теперь я жду новых начальников, а старые товарищи, похоже, считают меня предателем.

Отец нахмурил брови:

– Почему ты так решил?

– Потому что они с самого начала считали меня зубрилой и маменькиным сынком! – Игорек надул губы.

– Сейчас ты и в самом деле ведешь себя как маменькин сынок.

– Ты ничего не понимаешь. Они с первых дней подшучивали надо мной. А теперь просто вышвырнули, как ненужный хлам!

– Прекрати, – в голосе отца прозвучали металлические нотки.

Однако Игорек не успокаивался:

– Представляешь, они даже над фамилией моей смеются.

– Все?

– Ну… кроме Зверева!

– Вот видишь.

– Просто Зверев – начальник, поэтому он меня и не трогал. Зато теперь, когда появилась такая возможность, он меня выгнал.

– Думаю, что ты преувеличиваешь.

– Я для всех всего лишь маленький «комарик».

Отец рассмеялся и похлопал Игорька по плечу:

– А ты докажи, что это не так! Ты же продолжишь расследование, значит, у тебя будет шанс проявить себя и доказать всем своим насмешникам, что ты не комарик, а самая что ни на есть «рабочая пчела».

Глава вторая

На следующий день Игорек пришел в управление за полчаса до начала рабочего дня. Ему не терпелось как можно скорее попасть в отдел, поэтому он почти бежал на работу.

Возле дежурки его окликнули:

– Комарик! Куда так летишь? Прокурорских мы только к обеду ждем, не спеши, а то успеешь!

За стойкой дежурного сидел, откинувшись на спинку стула, молоденький помдеж Егорка Жеребцов и грыз зеленое яблоко. Фуражка у него была сдвинута на затылок, верхняя пуговица кителя расстегнута.

Жеребцов, ушастый и конопатый парень, чуть старше Игорька, пришел в управление всего полгода назад и тоже считался новичком, однако уже успел обвыкнуться и изо всех сил пытался походить на бывалого милиционера. С Жеребцовым Игорек до этого момента общался лишь пару раз, и всякий раз такое общение его не особо радовало.

Когда Игорек подошел к стойке дежурного, Жеребцов даже не привстал и не протянул руки. Он все так же грыз свое яблоко, морщился, громко чавкал и постоянно позевывал.

– То-то ты весь расчехлился, сидишь точно на пляжу́! Не боишься, что Корнев тебя в таком виде увидит? – поинтересовался Игорек, указав на расстегнутый китель помдежа.

– Не увидит. Он сейчас с Кравцовым засел, ждут прокурорских, готовятся к встрече с Андреевым.

– Каким еще Андреевым?

– Так следователь же к нам едет, из Москвы. Ты что, не знал?

– Знал, что едет! А вот фамилию не знал. Не знал, что он Андреев.

– Плохо, что ты ничего не знаешь, – с назиданием заявил Жеребцов и снова сладко зевнул.

Игорек не сдержался:

– Рот прикрой, а то муха залетит.

Жеребцов ухмыльнулся:

– Мух у нас нет, а вот комарики нет-нет да летают, – и ехидно хохотнул.

Игорек постарался взять себя в руки и сухо поинтересовался:

– Из наших кто-нибудь уже пришел?

– Каких таких «наших»? Ты про Зверева и его команду, так ты же теперь вроде не с ними? Мне сказали, что ты теперь у нас на прокуратуру работаешь. Молодец, Комарик, быстро продвигаешься.

Игорек стиснул зубы:

– Да уж, на зависть многим, только это не твое дело. Ты лучше скажи, кто из зверевских сейчас в управлении?

– Костина с Гороховым сегодня утром вы́звонили, они сейчас работают в составе дежурной группы. Выехали на место происшествия.

Игорек заинтересовался:

– Что-то серьезное?

– Утром женщина позвонила, сообщила о поножовщине на Коммунальной.

Игорек снова подался вперед и чуть не уронил очки:

– Кого-то убили?

Шура с Димой снова в деле, а он тут, похоже, снова будет сидеть и ждать у моря погоды. Игорек от досады прикусил губу, но Жеребцов его разочаровал:

– Какое там? Обычная бытовуха.

– Но ведь ты сам сказал – «поножовщина».

– Да нет! – Жеребцов взял со стола журнал, быстро перечитал сводку и стал пересказывать своими словами: – Некий гражданин… между прочим, по фамилии Зильберман, всю ночь пьянствовал с приятелями. Вернулся домой уже под утро и тут же отправился на кухню. Стал шарить по шкафам, зная, что жена где-то припрятала «поллитру». Нашел он ее не сразу, но все-таки нашел. Взял закуску. Жена накануне купила на базаре селедку, и этот Зильберман стал эту селедку резать ножом. В это время жена проснулась и увидела на столе уже наполовину опустевшую бутылку и муженька, кромсающего толстенную рыбину, из которой она собиралась сделать форшмак. Ни слова не сказав, дамочка схватила полотенце и давай хлестать супруга по роже. Тот рассвирепел и дал жене по мордам, та бежать…

– Ладно, я все понял! – Игорек уже пожалел о том, что стал расспрашивать Жеребцова, но тот вошел во вкус:

– Да погоди ты! Когда Зильберманша выбежала на улицу, ее муженек бросился вдогонку, держа в одной руке селедку, в другой нож. Пока они так бегали кругами, женщина споткнулась и рухнула на землю. При этом расквасила себе нос. Зильберман, увидев окровавленную физиономию жены, тут же забыл про все обиды и стал просить у нее прощения. А теперь представь реакцию соседей, которые увидели сидящую на земле женщину с окровавленным лицом и стоящего возле нее мужа с ножом в руке.

Не разделяя восторга Жеребцова от представленной картины, Игорек постарался сменить тему:

– Ты сказал, что с этим Зильберманом сейчас Костин с Евсеевым работают. А Евсеев уже пришел?

– Димка? Нет, не видел…

– А Зверева?

Помдеж хмыкнул, подался вперед и поправил фуражку:

– Ну ты спросил! Зверев же у нас, сам знаешь, – птица вольная! Я слышал, что Корнев его вчера от расследования дела Качинского отстранил. Сегодня ждем прокуратуру. Так что, думаю, Зверев сегодня не появится.

– А если появится?

Жеребцов застегнул пуговицу на кителе:

– Ну, значит, появится! Мне-то что с того? Я через полчаса меняюсь и – до дому, до хаты. Ладно, топай куда шел, мне скоро дежурство сдавать.

Видя, как от одного только упоминания о Звереве Егорка Жеребцов поменялся в лице, Игорек испытал удовлетворение и направился к кабинету оперативного отдела.

Открыв дверь своим ключом, он посмотрел на сейф с документацией, но решил, что возиться с бумажками сейчас не имеет смысла. Игорек уселся за стол и, чтобы хоть как-то отвлечься, принялся рисовать в своем блокноте тот самый парусник, который стоял в его комнате. На листке бумаги появлялись остов корабля, мачты и паруса, орудийные порты. До того как заняться судомоделированием, Игорек посещал художественную школу, поэтому рисовал вполне прилично. Однако сегодняшняя картинка ему совсем не понравилась.

Комарик отбросил карандаш, вырвал из блокнота несколько листов и выбросил их в мусорное ведро.

Зазвонил телефон, Игорек схватил трубку:

– Комарик! Оперативный отдел.