или же просто старался отдышаться, чтобы чуть позже с новыми силами броситься в бой, заставляя меня выйти за него замуж.

Его речь мало что тронула в моей душе. Лишь заставила задуматься над иронией судьбы, забросившей меня, ценительницу свободных отношений, в мир, в котором меня вот-вот заставят выйти замуж и создать семью. Смешно, угу. Кому-нибудь поблизости, но уж точно не мне.

Но надо было что-то ответить. Пусть и только для приличия надо было дать понять Арчибальду, что я не собираюсь так просто сдаваться.

И я поставила брови домиком.

– Допустим, я вам верю, найр, и такой закон действительно существует. И его, как вы уверяете, никто не отменял. Но какое дело всемогущему императору до меня, скромной провинциалки, проживающей в глухом поместье и не стремящейся показываться в столице?

– Конкретно до вас, найра, никакого, – с сарказмом произнес Арчибальд. Я слышала в его голосе злость, пока еще контролируемую, и прекрасно осознавала, что сдаваться он не собирался. Я была ему зачем-то нужна. И он собирался заполучить меня любыми путями. – Но император – мой хороший друг. И если я попрошу, он пойдет мне навстречу.

Угу. Иными словами: не упрямься, выходи замуж по-хорошему. Иначе я сделаю все, чтобы испортить тебе жизнь. Сама же потом пожалеешь о своем ослином упрямстве.

– Начинать общение с возможной будущей женой с угроз – не самое умное решение, найр, – любезно просветила я Арчибальда.

– Ну что вы, найра, я не угрожаю, ни в коем случае, – с язвительностью в голосе сообщил он, – всего лишь предупреждаю, что будет, если вы попытаетесь бежать.

– Зимой? – совершенно искренне изумилась я. – В незнакомом мире? Без знакомых и связей? Вы думаете, я далеко убегу?

– Я думаю, что женщина, командовавшая мужчинами в другой стране, попытается и здесь найти выход из ситуации и отказаться от брака, – последовал вполне однозначный ответ.

Я в очередной раз подняла брови, демонстрируя удивление.

– Вас так задевало, что я командовала мужчинами? Боитесь, что и вами начну? – чуть иронично поинтересовалась я, все еще надеясь задеть этого упрямого типа.

Я ожидала ответа в стиле: «Попробуй только». Но вместо этого Арчибальд неожиданно мягко спросил:

– Найра, вы вообще кого-нибудь в жизни любили?

И взгляд такой, сочувствующий. Мол, да что ты можешь знать о жизни, милая, если ты всегда только о себе думала? Ты же, глупая, и не жила совсем, даже не пыталась понять чувства других.

Я, если честно, довольно сильно растерялась. Как-то не вязались подобный вопрос и такой мягкий тон ни с резким поведением Арчибальда, ни с тональностью нашего разговора. Да ни с чем. И что отвечать, я даже представления не имела.

Любила ли я? Кого-нибудь, кроме родителей? Да нет, по-настоящему никого. Да и зачем, если мне и так хватало эмоций и впечатлений от жизни? Максимум, была некоторая легкая влюбленность, которая проходила после двух-трех свиданий, заканчивавшихся, как и следовало ожидать, в постели. Я довольно быстро и относительно безболезненно рвала все возможные личные связи и старалась не допускать смешения бизнеса и общения с любовниками. Да, у меня были подруги. Но с ними я особо не откровенничала. Посидели в баре раз в месяц, поболтали о пустяках, и хватит. Незачем кому-то мне в душу лезть. И без посторонних разберусь со своей жизнью. В общем, нет, никого я по-настоящему не любила и особо не страдала из-за этого.

– В том мире, где я жила, ценилась свобода воли, – все, что пришло мне в данный момент на ум. Единственный ответ, который я смогла из себя выдавить. – Никто никого не заставлял и не принуждал ни к чему. Каждый был волен жить так, как он того хочет.

– Оно и видно, – так же мягко и слегка насмешливо. Арчибальд наслаждался сменой ролей в нашей беседе. Теперь уже он вел разговор и старательно учил меня жизни. А я чувствовала себя излишне нервной, да и слабой тоже, чтобы ему хоть как-то в этом помешать. – Вы, найра, понятия не имеете, что это такое – сгорать от страсти и не иметь возможности даже прикоснуться к объекту своих чувств. Или видеть ту, в которую влюблен, в беде и с ужасом осознавать, что помочь не можешь. А вынужден просто стоять в стороне и смотреть на то, что происходит. Или терзаться постоянной ревностью, когда твоя возлюбленная намеренно кокетничает с другим мужчиной. Вы холодны как лед, найра, вы боитесь чувств и постоянно избегаете связей.

Я молчала – мне не хотелось развивать дальше эту тему или пытаться оправдаться перед Арчибальдом. Да и незачем мне было оправдываться. Не сказать, чтобы меня действительно сильно задели слова Арчибальда. Но небольшое раздражение в груди все же появилось, свернувшись там в комок и не позволяя дышать в полную силу. Да какое этому хлыщу вообще дело до моей личной жизни?! Что он о себе возомнил?! Кем себя посчитал?! Моим судьей?! Кто сказал, что любовь без взаимности дает ему право так со мной разговаривать?!

Глава 28

– Молчите. Вам нечего ответить, – правильно истолковал мое поведение Арчибальд. – Что ж, неудивительно. Вы, найра, не привыкли ни с кем делиться ни своей радостью, ни своей болью. Вам никто не нужен рядом. Вы закрыты от всего мира. И хочется вам того или нет, но вы станете моей женой. Я ждал десять лет, найра, смогу подождать еще немного.

С этими словами Арчибальд решительно поднялся из кресла, церемонно поклонился мне и вышел из гостиной, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Я молчала и после его ухода, и даже когда хлопнула входная дверь. Мне нечего было сказать этому миру. Разговор с Арчибальдом основательно выбил почву из-под моих ног.

Выходить замуж непонятно за кого я не хотела. Да я вообще не собиралась обзаводиться ни семьей, ни детьми. Мне это просто не было нужно. Все мое существо восставало против мысли об этом. Слишком свободной я себя всегда чувствовала и привыкла к подобной жизни. С другой стороны, что бы я ни думала, ситуация складывалась не особо удачно для меня. Бежать мне