кармана платок и вытер лоб. – Определенно, это чемодан Головина.

– Он же уехал!

– Если и уехал, то, судя по всему, без своего чемодана!

– А вы уверены, что это чемодан Головина?

– Перед отъездом я заходил к нему и видел этот чемодан у него на столе… Боже! Что здесь происходит? – Зотов оступился. – Что это?!

Павел ухватил своего спутника за руку, чтобы тот не упал. Огонек зажигалки потух. В темноте Зверев отчетливо слышал жалобное кряхтение своего провожатого. Павел присел, вытянул руку вперед, снова щелкнул зажигалкой и выругался.

Справа, у основания лестницы, в капустно-картофельной жиже угадывалось скрюченное человеческое тело. Мужчина лежал на спине, рядом с его головой растеклось темно-бордовое пятно величиной с блюдце. Веки и рот были приоткрыты. С первого взгляда было понятно, что этот человек мертв.

Глава третья

На этот раз Зверев явился на совещание с получасовым опозданием. Он ожидал очередной выволочки от начальника, но его ожидания не сбылись. Сегодня Корнев казался хмурым и, как заметил Зверев, старался не смотреть в его сторону.

Помимо Корнева и самого Зверева, в кабинете присутствовали Кравцов, Костин и Горохов с Евсеевым. В самом дальнем углу на стульчике скромно сидел и нервно щелкал пальцами Комарик.

Когда Зверев занял свое место на диванчике, поднялся Кравцов и начал доклад:

– По поводу обнаруженного вчера тела гражданина Головина в настоящее время могу сообщить следующее. Смерть наступила в результате несовместимой с жизнью открытой черепно-мозговой травмы, полученной от удара головой о бетонный пол. Кроме того, имеются разрывы верхних отделов позвоночника и многочисленные ушибы. Проще говоря, наш директор картины упал с лестницы и свернул себе шею. Теперь главной задачей для нас является выяснить, каким образом произошло это падение. Был ли это несчастный случай, или Головину помогли упасть в этот подвал.

– Лично я не сомневаюсь, что его кто-то толкнул! – перебил докладчика Зверев.

– И на чем же основана твоя уверенность? – поинтересовался Корнев.

– Моя уверенность основана на трех обнаруженных на месте происшествия предметах.

– Каких?

– Чемодан, кисет и новенький замок, который кто-то повесил на дверь сарая. А теперь по порядку. Головин собирается в Москву, он очень спешит привезти в Псков нового режиссера, потому что за длительный простой его по головке не погладят. Весь упакованный, с чемоданом в руке Головин выходит из общежития и зачем-то лезет в подвал. Спрашивается, что он там забыл? – Зверев оглядел присутствующих.

– Увидел что-то, что его заинтересовало, и решил посмотреть! – предположил Костин.

– Правильно! Головин увидел что-то или кого-то и вошел в сарай. Вслед за этим Головин падает вниз и сворачивает себе шею. Следом за жертвой летит и ее чемодан. Теперь следующий вопрос: каким образом рядом с трупом Головина оказался кисет Черноусова?

– Головин нашел кисет и принес его с собой, а при падении выронил, – продолжал Костин.

– Такой вариант не исключен, но кисет мог обронить и убийца.

– Ты хочешь сказать, что Головина столкнул Черноусов? – уточнил Корнев.

– Он или тот, кто хотел его подставить. Убийца мог найти потерянный Черноусовым кисет и подбросить его к телу. И теперь – главное. После того как Головин упал в подвал, убийца повесил на сарай замок, чтобы исключить возможность обнаружения тела, по крайней мере, до сегодняшнего времени. Если бы не любопытство и дотошность актера Зотова, труп мог пролежать там гораздо дольше. Таким образом, я делаю вывод, что тот, кто повесил замок, и есть наш убийца. Кстати, – Зверев обратился к Костину: – в чемодане нашли что-нибудь интересное?

Веня помотал головой:

– Ничего важного. Одежда, документация, с ней сейчас Мокришин работает.

– А кисет?

– Кроме того, что это кисет Черноусова, мы пока ничего не знаем, – ответил Веня.

– Ладно, после собрания я сам зайду к Мокришину и узнаю, выяснил он там что или нет.

– Нет, – сухо сказал Корнев.

– Что нет? – переспросил Зверев, почувствовав неладное.

– Ты не пойдешь к Мокришину.

– Это почему же?

– Потому что ты отстранен от дела!

– Что?! – Щека Зверева дернулась, он медленно поднялся. – Меня от дела отстранили? Вон оно что, а я гадаю, чего это ты сегодня весь день рожу от меня воротишь!

Корнев сглотнул и расправил плечи:

– Паша! Ты, во-первых, не заводись! Просто выслушай, и все…

– Я тебя слушаю, говори!

Корнев огляделся, вид у него был подавленный.

– У нас четыре трупа. Четыре трупа и никаких зацепок! Убитые – не какая-нибудь подзаборная шваль, а видные деятели искусства! Так что… – Корнев в очередной раз поморщился.

Зверев заскрежетал зубами:

– Ну?

– Руководство решило, что этим делом теперь будет заниматься прокуратура.

– Пусть занимается! Когда это нам мешало убийц искать?

Корнев оглядел присутствующих, словно ожидая от них поддержки, потом надул щеки и снова уставился на Зверева:

– Раньше не мешало, а теперь помешает. Там наверху, – Корнев ткнул пальцем в потолок, – решили, что нам это дело не под силу. Поэтому, Павел Васильевич, ты отстранен!

– А кому под силу?

– Московское начальство взяло дело на особый контроль. В связи с этим к нам в город из столицы едет следователь Главного управления МВД, который возглавит следствие. Накануне я был у начальника главка, генерал Антипов спросил мое мнение, и я ему сказал… – Корнев закашлялся.

– …что таким, как я, не следует лишний раз общаться с московскими «шишками»! – опередив Корнева, ехидно заявил Зверев.

Корнев резко выпрямился и грохнул кулаком по столу:

– Да! Именно это я и сказал Антипову! Все мы знаем про твои методы расследования, плюс твое поведение и все такое… Одним словом, я сказал Антипову, что прокуратура и этот следователь обойдутся без твоей помощи. Начальник главка со мной согласился.

– Наверняка ты был о-очень убедителен! – все так же зло процедил Зверев.

– Да, был! Потому что я не хочу связываться с представителями московской прокуратуры и объяснять им, почему ты в ходе каждого расследования постоянно превышаешь свои полномочия и не имеешь ни малейшего понятия о том, что такое субординация! – Корнев указал на часы: – Ты даже сегодня на совещание в очередной раз опоздал, так что же ты хочешь?

Зверев презрительно хохотнул:

– А я-то все ждал, когда ты это скажешь!

– Ладно. Как я уже сказал, решение принято: с этого момента Зверев и сотрудники его отдела больше не занимаются данным расследованием. Как только к нам прибудут товарищи из местной областной прокуратуры, Виктор Константинович передаст им все материалы.

Зверев исподлобья посмотрел на Кравцова, тот встал:

– Материалы уже готовы.

– Вот и хорошо! Итак, майор Зверев и его оперативники могут быть свободны.

Зверев поднялся:

– Ну что ж… Раз такое дело, мы уходим! С этого момента