— Да, слушаю, — он взял спутниковый телефон, который ему протянул Якоб, — специальную разработку из недр технических служб ЦРУ, которое самым активным образом участвовало в украинском конфликте, в особенности плотно с 2014 года.

— Орлан! Почему вы до сих пор не в пригороде Херсона? — раздался голос Титана, полковника польской армии по фамилии Домбровский. В настоящий момент официальный представитель объединенных штабов НАТО, но фактически занимающийся совершенно другой деятельностью.

Полковник был куратором польских военных, которые участвовали в боевых действиях под видом украинских военных, волонтёров и наёмников. Также являлся одним из разработчиков той операции, которая должна была дать возможность ВСУ вытеснить или уничтожить российские войска в Херсонской области. Командовал напрямую отрядами спецназначения «Grom», раскиданных по разным украинским подразделениям.

В общем, следующие десять минут Ковальски ставили в разные эротические позы, т. к. только его группа так надолго застряла на этом направлении. В отличии от других подобных групп, которые с разной степенью успеха, но продвигались к Херсону, выдавливая и заставляя отходить русскую армию, а где-то уничтожая небольшие российские военные подразделения подчистую.

Недовольный Титан закончив разговор, потребовал немедленно решить эту проблему: взять деревню в кратчайшие сроки, а потом выйти на оперативный простор.

— Якоб, прикажи миномётчикам выдвинуться вместе с нашими ребятами рано утром на позицию. Пусть поработают, а «громовцы» приступят к уничтожению русских под их прикрытием.

В двух МРАП-ах, бывших в группе Ковальски, были специально загружены два 120 мм советских миномета «Сани» для огневой поддержки группы, которые достаточно быстро можно было выгрузить и открыть огонь. Ковальски даже корил себя за то, что сразу не сделал этого, но теперь поезд ушел, но никто ему не мешает применить их сейчас.

На Журавки опускались сумерки. Канонада так и продолжалась нестись со стороны Николаева, а также звуки её начали доноситься с левой и правой стороны от деревни, пока еще далеко, но показывая, что их населённый пункт начинают обходить со всех сторон.

— Товарищ командир, — зашла на КП Вера Павловна, — надо что-то срочно решать. Пять минут назад я думала, что роды буду принимать: начались схватки, но они оказались ложными, обошлось.

— Только этого нам не хватало! — охренел Коротаев. — Всё нормально?

— Да, повезло, но я боюсь, что она у нас прямо тут начнёт рожать. Стресс, плохие условия, может начать рожать в любой момент, — преждевременные роды, — не отставала она от Коротаева.

— Твою мать, — не выдержал он, понимая, что ситуация ухудшается, а у него тут роды начинаются, блин…

Иван оставил Пашу с Олегом в окопах, а сам пошарив в своём рейдовом рюкзаке, нашел во внутреннем отделении пару шоколадных батончиков, после чего решил сходить к детям, чтобы порадовать их сладостями.

— Тетя Марина, а мама, когда приедет? — тихо спросила пятилетняя девочка Лена, которая сидела на кресле-кровати, притащенной одним из бойцов. В тот момент, когда Иван как раз зашел в подвал и доставал из кармана батончики.

Все дети были очень тихими, практически не шумели, переговариваясь шепотом. Особенно после того, как БМП обстрелял дом, в котором они сидели в подвале. Выглядели напуганными, поэтому женщины старались их успокоить как могли.

— Скоро девочка моя, скоро, — ответила девочке Марина, а сама отвернулась, смахивая слезы и стараясь не зарыдать от безысходности и произошедшего с родителями Лены.

Девочку привез из другого посёлка Петрович, водитель микроавтобуса «Транспортера», который единственный успел вырваться из деревни, когда туда зашли ВСУ. Перед этим отец Лены успел добежать к его стоящему на отшибе дому и принести её на руках. Он вернулся за женой, чтобы успеть вывести и её, но не успел.

Петрович издалека увидел, что когда тот забежал во двор дома, то в ворота зашли «азовцы», сразу привязались к отцу Лены и вышедшей из дома матери за русский язык, а потом раздались несколько автоматных очередей.

После чего Петрович понял, что оставаться здесь смерти подобно, закинул девочку в микроавтобус, единственный сохранившийся в их деревне ездящее транспортное средство, и дал по газам. Им стреляли вслед, пробив кузов сзади, но слава богу, не попав в девочку и в него.

По дороге он успел заскочить в соседнюю Новоникеевку и предупредил жителей о возможной смертельной опасности. Быстро сбежавшиеся родители по звонку от Марины притащили своих детей, запихнули их в машину Петровича вместе с Мариной и отправили в Херсон.

Беременную Ларису с мужем они встретили по дороге сюда, когда те сами бежали из другого села, так же попав под автоматный огонь вошедших «азовцев».

По дороге за ними увязались какие-то машины, из которых стреляли, но потом отстали, пробив задние колёса и побив пулями кузова, но обошлось.

Вкусняшки детям, помимо Ивана, принесли другие мужики, сами имеющие детей в большой России, стараясь порадовать их хотя бы этим.

Пока мужики подкармливали детей, заняв их сладостями, Марина тихонечко рассказала историю девочки, задавшим вопросы бойцам про родителей детей и как они здесь оказались. У бойцов стали сжиматься кулаки, они понимали, что большая часть родителей детей скорее всего мертвы или скоро будут убиты. А теперь убийцы их родителей рвутся сюда, чтобы уничтожить детей. Иллюзий никто по этому поводу не испытывал, прекрасно зная, что для этих нелюдей убить детей как нечего делать.

— Я ж их зубами рвать будет! — скрипнул зубами один из бойцов, у которого у самого были две малолетние девочки по семь лет.

— Смирнов, что-то мне подсказывает, что они от нас не отстанут, чёрт их знает, но они хотят пройти здесь. Или я чего-то не понимаю, — командир смотрел на Ивана, находясь на своём КП.

— Согласен, товарищ командир, — вздохнул Иван, зашедший к командиру по его приказу, как раз из медпункта.

— В общем, повысьте бдительность, — Коротаев сидел за столом, обдумывая произошедшее, решая вопрос, как же вывезти детей, а потом он взял рацию:

— База, это Омут!

— Слушаю вас, Омут! — устало ответил ему майор Сивов.

— У меня тут роды могут в любой момент организоваться. Есть раненый, да ещё и куча детей. Когда транспорт будет?

— Омут! Пока нет транспорта. Сегодня точно не будет, ждите завтра утром, —