зевнув и вяло улыбнувшись ему, наливаю себе кофе и, сев за стол, ухожу в себя, а точнее — прячусь в телефоне.

Сколько же советов можно найти в интернете, но почему нет того самого, нужного?

Что означает фраза парня: «Да, я так сказал?»

Сказал в прямом смысле, или в переносном? Моя привычка все анализировать, в этот раз, оказывает мне медвежью услугу.

То было подтверждение: Да, я так сказал, я твой парень.

Или ирония: Да, я так сказал, но ты же не подумала, что это правда.

Страниц поиска лишком много.

«Какие фразы произносит мужчина, когда влюблен?», «Что говорит мужчина, когда ты ему нравишься?» Это не то.

Ох, как же все туманно.

«Фразы, которые сведут его с ума», «После этого он полюбит вас» Ладно, оставлю это в закладках.

Что я точно понимаю, так это то, что если бы я ему нравилась, он поцеловал бы меня вчера, пока мы были наедине. Антон точно не из робких и свой шанс не упустит.

Этот мажор ведет со мной какую-то игру, это факт. Сначала, при встрече и в моей комнате, он настаивает на поцелуе, потом — резко меняет тактику. Он понял о моих возникающих к нему чувствах, и мы поменялись ролями. Но чего он этим добивается?

Вот, ввел меня в такое шаткое положение, а теперь додумывай сама.

— У нас гости? — я отрываюсь от гаджета и поднимаю округлившиеся глаза на папу. Так, он все-таки не удержался. Было заметно, что его нещадно гложет этот вопрос. Но почему? Я же вчера убрала со стола, кружки помыла. Следов не оставалось, но если он заподозрил, значит, я что-то упустила.

Немного покраснев, решаю сказать правду.

— Был друг, но уже ушел.

— Точно ушел? Без обуви?

Проклятье.