и подорвалась именно там, откуда звучали до этого очередные смертельные выстрелы бешеного русского.

Наступающие давно поняли, что остался только один москаль, но он никак не хотел сдохнуть, нанося и нанося им злые и смертельные укусы, а вот теперь он уничтожен.

Слышавший всё это время взрывы, автоматные очереди и постоянную ругань на польском, украинском и русском языках, Паша не выдержал и шипя от боли подполз к большой дыре в стене, стараясь увидеть, что происходит снаружи.

Буквально на миг он увидел стреляющего Ивана и тут почти в него с огромной скоростью ударила граната огнемета «Шмель», разбросав землю и разметав остатки развалин в клочья.

Выжить после такого удара было не в силах ни одного живого существа…

— Сука! — Паша заскрежетал зубами. — Вань, подожди… Подожди, Ваня… — Паша перевернулся на бок, поджимая под себя изуродованную ногу, а потом поднёс к лицу рацию:

— Зевс! Это Омут! Это Омут! Как слышишь меня?.. Как слышишь?..

Капитан Самойлов услышал голос кого-то из этих малохольных:

— Слушая тебя, Омут. Это Зевс!

— Давай на меня… Ты слышишь, Зевс? Давай прямо по мне!

— Это чего он? — рядом с Самойловым остановился его заместитель.

— Не понял тебя! Не понял! — Самойлов решил удостовериться, что ему не послышалось.

— Давай на меня, блядь… На меня давай! А суки… — было слышно, как раздалась автоматная очередь.

Паша увидел, что на улицу высунулись пару-тройку человек, смотревших в сторону взрыва «Шмеля»:

— Нате, суки, — он прижался к автомату к плечу и дал очередь.

Судя по всему, попал он лишь в одного, как ему показалось. Двое других тут же залегли, а потом быстро откатились за укрытия.

— Курва! — Йохан не ожидал, что после гибели последнего защитника, кто-то ещё остался в живых, и опять очередь, поразившая насмерть одного из поляков.

К месту боя последнего оставшегося в живого защитника быстро стягивались все, кто прочесывал деревню.

— На меня, давай, блядь! Зевс! — Паша пытался «выловить» в прицел атакующих, при этом орал в рацию. — По мне, давай. Их тут как грязи… Беглым…

— Понял, тебя! Плюс! — лицо Самойлова будто окаменело. — Батарея! Прицел…

Вокруг орудий батареи Д-30 тут же забегал орудийные расчёты, а спустя десяток секунд по очереди раздалось:

— Готов!

— Готов!

— Готов!

— Готов!

Самойлов еще раз посмотрел на рацию, а потом…

— Батарея! Огонь!

Рядом с головой Паши начали свистеть пули. Часть атакующих подавляла его огнём, а часть бойцов «Азова» и «Грома» подбирались всё ближе, в том числе обходя его сзади.

— На! На! И тебе! — Паша добивал остатки в своём магазине, как где-то в воздухе раздались звуки подлетающих снарядов. Он понял, что вот сейчас… — А, суки! Сейчас получите. За Ивана, за всех нас… — он перевернулся на спину, понимая, что сейчас с неба обрушится Гнев Господень… — Мы смогли… Мы справились…

Один из поляков, почти добравшись до позиции русского, начал доставать гранату из кармана на разгрузке, собираясь забросить её к нему.

Ковальски был метрах в сорока от того места, которое сейчас должны были зачистить его парни, как вдруг услышал характерный звук подлетающих крупнокалиберных снарядов…

Отлетела чека на гранате в руках поляка, раздался хлопок запала, и он занёс руку назад…

И тут сверху обрушились первые четыре крупнокалиберных снаряда, а потом еще и ещё, и ещё…

— Беглым! Огонь! — орудия перешли на огонь без команды, выполняя приказ своего командира: — Омут? — орудия замолчали, Зевс поднёс рацию к лицу. — Омут? — надеясь на то, что эти отчаянные мужики выжили.

Его батарея дала тридцать залпов, нанося удары по всей территории деревни. Шансов почти не было, но он хотел в этом убедится сам, лично.

Остатки домов, разнесённые в клочья тяжелой артиллерией, показались из «тумана» от взрывов — поднятая в воздух и осыпающаяся земля; пороховая гарь стелилась над землей, огибая остатки разрушенных домов и затекая в остатки разрушенных ходов сообщений и «оплывших» окопов.

Вот рассеялся пороховой дым и осела пыль от поднятых взрывами тяжелых снарядов, а затем над бывшим населённым пунктом застыла мертвая тишина…

Ещё остававшимися целыми дома в неожиданно возникшей точки бифуркации, никому не нужного клочка земли, были полностью уничтожены многочисленными попаданиями, а на земле и в многочисленных выемках, выбоинах, окопах и воронках лежали многочисленные трупы людей, одетых в военную форму с желтыми лентами на шлемах и руках.

— Я буду петь голосами, своих детей…

— Мы справились…

Будто что-то прошелестело или шепотом пронеслось над полем боя, где сошлись в смертельной схватке две противоположные силы: одна из которых жаждала уничтожить, а другая — сохранить жизнь любой ценой…

Через несколько часов группа раненых военных и дети с гражданскими вышли в расположение военных частей под Херсоном, после чего они были немедленно переправлены на другой берег.

11 ноября 2022 года российские войска оставили правый берег Днепра и оставили Херсон…