В глазах у Джейса удивление и легкая обида. Он всматривается мне в лицо.

– Извини! – говорю я. – В рабочее время нужно соблюдать приличия. – Я машу рукой. Соблюдать приличия? – То есть следить за бассейном. Не отвлекаться. У нас тут строгая субординация, начальство следит. – И я показываю на окно мистера Леннокса.

Джейс недоуменно смотрит на плакат с надписью «Спасатель на перерыве», отстраняется и кивает. Внутри у меня все съеживается.

– Ладно, – медленно говорит Джейс. – А так можно? – Он бодает меня грудью в лоб.

– Эй, Джей! – зовет мистер Гарретт. – Тут нужны четыре руки, а у меня только две.

Я вспыхиваю, а Джейс улыбается и идет помогать отцу.

Может, мистер Гарретт привык, что Джейс целует девушек у него на глазах? Может, для них обоих это легко и просто? Почему же мне так тяжело и неловко?

Тут из административного здания вылетает всполошенный мистер Леннокс.

– Нам не сообщили, когда именно вы приедете, – начинает он.

– Мы не вовремя? – спрашивает мистер Гарретт, укладывая последнюю связку брусьев на предыдущую.

– Просто нужно предупреждать, – заявляет мистер Леннокс. – Вы отметились на проходной? Обслуживающий персонал у нас отмечается на проходной и фиксирует точное время приезда и отъезда.

– Мы просто остановились у обочины. Я и прежде доставлял товары в клуб. Я понятия не имел, что могут возникнуть проблемы.

– Так требует Устав клуба, – заявляет мистер Леннокс.

– На выходе зарегистрируюсь, – обещает мистер Гарретт. – Остальные брусья сюда? Когда начнется строительство?

Еще одна больная тема для всполошенного мистера Леннокса.

– Мне и об этом не сообщили.

– Не волнуйтесь! – отзывается мистер Гарретт. – Мы накроем брусья брезентом, на случай, если пойдет дождь, а строительство начнется не сразу.

Они с Джейсом ходят к пикапу и обратно и носят связки брусьев то поодиночке, то вместе. Мистер Леннокс топчется неподалеку. По-моему, ему скоро понадобится реанимация.

– Ну, вот и все, – наконец объявляет мистер Гарретт. – Пожалуйста, подпишите. – Он протягивает планшет мистеру Леннокс и встает неподалеку – сжимает и разжимает левую руку и морщится.

Я поворачиваюсь к Джейсу, сняв перчатки, он вытирает лоб. Сегодня пасмурно, но влажность обычная, а температура под тридцать.

– Вам принести попить? – спрашиваю я.

– Нет, спасибо. У нас термос в машине. Уборную покажешь? – Джейс наклоняет голову в мою сторону. – Или и это нужно регистрировать на проходной?

Я не отвечаю – молча веду Джейса к уборной и стою неподалеку, сама нерешительность. Мистер Гарретт зачерпывает воду из бассейна, брызжет себе на лицо и на волосы, каштановые, вьющиеся, как у сына. Мистер Леннокс уже не ворчит, но мне все равно стыдно.

– Пожалуйста, извините… – Я обвожу руками клуб.

– Саманта, ты точно не виновата в том, что тут так цепляются за правила. Я с такими людьми уже сталкивался. Ничего нового.

Джейс возвращается из уборной.

– Там у каждой кабинки по церберу, – сообщает он с улыбкой, показывая пальцем себе через плечо.

– Погоди! – Мистер Гарретт хлопает Джейса по плечу. – Принесу из машины еще кое-какие документы.

– Спасибо, папа, – бормочет Джейс, поворачиваясь ко мне.

– Так мы… сегодня встретимся? – спрашиваю я.

– Обязательно. Ты во сколько заканчиваешь? Ах… забыл! Только если попозднее. Сегодня же четверг, значит, у нас с папой тренировка. На пляже.

– Футбольная тренировка на пляже? Как это?

– Он тренирует меня по своей старой программе. К нему приглядывались команды колледжей второго дивизиона, пока он колено не травмировал. Мне нужно набрать мышечную массу. Для этого я бегаю по колено в воде, а это до сих пор чертовски трудно.

– Джейсон, ты готов? – спрашивает мистер Гарретт.

– Иду! – Джейс бросает перчатки на землю, берет меня за руки и подталкивает к тени куста.

Хочу прильнуть к нему, да напряжение не отпускает. У Джейса за спиной я вижу Тима. Он отсчитывает монеты, направляясь в бар. Тим замечает нас, ухмыляется, разобравшись, что к нему, и грозит мне пальцем. Ц-ц-ц!

– В знак уважения к правилам клуба я воздержусь от панибратства, – обещает Джейс, целуя меня в щеку. – Но с тобой мы сегодня увидимся.

– Я буду без формы, – отвечаю я и зажимаю рот руками.

– Я только «за», – с улыбкой отвечает Джейс.

Джейс кладет ладонь на окно и стучит легонько, но я ждала стук, поэтому распахиваю окно и из комнаты вылезаю менее чем за двадцать секунд.

Джейс показывает на одеяло, расстеленное на крыше.

– Подготовился, – отмечаю я.

Джейс обнимает меня за шею:

– Стараюсь быть предусмотрительным. К тому же мне требовался стимул, чтобы закончить последнее задание на тренировке, вот я и думал, как встречусь здесь с тобой.

– Так я была стимулом?

– Ты.

Рука Джейса греет мне шею. Я сгибаю пальцы ног, касаясь еще теплой черепицы. Почти девять вечера, и догорающий день капитулирует перед мраком. Ночь опять звездная.

– Ты знаешь, что в разных уголках планеты звезды разные? Например, в Австралии мы бы увидели совсем другие созвездия.

– Не то же самое задом наперед или вверх ногами? – Джейс притягивает меня ближе к себе, и я кладу голову ему на грудь, вдыхая ароматы его теплой кожи и чистой рубашки. – Там правда другие созвездия?

– В основном да, – отвечаю я. – Сейчас в Австралии зима, и там виден Южный крест и… пояс Ориона. И вот та алая звезда, Альдебаран, глаз созвездия Тельца. Ну, то есть Быка.

– Как же ты стала астрономом? – спрашивает Джейс, лениво обводя ворот моей футболки. Дух захватывает.

– Кружными путями. – Я зажмуриваюсь и вдыхаю аромат свежескошенной травы, маминых роз и чистой кожи Джейса.

– Продолжай, – велит Джейс, ведет пальцем вверх, от ключицы к челюсти, потом снова вниз, к вороту футболки.

Простое движение гипнотизирует, и неожиданно для себя я рассказываю историю, которую не рассказывала еще никому.

– Ты же знаешь, что папа бросил маму еще до моего рождения? – начинаю я.

Джейс молча кивает.

– Как это случилось, я не знаю, мама не рассказывает. Или она выгнала его, или он ушел, или они сильно поссорились, или еще что-то. В общем, папа оставил кое-что из вещей – большую коробку, которую мама должна была ему отправить почтой. То есть я так думаю. Но она тогда ждала меня, а Трейси только исполнился год. В общем, коробку мама не отправила, а затолкала в дальний угол одежного шкафа. – Мне всегда казалось, что оставлять хлам совершенно не в духе мамы. – Мы с Трейси нашли коробку, когда ей было шесть, а мне пять. Мы думали, это новогодний подарок или что-то подобное. Но в коробке оказался разномастный хлам – старые футболки с символикой групп, кассеты, фотографии больших компаний незнакомых нам людей, спортивные вещи. Одна кроссовка. Совершенно не то, на что мы понадеялись, когда поняли, в чем дело.